Во время осады Наккиги строительный отряд под командованием Вийеки вышел в неизвестную до того момента пещеру и обнаружил там озеро, полное слепой белой рыбы и ракообразных, которых оказалось достаточно, чтобы накормить голодающее население. В награду за случайное, но бесценное открытие Вийеки получил один из первых загородных домиков, когда они были построены, но по неизвестной Зои причине ее хозяин никогда не чувствовал себя там комфортно. Более того, через несколько лет он решил отдать его своему наставнику, Верховному магистру Яарику, но домик у озера так и не поменял хозяина, потому что магистр Яарик погиб в лавине вскоре после того, как Вийеки рассказал ему о подарке. Семья старого магистра не успела о нем узнать, а сам Вийеки был слишком занят, чтобы проследить за передачей собственности – как раз тогда он стал Верховным магистром Ордена Строителей.

Но самое главное, леди Кимабу, жене Вийеки, сказали, что домик у подземного озера теперь принадлежит наследникам Яарика из клана Кинджада, и о том, что он остался в семье, Кимабу так никто и не сообщил. Из всех близких Вийеки одна Зои знала правду, потому что он ей рассказал и привез сюда в начале их отношений. До того как работа захватила Вийеки, он надеялся, что это место станет их убежищем, далеким от склонных к сплетням слуг, и только у Зои имелся тяжелый ключ, открывавший домик. Когда она пробиралась через лес пористых камней в сторону маленького поместья, она видела лишь блестящих личинок на длинных липких нитях, болтавшихся над берегом озера, и думала о том, как безмерно она благодарна за то, что все сложилось именно так.

И вспоминала мать, оставшуюся в далеком прошлом.

«Логово лисицы никогда не имеет одного выхода, – любила говорить Воршева. – Ты всегда должна иметь путь к отступлению».

Что же, хотя бы в этом Зои оказалась достойной дочерью своей матери.

Ее мать поделилась с ней толикой своей мудрости задолго до того, как исчез их отец, когда они вчетвером еще жили счастливо в Кванитупуле на постоялом дворе, носившем название «Чаша Пелиппы», и когда, казалось, не было никакой необходимости думать о таких вещах. Прошло столько лет, Зои десятилетия назад потеряла отца, мать и брата, а от ее настоящего имени остались лишь воспоминания. Зои понимала, что ее мать могла быть несчастлива, и ее женская доля полна горечи, однако она говорила правду, когда повторяла, что всегда следует быть готовой к побегу.

* * *

Зои уже довольно долго шла вдоль озера к загородному домику в темноте, которую разгоняли лишь искрящиеся нити, висевшие над водой. Сияющие личинки едва заметно раскачивались и мерцали, напоминая о ее именах, старом и новом.

«Дерра? Это значит «звезда», дитя мое», – так говорила ей мать, когда она была маленькой. Как и «Зои», имя на языке хикеда’ясао, которое дал ей Вийеки, когда она поделилась с ним маленьким кусочком своего прошлого в первые дни их неожиданно вспыхнувшей любви.

«Однажды звезда, всегда звезда», – сказал он ей.

Зои так глубоко погрузилась в мысли о прошлом, что вскрикнула от неожиданности, когда вышла из-за плотно стоявших каменных колонн и обнаружила раскинувшееся перед ней огромное искрящееся пространство водной глади озера. На мгновение ей показалось, что она ступила на звездное небо – черный камень над головой, черная вода внизу, а между двумя горизонтами тысячи тысяч сияющих точек.

Она повернулась, и там, над ней, мягко мерцал на одном из каменных холмов, которые, казалось, стремились пробить потолок озера Темного Сада, вулканический каменный дом, который получил в награду ее господин в благодарность за открытие этого странного и прекрасного места. Тропа к его портику шла вверх, между бледными, тускло сияющими лужайками испускающих свет грибов, к белой короне массивной входной двери, украшенной резьбой с изображением круглой гирлянды из листьев и травы – символ Потерянного Сада.

Зои знала, что там она найдет одежду и одеяла, чтобы спать, а также воду и запасы еды, к которым прибавит то, что принесла с собой. Она сможет прожить здесь тайно и в безопасности некоторое время – быть может, до того момента, когда вернется Вийеки.

«Возможно, моя удача так долго не продлится», – напомнила она себе.

Ей следовало начать думать о том, что будет, когда ее убежище обнаружат.

Зои поставила сумку на плечо, чтобы преодолеть последний участок пути, отделявший ее от убежища, и начала подъем по каменистому склону, в сторону главной дорожки, ведущей к дому.

Легкий дождь неожиданно приятно холодил кожу Вийеки, словно прикосновение маленьких прохладных пальцев.

«Интересно, каково это – постоянно жить под таким небом? – подумал он. – Наша огромная гора не только защищает нас, но изолирует от мира. Мы забираем детей у матерей в юном возрасте, чтобы защитить их от сентиментальности и слабости, и избегаем Мать Солнце по той же причине. Но является ли слабостью наслаждение тем, что дает небо?»

Это были странные и интересные мысли, из тех, что часто его посещали, когда он покидал пределы Наккиги, но Вийеки не мог углубляться в них сейчас. У него было слишком много вопросов, которые он хотел задать этой выскочке Старшей певчей Согейу и командирам Жертв – что раздражало его уже само по себе: почему Верховный магистр должен искать информацию? Но он не мог найти ни старших офицеров, ни главных Певцов нигде в лагере, хотя прошел от одного конца до другого. И ни один из солдат хикеда’я или звероподобных носильщиков тинукеда’я не мог рассказать ему, куда они все подевались.

Его собственный отряд Строителей и оставшиеся солдаты из Ордена Жертвы распределились по северной стороне горы, которая, вероятно, служила северной границей с Эркинландом. Никто не разводил костров, и даже звездный и лунный свет стали совсем слабыми из-за туч, затянувших сине-черное полуночное небо. Вийеки радовался, что они постарались не привлекать к себе лишнего внимания на землях смертных больше, чем это необходимо. И все же, когда он искал остальных командиров, он чувствовал себя призраком, словно не лидеры хикеда’я куда-то исчезли, а он сам перешел в другой мир.

«Какие огромные пространства, – подумал он, глядя на диковинные пейзажи, искрящиеся дождевыми каплями. – Здесь столько места! Как это выдерживают смертные? Как могут защищать свои владения?»

Конечно, ответ был предельно прост: они не могут. В прошлом только недостаток солдат помешал хикеда’я одержать триумфальную победу над смертными, которые размножались точно крысы в груде мусора. Вот почему Орден Жертвы объявил об изменении прежних обычаев после поражения в Войне Возвращения и с помощью Вийеки и других хикеда’я во время долгого сна Королевы Утук’ку переписали древние законы и начали использовать смертных женщин как племенных животных.

Вийеки ощутил мгновенный укол боли, когда подумал о своей прелестной Зои именно в таком смысле, но, будучи одним из Верховных магистров Королевы, он не мог отвернуться от правды: как личность, его любовница казалась ему не менее реальной, чем любой хикеда’я, но народ, к которому она принадлежала, едва ли сильно отличался от насекомых.