9. Надлежит побольше расспрашивать местных жителей, особенно подробно — проживающих около дорог, перекрестков, железнодорожных станции, пристаней и т. д.; расспросы солдат вести осторожно и у одного и того же солдата много не спрашивать. Лучше двум солдатам задать по вопросу, чем одному задать два вопроса.

10. Расспросы жителей и особенно солдат надлежит вести не серьезным, а добродушно-шуточным тоном или же подобострастно-наивно.

11. Для собирания сведений пользоваться почаще и обязательно солдатскими дешевыми чайными, лавочками, кинематографами, театрами и, особенно, где производится продажа спиртных напитков, заходя по несколько раз и изучая нумерацию и вооружение посещающих военных.

12. Весьма полезно посещать публичные дома; часто публичные женщины дают ценные указания о расположении полков и штабов, а также о намерениях неприятеля и перегруппировках, о расположении тыловых резервных частей, обозов и т. п.

13. Находясь в крупных населенных пунктах, надлежит забрать с собой в виде доказательства действительного своего пребывания в пункте лекарства с рецептом за подписью врача, счета магазинов (куда завернуть мыло, гребенку), папиросы, спички, деньги (боны) того города, где находился, и т. п., взять с собой газеты, но обязательно завернув в них, например, белье, хлеб, колбасу и т. п., чтобы газеты служили в качестве оберточной бумаги…

16. Около складов, обозов, штабов, станций, переправ и т. д. отмечать №№ на погонах и цвет их, например, зеленый номер или красный и название части охраняющих солдат, а также их возраст…

26. Для более удобного запоминания всяких цифр пользоваться мнемоникой, т. е. стараясь запоминаемую цифру свести на другую, легче запоминаемую, например, видел цифру 43, свести ее на свои лета или лета других родных и знакомых, прибавляя или убавляя такое-то число (тоже года знакомых, номер знакомого дома и т. п.).

Примечание: попутно, при удобном случае, можно поинтересоваться также о том, какие лица, крестьяне, помещики, священники, пасторы, чиновники и т. д. перешли на сторону немцев и какие оказывают им услуги; также о частной жизни оставшихся жителей, о ценах на продукты, товары, их качество, обилие.

27. Отправляясь на разведку, агент [курсив автора] должен подробно обдумать и запомнить, что он будет показывать в случае, если попадется немцам в плен.

28. Попавшись в плен, на допросах ни в коем случае не отступаться от однажды уже данного показания, ибо изменение показаний — явная улика в ненадежности арестованного. На допросах обдумать ответы и держать себя спокойно.

29. Раз навсегда запомнить, что в плену ходоку будут сулить всякие блага, чтобы он сознался в шпионстве, а после сознания — безусловно будет повешен, ибо никто не может поручиться и поверить в свою безопасность и добрые намерения немцев относительно хотя бы сознавшегося шпиона — и всегда их вешают без исключения. Если же агент не сознается, немцы ограничиваются угрозами, вплоть до демонстрации расстрела, но, не имея никаких улик, не могут казнить, а в случае хотя бы крайней подозрительности задержанного, вынуждены, в конце концов, в худшем случае ограничиться высылкой агента в лагерь военнопленных под наблюдение…

31. Во время содержания под арестом часто немцы сажают с задержанным под видом также арестованных — преданных немцам людей, для разведывания о задержанном. Поэтому — никому не доверяться, помня, что откровенность, хотя бы неполная, может стоить головы.

32. Где бы ходок ни находился, хотя бы под арестом, продолжать наблюдение и сбор сведений о неприятеле, рассчитывая на освобождение или побег или на возможность передать сведения другому лицу для передачи по назначению…

46. Не доверяться ни одному человеку, хотя бы он уверял, что состоит нашим агентом, но о всех таких лицах запоминать их фамилии, особые приметы и когда и кем посланы, старясь разузнать это постепенно и под разными невинными предлогами.

47. Что агент состоит нашим разведчиком, должен знать лишь начальник, его пославший, и больше никто на свете, даже ни родители, ни жена, ни родственники и т. д.

48. Агенты-разведчики [курсив автора] подвергаются наказанию вплоть до высылки в Сибирь или предания военному суду за: а) открывание кому бы то не было своего положения и службы по разведке, б) за скрытие сведений о неприятеле или передачу их посторонним людям, в) за принесение и дачу ложных показаний.

49. Точно предусмотреть все способы собирания справок, а равно подробно перечислить все, за чем агент должен наблюдать, о чем собирать сведения нет возможности; поэтому каждый агент должен постоянно иметь открытыми глаза и уши, интересоваться всем окружающим и сам должен, имея голову на плечах, постоянно думать и соображать во всяком месте и при всякой обстановке…

54. После прихода к своему начальнику не имеет права никуда отлучаться без заявления и проводника из отведенного ему помещения, не посещать без проводника публичных собраний, театров, кинематографов, ресторанов и т. д., пока снова не будет отправлен на разведку или не будет дано начальником право свободного проживания в городе.

Несоблюдение всего этого влечет немедленно увольнение агента и выселение его из района военных действий и отдачу под надзор полиции»[986].

Как пример «толкового доклада агента-ходока, давшего вполне правильную картину группировки противника перед 2-й армией в январе 1915 г.», П. Ф. Рябиков приводит копию сводки штаба 2-й армии от 14 января 1915 г. № 79, в котором используется термин агентурный источник.

Из надежного агентурного источника получены следующие сведения: Первое [курсив документа]. В Липно 9 января ст. стиля наблюдались 107-й ландверный полк, два батальона 49-го ландверного полка и 2 эскадрона 2-го драгунского полка; около Липно велись окопные работы фронтом на юг. Замечены и проволочные заграждения»[987].

Особое внимание П. Ф. Рябиков уделяет приему на службу агентов с учетом частого «предложения услуг по агентуре» разных категорий лиц: «Вследствие полной возможности подсылки к нам двойных шпионов, а также ввиду частого предложения услуг различными шантажистами и аферистами, при приеме на службу предлагающих свои услуги лиц надо быть крайне осторожным и разборчивым.

Рассуждая о подготовке агентов на своей территории, П. Ф. Рябиков использует понятие конспиративная квартира: «Естественно, что все сношения с агентами должны вестись совершенно скрытно на конспиративных квартирах [здесь и далее курсив автора] или в таких местах, где свидания могут происходить совершенно незаметно и не вызывая никаких подозрений. Совместные появления на улицах и в общественных местах руководителей агентуры и агентов совершенно недопустимы, разве только если агент является личным знакомым руководителя и по своей профессии не вызывает никакого подозрения в причастности к агентуре. …