особенно хитрым). Чтобы сыграть свою роль в «Миссии: Бросьте вызов звездам», я изо всех сил старался заставить Дариуса сделать большой жест для Тори.

Он отвергал буквально все, что я предлагал до сих пор. От серенад до пикников при свечах и поездок в Полярную столицу, чтобы увидеть северное сияние. Он не поддавался. Но я наконец-то понял, что он не только не хотел делать ничего из этого дерьма, но и Тори бы это возненавидела. А после того, как она до крови избила лицо Милдред, я наконец понял, что они оба любят. Насилие. Грязные, смертельные кулачные бои и кровь, пролитую в отместку. Поэтому мой план был прост. Я собирался натравить Дариуса на любого, кто причинил ей зло — кроме нас, разумеется. И я знал об одном человеке в частности, благодаря ловушке Сирены Макса, которая вытащила из нее ее самые темные страхи.

Я просто должен был правильно сформулировать это…

— Назови человека, которого ты ненавидела больше всего до того, как пришла в Зодиак, — попросил я, произнося это небрежно, как будто я ничего не выуживал.

— Зейн Бакстер, — сказала она с темнотой в глазах. — Мой бывший парень.

— Интересно, — сказал я, потирая плечо о плечо Калеба и придавая ему выражение «Я такой умный», что заставило его и Тори нахмуриться. Дариус тоже посмотрел между нами в замешательстве, потому что у меня еще не было возможности рассказать ему о своем гениальном плане.

Клянусь звездами, губы Калеба сейчас выглядят хорошо. Я просто могу …

— Правда или вызов? — Тори бросила мне в ответ, хотя я был только что.

— Вызов, — просто сказал я, уверенный, что она собирается попытаться вытянуть из меня правду о том, о чем я только что спросил.

Она потягивала свой напиток, глядя на сестру в поисках идей.

— Заставь его опубликовать видео на Фейбуке, где он поет эту песню о принцессах! — воскликнула Дарси, улыбаясь от уха до уха.

— Ха! Да, — согласилась Тори, с вызовом глядя на меня.

— О, моя змеиная яма! — Джеральдина со смехом хлопнула себя по бедру. — Да, ты должен… ты должен!

— Что это за песня? — взволнованно спросила Розали, выпрямляясь на стуле и выглядя такой съедобной, что мне просто захотелось съесть ее. И лизать, и кусать ее. Все штуки со ртом. Я был так чертовски рад, что команда Авроры осталась на ночь. Я хотел проснуться под ее стоны, требуя завтра еще одного раунда со мной. И еще, и еще, и еще…

— Сет. — Калеб толкнул меня локтем, и я искоса улыбнулся ему. Хм, я бы не прочь проснуться и с ним завтра. Черт, почему ром всегда так возбуждает меня?

Я драматично застонал, когда Розали достала свой атлас, чтобы записать меня, а Тори оперлась на плечо Дарси, когда они обе начали хохотать до упаду.

Ну, если я собираюсь это сделать, то возьму на себя обязательство. Я оттолкнул руку Калеба от себя, используя его колено, чтобы помочь себе подняться, затем запрыгнул на ближайший стол, пройдя по нему, чтобы освободить себе место для представления. Если и было что-то, что Капелла делают хорошо, так это устраивают шоу.

Розали включила песню, и я, к сожалению, забыл большую часть текста. Какая жалость. Мне придется придумывать что-то свое.

— Они пришли из-за холма, чтобы лечь, монстры, звери и хулиганы. Принцессы пришли со своими блестящими штучками, две красотки с подпрыгивающими сиськами. И они умоляли: приходите играть, приходите играть, приходите играть! — Я топал ногами точно так же, как Джеральдина в такт мелодии, и все начали смеяться, даже Вега. Но не Джеральдина. Она поднялась со своего места, уперев руки в бока, ее лицо исказилось от обиды.

— Это не те слова, ты, долбанная шавка! — закричала она, и я запел громче, перекрикивая ее, пока Розали продолжала записывать это с сияющей улыбкой.

— Монстры сказали, что мы здесь, чтобы остаться, поднимая твердые, длинные и пульсирующие члены. Принцессы кончили так сильно, что пошатнулись, как и все их верные служанки. И поэтому они умоляли: приходите играть, приходите играть, приходите играть!

Другие Наследники подхватили эхо скандирования, и Розали подняла камеру выше, смеясь, когда она перевела взгляд на них, а затем снова на меня. Я снова исполнил танец Джеральдины, и она бросилась ко мне, вскарабкавшись на стол с яростным рычанием. Макс рванулся вперед, обхватил ее за талию и попытался раскрутить в такт мелодии.

— Отпусти меня, ты, обыкновенный карп! Я не позволю этому ничтожному псу испортить песню о Вега! — закричала она, но была чертовски пьяна и, казалось, не могла использовать свою магию, когда Макс начал танцевать с ней кругами вокруг дивана. Калеб вытирал слезы из-под глаз, и каждый раз, когда Дариус смеялся, из его носа валил дым.

— Вы, ребята, pazzo, — засмеялась Розали, и я подмигнул ей.

— Звери, они смеялись со своими петухами в руках, они танцевали, они пели, и они правили землей. И принцессы кончили со вздохом и стоном, и заставили этих зверей по-настоящему стонать. И поэтому они умоляли: приходите играть, приходите играть, приходите играть!

— Если ты споешь последний куплет, грязный Дэниел, я обезглавлю тебя каракатицей и закопаю лицом вниз в канализацию, чтобы ты никогда больше не увидел Луну! — Джеральдина взревела, а Вега действительно вышли из себя, смеясь, как маньячки, пытаясь подавить смех, в то время как Джеральдина становилась все более и более красной.

— Спой последний куплет, — начал петь Калеб, и Розали встала, упав на мое освободившееся место, присоединяясь к пению вместе с ним. Она прикусила губу, когда потерлась о Калеба, и я забыл, что делал в середине танца, чуть не упав со стола. Черт, они выглядели сексуально вместе. Я бы с удовольствием съел сегодня сэндвич со слегка поджаренным вампирским хлебом и сочной волчьей серединкой.

— Спой, придурок! — требовал Дариус с ухмылкой на лице. Было так приятно видеть его счастливым, что у меня вырвалось щенячье тявканье, выпрямляясь на столе.

— Все, что угодно для тебя, прекрасный Даргон. Даргрон. Я имею в виду, Драрон, — невнятно произнес я. — Черт возьми, неужели так трудно сказать «Драгарн»? Даргон! Ой, нахуй.

— Пой, Сет! — взвыла Розали, и да, скоро я собирался