– Так, ладно. Что ещё говорит в пользу версии Белого моря?

– Это самый компактный по времени план. И самый реальный. От места крушения самолёта туда минимальное расстояние по сравнению с другими маршрутами, и по наименее заселённой территории впридачу. Их могут забрать на огромном протяжении береговой линии, в какой-нибудь укромной бухте.

– Но они же не могут не понимать, что мы можем легко закупорить горлышко бутылки, перекрыв выход в океан?

– Мы тоже так думали, пока одному из аналитиков не пришла в голову простая мысль – не обязательно везти их на одном и том же корабле. Можно забрать всех на южном берегу Белого моря, перевезти через него и высадить на северном побережье, откуда да океана по суше будет всего один короткий переход. А там их сможет подобрать любое другое судно, возможно, даже подводная лодка.

Генерал армии Нефёдов молчал с минуту, разглядывая карту и легонько постукивая пальцами по поверхности стола. На этот раз не раздражённо, а просто задумчиво.

– Разумно. Действительно разумно. Теперь я и сам бы так сделал, когда увидел такую возможность. Ну, а другие варианты?

– Мы проанализировали все возможные маршруты, но северный даёт наибольший процент вероятности. На запад им идти бессмысленно – там некуда переходить, плюс севернее Петербурга у нас достаточно много сил, об этом они не могут не знать. Идти через Центральную Россию бессмысленно вдвойне. Возрастающая в том направлении плотность населения не позволит им двигаться незамечеными.

– Хорошо, а что с тем «безумным» вариантом?

– Отход на восток к Уралу? Да, он по-прежнему вероятен, но мы можем вполне уверенно контролировать это направление. Достаточно просто взять под контроль все переправы через Северную Двину и проходы по междуречьям южнее неё.

Начальник Генштаба подумал ещё.

– Ладно. Значит, север?

– Так точно, товарищ генерал армии. Наиболее вероятное направление.

– Хорошо, согласен. Тогда заготовь следующие приказы. В рамках учений по охране стратегических объектов взять под контроль все переправы на Северной Двине. Включая любые местные мостики и броды, о каких известно. На это нам сил хватит, и хотя бы за восточное направление мы будем спокойны. Группе подполковника Михайлов сообщить, чтобы он перенёс фокус своих поисков на северное направление. Пусть ищет любые признаки необычной активности в том районе. И пусть посылает к чёрту все идеи госбезопасности насчёт сотрудничества с местными бандитами. Хватит ему и наёмников «Транснефти». Госбезопасность же может идти в жопу, пока у них на руках не появится что-нибудь конкретное. Так ему и передай на словах, неофициально. Ну и напоследок – пусть северо-западный район обороны приведут в состояние повышенной боеготовности. На всякий случай. Пусть покатаются по основным магистралям, запустят воздушные патрули.

– Товарищ генерал армии, свободные ресурсы не позволят нам организовать достаточно эффективное патрулирование по всему району. Если только вы не прикажете открыть доступ к стратегическим хранилищам ГСМ…

– Этого не будет. Чем мы потом их восполнять будем? Подготовь приказ пересмотреть утверждённый график боевой учёбы. Пусть отменяют все запланированные на осень и зиму учения, и используют зарезервированное под них горючие сейчас.

– А погранвойска?

– Что погранвойска? Они в ведении госбезопасности, вот пусть она и ставит им задачи. Наше дело отработать всё до приграничной полосы, если дальше они где-то там налажают – это их проблема. Теперь что касается севера. Отдельный приказ для ВМФ – пусть наглухо запечатывают горловину Белого моря. Чтоб каждый корабль, каждую лохань досматривали. И пусть возьмут под наблюдение столько береговой линии в её окрестностях, сколько смогут. А самое главное – чтоб ни одна подлодка не могла даже близко сунуться к тому району. Ни одна! Гонять их поганой метлой на дальних подступах. Всё на этом, ничего не забыли?

– Так точно, товарищ генерал армии!

– Хорошо. Готовь приказы – и сразу мне на подпись. Чует моё сердце, времени у нас осталось совсем мало.

* * *

Клаус Майер засиделся у костра. Следовало бы идти спать, его очередь в дежурном охранении закончилась час назад, он давно прожевал оставленный ему ужин и допил чай. Ничто не мешало отойти в сторону, залезть в спальный мешок и заснуть. Тем более, что завтрашний день обещал быть напряжённым.

Им предстояло пересечь сложный участок – бывшую автомобильную дорогу федерального значения за номером Р21 и с загадочным названием «Кола». Где-то здесь же должна была встретиться и железная дорога. И там и там был велик риск нараваться на патрули или просто попасться кому-нибудь на глаза. Поэтому все были немного на нервах. Но даже если всё прошло бы гладко, дальше надо было максимально быстро двигаться вперёд, чтобы выйти из узкого места меж двух огромных озёр и укрыться в глухих лесах и болотах. После этого им оставался всего один переход до района, выбранного в качестве места эвакуации.

«Скоро. Совсем скоро».

Клаус ощущал давно забытый мандраж, как когда-то, двадцать с лишним лет назад, накануне очередного боевого задания в Афганистане, и никак не мог отойти от крохотного костерка. Всё сидел и смотрел, как по сухим веткам танцуют язычки пламени, оставляя на поверхности древесины белёсые пепельные следы.

Сбоку зашуршала под шагами хвоя, и в небольшой круг света вышел Андрей Смирнов. Кивнул пастору и присел на уложенное по другую сторону костра брёвнышко. Закурил и тоже уставился в огонь. Тени и блики подчеркнули впадины на заросших щетиной щеках, тяжёлые мешки усталости под глазами. Запавшие в тень глазницы казались пустыми дырами, если бы внутри них не поблёкивали отражённые огоньки от костра.

«Вот кому сейчас тяжелее всего, – подумал Майер: – Странный человек. Внешне чёрствый, суровый и немногословный, но иногда возникает ощущение, что внутри под этой оболочкой спрятался кто-то другой с содранной кожей, каждой клеточкой тела чувствующий боль и страдание окружающего мира. Как он смог выжить и не сломаться до сих пор?».

Словно почувствовав что-то, Смирнов поднял голову.

– Вы почему не спите, Клаус?

– Не знаю. Очень хочу, но не могу себя заставить.

– Бывает. Волнуетесь?

– Да. Вспомнил времена командировки в Афганистан. Там мне тоже редко удавалось уснуть перед операцией.

– Не берите в голову. Не такая уж значительная работа нам предстоит завтра. Нужно просто перейти две дороги. Вот где-нибудь послезаватра начнётся настоящая нервотрёпка.

– Думаете, успеем дойти?

– А куда мы денемся? Если никто нам не помешает по дороге, мы рано или поздно упрёмся в район эвакуации. Как по мне – так уж пусть лучше это будет рано. Чем быстрее, тем лучше.

Пастор Майер кивнул, сунул руку в карман, ощупал там что-то. За его спиной снова зашуршала хвоя. Он оглянулся – из полумрака между деревьями на свет от костра вышла Коби Трентон.