А вот будет ли способен маленький принц Карл занять место брата? Генри Стюарт был крепок и полон жизни. А принц Карл — болезненный ребенок. Что, если мы потеряем и его, а королева больше не способна рожать? Прошло уже пять лет с тех пор, как у нее умерла маленькая принцесса. Думаю, нам всем следует молиться, чтобы Бог сохранил принца для нас и Англии.

Подошло Рождество, но Жасмин не могла веселиться. Она уединилась со своим горем в комнатах, чтобы не мешать детям веселиться. В марте Индии исполнялось пять лет, и для своего возраста она была необыкновенно смышленой.

— Тебе грустно, мама, потому что умер принц Генри? — как-то спросила она.

— Да, — ответила Жасмин, отворачиваясь от Индии, чтобы та не видела ее слез.

— Он отправился на небо и увидит моего папу?

Жасмин кивнула.

— У нас нет теперь папы, — сказала Индия. — Ни у одного из нас.

— Нет, — согласилась с дочерью Жасмин. — Ни у одного.

В середине января в Молверн прибыл еще один королевский гонец с посланием для вдовы маркиза Вестлея. Ей приказывали приехать в Лондон к четырнадцатому февраля на свадьбу принцессы Елизаветы. В другом случае свадьбу отложили бы из-за смерти принца Генри, но жених жил в Англии слишком долго и не мог больше оставаться. Поэтому сочли разумным отпраздновать королевский союз и благословить новобрачных, чем отпускать принца Фредерика V домой, а потом заставлять приезжать снова.

— Хэл одобрил бы это решение, — сказала Жасмин, и Скай согласилась с ней. — Принцесса так взволнована предстоящим браком.

— Что ты наденешь? — заинтересовалась бабушка. — В трауре тебе появляться нельзя. Все-таки это свадьба. Хотя недавно и произошла трагедия. Что скажешь о рубиново-красном бархате?

Жасмин покачала головой.

— Нет, я надену черное, — заупрямилась она.

— У тебя есть прелестное темно-синее платье, — продолжала Скай, не обращая на внучку внимания. — Помнится, «Звезды Кашмира» к нему очень идут.

— Я надену черное, — не сдавалась внучка.

— Черный бархат с серебристыми кружевами? — безнадежно спросила госпожа де Мариско.

— Черный бархат без выреза с белым кружевным воротником, — упрямо твердила Жасмин. — Нечего мне выставлять себя напоказ.

— Черное с серебром больше подходит для свадьбы, дорогая, — уговаривала внучку Скай. — Принц хоть и умер, но ты же его избранница. Ты должна хорошо выглядеть. Где твоя чертова гордость? Он-то ведь тобой гордился.

— Платье, которое ты предлагаешь, бабушка, слишком открыто. Я не собираюсь демонстрировать себя на потеху двору. Это будет выглядеть так, будто я ищу нового мужчину и покровителя, а на самом деле мне, вовсе не важно, будет ли у меня когда-нибудь еще мужчина, даже если я доживу до ста лет! — с жаром объявила Жасмин.

Но когда она приехала в Лондон, то обнаружила, что платье, которое уложили в багаж под ее наблюдением, из сундука исчезло. Зато из сундука вынули великолепное черное бархатное платье с золотистыми кружевами — то самое, которое предлагала Скай. Кроме того, рубиновое колье и серьги.

— Обязательно ей надо сделать по-своему, — проворчала Жасмин и тут же рассмеялась. — Боже, как мы с ней похожи!

На ее месте я бы поступила точно так же, — сказала она Торамалли.

— Я знаю, — заулыбалась верная служанка, — леди-бабушка тоже это сказала, когда доставала из багажа ваше простенькое платье. И она права. Принц хотел, чтобы на свадьбе вы были самой нарядной, после сестры, женщиной, миледи.

Жасмин известила о своем прибытии короля, но настояла на том, чтобы остановиться в Гринвуде. Не успокоившись еще после смерти сына, король было пришел в негодование, но жена охладила его:

— Леди Линдли поступает совершенно правильно. Я полностью одобряю ее скромное и тактичное поведение. В конце концов, она ведь не вдова нашего сына, а только его любовница. Когда ты поговоришь с ней о маленьком Карле Фредерике?

— После свадьбы, — рассеянно ответил король. Хотя король и жаловался, что у него нет сил на свадебные торжества, свадьба принцессы Елизаветы с курфюрстом прошла великолепно и собрала всех без исключения придворных — от высших до самых незначительных. На обозрение были выставлены королевские драгоценности, включая большую жемчужную подвеску, португальский алмаз и другой, еще больших размеров, в золотой оправе под названием «Зеркало Франции». Жасмин никогда не видела этих камней, но про себя подумала, что у нее есть и получше.

Это было странное празднование. В Вестминстерском аббатстве, где Фредерику V вручали Орден Подвязки, все еще висел портрет Генри Стюарта. Жасмин решительно подавила слезы. Король забыл церемонию посвящения в рыцари, но никто не осмелился ему напомнить.

Саму свадьбу праздновали четырнадцатого февраля. Венчание происходило в королевской часовне в Уайтхолле. Впервые в Англии королевский брак был заключен по новому обряду. Жених познакомился с невестой четыре месяца назад и успел в нее без памяти влюбиться. Невеста отвечала ему взаимностью и сияла от счастья. К удивлению всех, брак оказался по любви.

Елизавета Стюарт появилась в платье из серебристой ткани. Длинные белокурые волосы свободно падали на плечи, символизируя невинность невесты. На голове — алмазная с жемчугом корона. Юный жених был одет в красное с серебром, на шее — Орден Подвязки. Все приближенные невесты вышли в простых белых платьях. Королева блистала золотистой материей и алмазами. Король же мало внимания уделял своему наряду, одевшись в черное и выбрав явно не подходящие к костюму чулки. В его шляпу было воткнуто довольно грязное павлинье перо. На плечах — черная короткая испанская накидка со стоячим воротником и капюшоном.

На торжествах, последовавших за венчанием, король не находил себе места, жаловался на то, как дорого все это обходится, и на скуку, которая охватила его во время представления «маски».

— Мой славный малыш умер, а они пляшут, — грустно заметил он.

Жасмин было искренне жаль Якова Стюарта, она понимала его чувства. Да и королева ради дочери, которую искренне любила, старалась держаться достойно. Все происходило как в кошмарном сне.

Жасмин старалась оставаться в тени. Перед свадьбой в Гринвуд явился королевский гонец и передал ей приказание короля не покидать Лондон. Через неделю он намеревался встретиться с ней. Что бы это значило, гадала Жасмин. Может быть, король хочет дать ей денег на содержание сына? В таком случае она вежливо откажется. Чтобы вырастить сына, она не нуждается в королевской пенсии.

— Добрый вечер, мадам, — услышала она у себя над ухом чей-то голос.

Жасмин подняла глаза и увидела возвышающегося над ней графа Гленкирка.

— Милорд, — учтиво ответила она.

— Позвольте мне сопровождать вас во всей этой кутерьме? Жасмин уже было открыла рот, чтобы отказать ему, но вдруг передумала. В сопровождении графа Гленкирка ей вряд ли будут докучать молодые придворные. А она не хотела ни сцен, ни внимания.