Теперь по поводу стабильности кадрового состава следователей Катынского дела из ГВП. Сам подполковник Яблоков в ГВП уже не работает, а, не дождавшись звания генерала, пытается стяжать лавры Плевако в адвокатуре Москвы. Первым возглавивший следствие подполковник Третецкий ушел сначала из следственной группы, затем из ГВП на преподавательскую работу, несмотря на полученный генеральский чин и блестящие перспективы для подонков в нынешней России. Теперь он на пенсии, ударился в поиски Бога. Общение с ксендзом Пешковским даром не прошло – загнал-таки ксендз заблудшую овечку в пастырское стадо. Крепок как пенек только начавший фальсификацию Катынского дела полковник Анисимов, теперь он генерал и вроде бы еще в ГВП. Одновременно с Третецким и с началом фабрикации по Катынскому делу откровенных фальшивок ушел из следственной группы и из ГВП переводчик Пешковского полковник Радевич. Примечательно, что практически сразу же он скончался в возрасте 50 лет.[476]

Раз уж я начал о безвременных кончинах геббельсовских «отступников», то следует сказать несколько слов о Ю.Н. Зоре, сыне помощника советского обвинителя Нюрнбергского трибунала Н.Д. Зори. В конце 80-х – начале 90-х он занимал видное место в рядах геббельсовцев и был из них чуть ли не самым выдающимся. Как вы видели, он является «экспертом» ГВП по Катынскому делу. В 1996 г. Ю. Зоря разыскал меня и попросил о встрече. Мы встретились, и я допустил ошибку – смотрел на него как на подонка и врага моей Родины. Между тем он пытался, как я понимаю теперь, излить мне душу, но я своей враждебностью не дал ему этого сделать, указывая ему на явные фальсификации в его печатных работах. Он практически не оспаривал мои слова, он хотел сказать что-то другое, но единственное, что смог, – посетовал, что полякам правда не нужна. Потом, оценивая этот разговор, я понял, что он искал путь, как уйти от геббельсовцев, но я ему, возможно – к сожалению, не помог. Судя по всему, он пытался уйти от геббельсовцев сам, и геббельсовцы ему этого не простили. По крайней мере польский биограф Ю. Зори пишет: «12 мая 1997 г. в московском Доме кино в присутствии представителей польского Сейма состоялась презентация изданной фондом «Демократия» книги под названием «Катынь», содержащей большинство уже обнаруженных документов. Юрия Зорю на торжество не пригласили. В многочисленных примечаниях, а их несколько сот, его фамилия упоминается всего три раза, и то вместе с другими авторами, в связи с документами, не имеющими принципиального значения»[477]. А в 1998 г. Ю. Зоря умер, но поскольку ему уже шел 69-й год, то его смерть, в отличие от смерти 50-летнего Радевича, никого, надо думать, не удивила.

Участники «расследования» Катынского дела начала 1990-х гг. (справа налево): А.В. Третецкий, М. Глосек, Е. Тухольский, А.Ю. Яблоков, И.С. Яжборовская.

Несколько больше интереса вызвала смерть последнего Главного военного прокурора СССР генерал-лейтенанта юстиции А.Ф. Катусева. Выше вы видели, что Яблоков несколько даже удивился, что «расследование» Катынского дела Горбачев поручил ГВП во главе с Катусевым. А удивляться особенно нечему. Генерал-лейтенант юстиции Катусев как негодяй ярко выделялся на фоне остальных прокурорских негодяев, и кому как не ему могли доверить это «расследование»? Знающие его лично работники ГВП сообщают, что он был исключительным подонком, который не давал возбуждать уголовные дела против уже тогда воровавших генералов и маршалов Министерства обороны СССР, но беззастенчиво фабриковал дела против невиновных офицеров, опять-таки чтобы покрыть преступления высших чинов. Сегодня, когда вся пресса издевается над «расследованием» гибели «Курска», которое ведет ГВП РФ, кстати будет вспомнить, кто именно заложил в ГВП практику «расследований» таким образом. В конце концов оправданный вице-адмирал Н.Г. Мормуль вспоминает: «Дело против меня было сфабриковано прокурором Северного флота А.Ф. Катусевым. Он возбудил на флоте более 120 уголовных дел против офицеров, которые позже были прекращены по несостоятельности. Так как виновным я себя не признал, меня протащили через психушку, пять тюрем, камеру сифилитиков, лагерь и «химию». Вышел я на свободу через пять лет, четыре месяца и пять дней идеологически раскрепощенным и смог написать эту книгу.

Кстати, позднее главный военный прокурор А.Ф. Катусев прославился своими расследованиями событий в Карабахе и Тбилиси».[478]

Для геббельсовцев это был ценнейший кадр, абсолютно подлый и алчный, который делал все, чтобы убрать из ГВП всех мало-мальски порядочных работников. Такой вот случай, рассказанный очевидцем. У Катусева сын вор, практически профессионал, но ленивый – воровал там, где жил. Учитывая задатки сына, отец решил сделать ему карьеру по прокурорской части и устроил на службу в отдел судебной экспертизы. Сынок тут же украл фотоаппарат и магнитофон, после чего под давлением отца выгнали со службы майора, возглавлявшего этот отдел, за то, что тот посмел возмутиться Катусевым-младшим. Но когда сынок обворовал квартиру отца, то алчный Катусев все же заявил на него в милицию. Между прочим, невестка Катусева поступила более благородно: когда сынок Катусева в течение полугода после свадьбы дважды ее обворовал, она просто развелась с ним. Уже из этих милых семейных разборок видно, насколько генерал Катусев был ценен для капээсэсовских геббельсовцев.

После уничтожения СССР Катусев занялся консультацией коммерсантов, под чем, скорее всего, следует понимать, что он был посредником при даче взяток Генпрокуратуре за прекращение уголовных дел. Иначе невозможно понять, с чего это он вдруг сказочно разбогател, переехав в комфортабельную квартиру с финской баней и построив загородный дом под Москвой. Но к концу 90-х его дела пошатнулись, видно, Генпрокуратура уже научилась брать взятки без посредников, Катусев наделал много «мелких» долгов. «В кругах, где вращался Катусев, – пишет корреспондент «Коммерсант-Власть» Алена Антонова, – такими считались суммы до 30 000 долларов».

Катусев считал себя хитрым и в начале 90-х приобрел себе убежище – купил дом в станице Голубицкая Краснодарского края. На первый взгляд мысль правильная – Главному военному прокурору СССР за границей скрыться тяжело. А вот в глубинке плати по 20 долларов в месяц участковому милиционеру, и тебя никакой Интерпол не разыщет. Однако когда летом 2000 г. он удрал из Москвы в свое убежище, то уже в конце августа его нашли в нем застреленным. Случай списали на самоубийство[479], что даже смешно, поскольку подонки никогда не сводят счеты с жизнью и цепляются за нее до последней возможности. Но если долги Катусева в его среде считались «мелкими», то тогда за что его могли убить и почему он прятался? У меня единственная версия – наделав долгов, он попытался шантажировать либо посольство Польши, либо Генпрокуратуру раскрытием того, как Катынское дело фальсифицировалось. Вот его и пристрелили или, словами Путина, замочили.