Из мешка выкатились несколько круглых камней. Лава поднял один из них и щелкнул по нему пальцем.

— Бам, — пропел камень.

— Музыка из камней? — удивился Дион. — И как вы ее называете?

— Мы называем ее «ггруухауга», — сказал Лава, — что означает «музыка, добытая из камней». А иногда мы зовем ее «музыка, в которой слышится глас Рока».

Камни были самых разных размеров и все точно настроены высеченными на поверхности бороздками.

— Можно попробовать? — спросил Дион.

— Конечно.

Дион выбрал небольшой камень и щелкнул по нему пальцем.

— Боп, — гулко отозвался камень.

— Бин, — пропел камень поменьше.

— И что ты с ними делаешь? — спросил Дион.

— Стучу ими друг о друга.

— А потом что?

— То есть?

— Что ты делаешь, после того как постучишь ими друг о друга?

— Стучу снова, — сказал прирожденный барабанщик Лава.

Тут дверь, ведущая во внутреннюю комнату, приоткрылась, и в щели показалась какая-то остроносая физиономия.

— Вы все вместе? — осведомилась физиономия.

Река, одна капля воды из которой напрочь лишала человека памяти, существовала на самом деле.

Правда, многие люди считали, что эта река — Анк, воду из которого можно было не только пить, но и резать на ломтики и жевать. Глоток воды из Анка действительно мог лишить человека памяти — или, по крайней мере, привести к таким последствиям, о которых человеку никогда не захочется вспоминать.

Но, повторимся, река, лишающая человека памяти, в самом деле существовала. Правда, была одна загвоздка. Никто не знал, где эта река находится, потому что все те, кто натыкался на нее, как правило, сильно страдали от жажды.

Смерть решил поискать забвения в другом месте.

— Семьдесят пять долларов? — переспросил Дион. — Только за то, чтобы играть музыку?

— Двадцать пять долларов — регистрационный взнос, плюс двадцать процентов от предполагаемого будущего гонорара, плюс пятнадцать долларов — обязательное добровольное пожертвование в пенсионный фонд, — пояснил управляющий делами Гильдии господин Клеть.

— Но у нас нет столько денег!

Управляющий пожал плечами, словно бы говоря, что в мире, конечно, много проблем, но именно эта не имеет к нему никакого отношения.

— Быть может, мы расплатимся после того, как начнем играть? — предложил Дион. — Скажем, через недельку или две…

— Играть музыку разрешается только членам Гильдии, — отрезал господин Клеть.

— Но мы не можем стать членами Гильдии, пока не начнем играть, — вмешался Золто.

— Это верно, — весело откликнулся господин Клеть. — Хат-хат-хат.

Это был странный смех, совершенно безрадостный и какой-то птичий. А еще он очень шел своему владельцу — господин Клеть смахивал на некое наряженное в костюм древнее существо, чей генетический материал извлекли из куска янтаря.

Лорд Витинари поощрял развитие Гильдий. Именно они являлись теми шестернями, благодаря которым работал часовой механизм хорошо управляемого города. Капля масла здесь… палка в колесо там… и в целом механизм работает.

И порождает таких типов, как господин Клеть, — точно так же компост порождает червей. Впрочем, управляющий делами Гильдии Музыкантов не был таким уж плохим человеком… ведь крысы, которые, как известно, разносят чуму… нельзя сказать, что они плохие животные.

Всю свою жизнь, не щадя сил и живота, господин Клеть трудился во благо общества. В мире существует множество дел, которые нужно делать, но делать которые очень не хочется, — и люди, как правило, весьма благодарны тем, кто выполняет за них такую работу. Например, ведет протоколы. Обновляет списки членов Гильдии. Регистрирует. Систематизирует.

Сначала господин Клеть добросовестно работал на Гильдию Воров, хотя сам вором не был — в обычном значении этого слова. Потом вакантным оказался достаточно высокий пост в Гильдии Шутовских Дел и Баламутства. И наконец, господин Клеть стал управляющим дел Гильдии Музыкантов.

Официально эту должность должен был занимать музыкант. Поэтому господин Клеть предусмотрительно запасся расческой и бумажным листком. Однако его приняли без прослушивания — до того Гильдией управляли настоящие музыканты, следовательно, список членов не велся, взносов почти никто не платил и организация задолжала несколько тысяч долларов (плюс проценты за просрочку) троллю Хризопразу.

Когда господин Клеть открыл первую запущенную бухгалтерскую книгу, его охватило ни с чем не сравнимое глубокое и чудесное чувство. С того момента он ни разу не оглядывался назад. Взор его был постоянно устремлен вниз. Несмотря на то что у Гильдии были свой президент и совет, у нее теперь появился еще и господин Клеть, который вел протоколы, обеспечивал, чтобы все проходило гладко, и язвительно посмеивался про себя. Такова действительность, какой бы странной она ни казалась: когда люди наконец сбрасывают с себя ярмо тирании и берут управление в собственные руки, обязательно появляется, как гриб после дождя, господин Клеть.

Хат-хат-хат… Господин Клеть смеялся обратно пропорционально комизму ситуации.

— Но это же полная чепуха!

— Добро пожаловать в прекрасный мир экономики, — ответил господин Клеть. — Хат-хат-хат.

— А если мы все-таки не вступим в Гильдию? — поинтересовался Дион. — Что будет? Вы конфискуете наши инструменты?

— Для начала, — сказал управляющий делами Гильдии. — А потом, в некотором роде, вернем их вам. Хат-хат. Кстати… ты случаем не из эльфисов?

— Семьдесят пять долларов! Это же грабеж! — воскликнул Дион, когда они вышли на вечерние улицы.

— Это больше чем грабеж, — поправил его Золто. — Я слышал, Гильдия Воров взимает только проценты.

— К тому же тебя принимают в действительные члены Гильдии со всеми вытекающими льготами, — проворчал Лава. — И пенсию дают. И раз в год оплачивают тебе поездку в Щеботан.

— Музыка должна быть свободной и бесплатной, — стоял на своем Дион.

— Что будем делать? — спросил Лава.

— У кого-нибудь есть деньги? — осведомился Золто.

— У меня доллар, — сказал Лава.

— У меня несколько пенсов, — сказал Дион.

— Значит, по крайней мере, мы прилично поужинаем, — кивнул Золто. — Вот здесь.

Он указал на вывеску.

— «Буравчик. Шахтная Кулинария», — прочитал Лава. — Все для гномов, да? Я слышал о «буравчиках», это вроде такие пирожные. А еще червешель и все прочее?

— Теперь здесь троллью еду тоже готовят, — возразил Золто. — Отбросим этнические разногласия ради общей прибыли. Пять сортов угля, семь сортов кокса и золы, отложения, от которых слюнки потекут. Тебе понравится.

— А гномий пирог тут дают? — спросил Дион.

— Тебе нравится наш хлеб? — не поверил Золто.

— Обожаю, — признался Дион.

— Что? Настоящий гномий хлеб? Ты уверен?

— Конечно, вкусный и хрустящий.

Золто пожал плечами.

— Вот теперь я тебе действительно верю, — сказал он. — Ни один эльф не может любить гномий хлеб.

В заведении почти никого не было. Из-за стойки на них смотрел гном в переднике, доходившем до самых подмышек.

— Жареная крыса есть? — спросил Золто.

— Лучшая жареная крыса в городе, — сказал Буравчик.

— Отлично. Подай-ка нам четырех жареных крыс.

— И настоящий гномий пирог, — добавил