litbaza книги онлайнИсторическая прозаИстория Кубанского казачьего войска - Федор Щербина

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 145 146 147 148 149 150 151 152 153 ... 256
Перейти на страницу:

Что представляли собой черкесы в военном отношении? Не дисциплинированных, плохо вооруженных, но храбрых и отчаянных воинов.

Черкесы любили военное дело, с увлечением производили набеги и высоко ценили храбрость и самоотвержение, но не имели ни определенного плана военных действий, ни правильной военной организации. Им чуждо было понятие об армии, как организованной силе народа или государства; у них не существовало ни постоянных военачальников, ни ранговых делений и должностей, ни военных частей по численному составу и по роду оружия. Правда, черкесы имели конницу и пехоту, но пехотинцами были бедняки, которым негде было взять лошадей. Идеалом черкеса служил конный воин, а идеальной формой борьбы – скрытный и стремительный набег. Военный строй черкесов был, следовательно, очень примитивен.

Примитивно было и вооружение у черкесов. У них не было ни пушек, ни артиллерии. Они не имели также ни собственного пороха, ни свинца, и во всяком случае сильно нуждались в том и другом. Мало было и мелкого огнестрельного оружия. Хорошие ружья и пистолеты встречались только у князей, дворян и джигитов. Масса воинов не имела ни того, ни другого. Многие вместо ружья употребляли лук. В архивных документах упоминается о ранах, причиненных стрелами, и о стрелах, находимых казаками после сражения. После одного из сражений Бурсак послал в подарок Ришелье «богатый лук со стрелами в колчане», отнятый у черкесов. Самое любимое у черкесов оружие – кинжал и шашка – было не у всех. Бедняки не имели его, и когда черкесы собирались в большие толпы, часть воинов вооружена была только топорами и короткими пиками. Наконец, у черкесов не было и укреплений или если и были местами, то в зачаточной лишь форме.

При таком военном строе и вооружении горцы не могли рассчитывать на успех в открытом бою и крупных предприятиях. Пока горцы действовали мелкими партиями, за ними чувствовалась сила; но раз дело ставилось в условия организованной войны, недостатки военной организации и отсутствие дисциплины обнаруживались ярко и неизменно. Большие толпы черкесов непригодны были для больших военных дел. За немногими исключениями, они не могли овладеть не только кордоном, но даже пикетом, при наличности у казаков пушки. При одной пушке горсть казаков держала в почтительном отдалении тысячную толпу, и часто два-три удачных выстрела картечью вызывали беспорядочное бегство многочисленных черкесских отрядов.

Но черкесы, однако, время от времени собирались в тысячные скопища для борьбы с казаками. Это был военный прием, унаследованный от прошлого, своего рода исторический пережиток. Перейдя огромной толпой через Кубань, черкесское скопище делилось потом на части и каждая часть действовала особо, дробясь в свою очередь еще на более мелкие деления. При обратном движении мелкие части соединялись в более крупные, а крупные в одну толпу, которая могла дать отпор противникам при отступлении. Это был татарский прием набегов, но татары применяли его в слабо заселенных степях и мало защищенных укреплениями местностях. Между тем Черномория, хотя представляла степную местность, но она была опоясана рядом крупных и мелких укреплений, имела организованный дозор в виде казачьих разъездов и ряд селений, до известной степени приспособленных к отражению неприятелей. Результатом несоответствия между татарскими приемами набегов у горцев и организованной защитой местности русскими были частые поражения черкесских скопищ.

Но черкесы не могли не воевать, потому что, по своим обычным воззрениям, они смотрели на военные грабежи и воровство, как на благородный промысел джигита, как на добычу, которою горцы пополняли недочеты в своем убогом хозяйстве и обстановке. Получался какой-то заколдованный круг. Горцы шли за добычей, подрывая экономическую жизнь казака, а казак мстил за это, разоряя горца. Столкновения начинались с мелких набегов и хищений горцев. За мелкими свалками следовали крупные дела. Стычки переходили в войну, собирались многочисленные скопища, посылались русскими грозные экспедиции в горы. И чем чаще и строже карали русские черкесов, тем ожесточеннее черкесы производили набеги. Война то тлела чуть заметно, то разгоралась в крупное зарево. Пылали черкесские аулы, хлеб и сено, угонялся скот и приносились в жертву военному Молоху человеческие жизни. И несмотря на это, черкес не складывал оружия, не переставал производить грабежи и набеги, не стремился заменить прелести войны довольством мирных отношений.

Глава ХII Старая линия и Екатеринославское войско

XIX век застал Старую Линию с 6 станицами Кубанского казачьего полка, основанными здесь в 1794 году. Сравнительно с Черноморией, также слабо заселенной, но представлявшей собой определенную территорию казачьего войска. Старая Линия была пустующим краем. Станиц было мало, и они были так разбросаны и удалены одна от другой, что, казалось, тонули в обширных пространствах, тянувшихся по Кубани на север и восток от нее. Это были только слабые намеки на Старую Линию, богатый и цветущий в настоящее время край.

Но в некотором отдалении от Кубани появились уже крупные поселения. Тут осели крестьяне, обращенные в тридцатых годах в казаков Кавказского линейного войска.

Первым по времени поселением было Новомарьинское, возникшее в 1794 году, одновременно с казачьими станицами Кубанского полка. В следующем, 1795 году, появилось селение Старомарьинское. Через год, в 1797 году, были основаны три селения: Рождественское, Каменнобродское и Новотроицкое. В 1798 году основано было целых пять селений: Расшеватское, Дмитриевское, Ильинское, Архангельское и слобода Малороссийская или Бирючья.

Таким образом, к началу XIX столетия в пределах нынешней Старой Линии существовало уже 11 крестьянских селений, в которых числилось в 1801 году 9724 ревизских и 1226 вновь народившихся душ, или 10 950 мужского пола и 10 387 душ женского, а всего, следовательно, населения 21 337 душ. Цифры, значительно превышавшие наличность казачьего населения Черномории. Крестьянская колонизация края велась более успешно, чем казачья.

Заселение края крестьянами шло от нынешнего Ставрополя на северо-запад, по направлению к землям Черноморского войска. Того требовали военные условия. Ставрополь был уже тогда значительным военным центром. В нем и близ него был поселен Хоперский полк. На юг и юго-восток от Кубани расположены были станицы Кубанского полка. А к западу от земли Донского войска и до р. Кубани тянулась граница Черномории. Следовательно, крестьянские селения со всех сторон ограждены были в известной мере от набегов черкесов рядом военных поселений. Крестьяне селились под защитой казаков.

Священник Успенский записал в 1901 году со слов трех столетних стариков станицы Дмитриевской – Беседина, Назарова и Лахина – интересные показания об основании в 1801 году Дмитриевки. Старики родились около того времени, когда заселялось вновь основанное селение, и были живыми памятниками прошедшего.

Основателями станицы Дмитриевской были, по их словам, великороссы, вышедшие из сел Завершья и Богословки Бирюченского уезда Воронежской губернии. Бросили они родину вследствие малоземелья. Наслышавшись рассказов о вольных землях на Кубани, они продали строения и имущество и, по собственному почину и воле, двинулись несколькими партиями на Кавказ. Дорогой к ним пристало до 10 семей помещичьих крестьян, бежавших от панщины. Беглецы бросили дома, весь домашний скарб и, в чем были, присоединились к переселенцам. Переодевшись и изменивши имена и фамилии, они пробрались на Кавказ вместе с вольными крестьянами.

1 ... 145 146 147 148 149 150 151 152 153 ... 256
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?