– А когда Сергей учредил Фонд инвалидов войны?

– В 1997 году. Вначале это была Региональная общественная организация ветеранов и инвалидов межрегиональных конфликтов в Таджикистане и Чечне «Ровитич». Сергей был председателем, а я – его заместителем. Потом эта организация была преобразована в Фонд ветеранов «Единство» и Фонд ветеранов и инвалидов вооруженных конфликтов «Рокада». Собирали гуманитарные грузы – противоосколочные очки, пятиточечники, чтобы солдатам не застуживать спину, тактические перчатки, бронежилеты – все это многим спасало жизнь. Эти грузы мы развозили по самым отдаленным гарнизонам – Ведено, Урус-Мартан, Шали и другим. Сергея знали все и любили.

– А каким Сергей запомнился тебе?

– В жизни это был очень тонкий ранимый человек. Но при этом он был настоящим Мужчиной, Другом и Воином. Ему была присуща артистичность, в которой он реализовал себя и как актера, и как художника. За два последних года – а он ушел в 50 лет – он сделал два художественных фильма, поставил спектакль, написал книгу «Со мной и без меня», где в порой шутливой, а порой серьезной форме рассказал о настоящих героях и настоящих подвигах. В 1997 году, на дату ввода войск 11 декабря, мы придумали «Вечер памяти», на который пригласили Юру Шевчука, Гарика Сукачева, Костю Никольского – в маленькой комнатушке за сценой концертного зала «Октябрь» Вадик Раллев брал в руки гитару и пел «Батальонную разведку». Затем фронтовой ужин на 10–20 человек. Сергей до последнего не верил, что получится. И первый тост за столом, где сидели Герой России Андрей Мерзликин, Юра Шевчук, – поднял «за того, кто все это придумал», то есть за меня. Я никогда не забуду ни эти слова, ни ту роль, которую он сыграл в моей судьбе, когда я был ранен, мне было тяжело и он меня поддерживал. Потом это были уже всероссийские вечера на 500–600 человек, с вручением государственных наград, в том числе матерям погибших ребят и тех, кто был в плену. В общем, Сергей Говорухин – это человечище с большой буквы. Ведь, по сути, он был гражданским человеком – и даже когда он потерял ногу, получал гражданскую пенсию 5 тыс. рублей. Он был инвалидом труда, а не инвалидом войны – потому что, по официальной версии, он снимал там кино. Но мы все знали – от солдата до генерала – что он был настоящим офицером, человеком чести. 9 Мая мы устраивали концерты у входа в Парк Горького для ветеранов с участием Саши Маршала, Кости Никольского, Олега Митяева, Валентины Толкуновой, Тамары Гвердцители и многих других. Но поскольку ветеранов становилось все меньше, а кругом царили ханжество и бездушие даже по отношению к этому Великому Празднику, а никаких Бессмертных полков тогда не было, Сергей снял об этом замечательный фильм «Сочинение на уходящую тему». Это фильм о трагедии уходящего поколения Солдат Победы, которых не вернуть и не заменить. И такие люди, как Сергей, способствовали возрождению нашей истории, продолжению наших духовных традиций. Он выбивал ребятам награды – в том числе посмертные, выбивал квартиры, ездил на суды, выступал в защиту Юры Буданова. Всё это мы делали вместе: я, Сергей Говорухин, Вадим Раллев, Олег Хмелёв, Юра Буданов – каждый год 31 декабря ходили в Сандуновские бани. Мы с Сергеем снимали дачу на две семьи, вместе отдыхали, сходились и расходились – но до последнего дня оставались друзьями.

– Не давил ли на Сергея груз славы его отца – великого режиссера Станислава Говорухина?

– Серёжа родился 1 сентября. И вот в этот день, в 2011 году, он открывает «Московский комсомолец» и читает: «Исполнилось 50 лет Сергею Говорухину – сыну известного режиссера Станислава Говорухина». Он возмущенно откладывает газету в сторону и говорит: «Да что же, мне надо до 100 лет дожить, чтобы они вспомнили, что я сам режиссер?!» А 27 октября его не стало – но юмор и тонкое ощущение жизни не покидали его до последних минут. Вот и на памятнике с портрета он улыбаясь смотрит на нас и говорит: «Ребята, живите радостно – поприте смерть своей счастливой жизнью».

Из книги Сергея Говорухина: «Гена Алёхин в свою бытность главным редактором газеты 56-й армии решил взять у меня интервью… Через пару месяцев получаю с оказией газету. Открываю и теряю дар речи: на фоне моей улыбающейся, я бы сказал, жизнеутверждающей фотографии не оставляющий никакой надежды заголовок: “Смерть выбирает лучших”. Звоню Гене.

– У тебя, – спрашиваю, – с головой, вообще, как?

– Это же образ, – объясняет Гена. – Обобщение…

Образ! Слава Богу, что газета войсковая. А если бы “Комсомолец” или “Комсомолка”…

Я представил свою маму, открывающую газету…

“Смерть выбирает лучших”.

Думаю, что интервью она бы прочесть не успела».

«Так что давайте, братья, спешить творить добро – как это делал великий воин Сергей Станиславович Говорухин, – обращается к нам Вадим Саватеев. – Мы, члены Фонда “Вымпел-Гарант” и все его боевые товарищи, считаем, что по совокупности своих действий и поступков, совершенных им во имя Родины, он достоин высокого звания Героя Российской Федерации. Когда люди узнают, что сделал Сергей для России и для всех нас – то они согласятся с этим, в том числе и наши руководители. Он честно заслужил свою Звезду Героя, как и Вадим Раллев – ведь многие подвиги они совершили вместе, в том числе и при выполнении специальных заданий за рубежом. Просто время еще не пришло – но оно придет, “большое как глоток, глоток воды во время зноя летнего”… Мы в это верим. Как и в то, что Сергей и Вадим всегда с нами, всегда рядом. Свое завещание нам Сергей оставил на плите своего памятника, увенчанного Красной звездой:

Приходим мы и к Вадиму Раллеву. На 23 февраля или в день его памяти – 21 мая – здесь всегда много людей: родители и дочь, сослуживцы. На памятнике рядом с его изображением в форме и с орденами эмблема ФСБ и надпись: «Закрыты для славы, во славу Державы». Отец, полковник ВВС Николай Сергеевич Раллев, обращаясь к сыну, говорит: «Ты был настоящим воином, настоящим офицером, сначала советским, затем – российским. Ты был пограничником, ты был оперативным сотрудником – простым, старшим, особой важности, начальником отдела Управления по борьбе с терроризмом. Ты сделал все, что должен был сделать, до конца исполнил свой воинский долг. На твоем счету много негодяев, которых ты отправил на встречу с Аллахом. На твоем счету очень много спасенных жизней мирных граждан. И в военное время – в первую, во вторую чеченские кампании, и в мирное время – ты вновь был за кордоном, в Афганистане, в Сербии, в Косово. Пришлось побывать и в Африке. Все ты сделал, ты никому ничего не должен – мы должны тебе».

Вадим Саватеев считает, что «мы сделаем это традицией – будем каждый год 23-го числа собираться здесь, затем встречаться с молодежью в нашем Клубе, вспоминать Вадика. Потому что это был человек, который служил Родине, не обращая внимания на политические ветры. Боевые начальники, такие как Щербаков, Бочков, любили его, ценили его. Андрей Мерзликин также передавал огромный привет. И вот та трагедия с Вадимом… Вы знаете, есть люди, о которых нельзя представить, что это может случиться именно с ними. Таким был наш общий друг Серёжка Говорухин, таким же был Вадим Раллев. Человек он был необычайно жизнелюбивый, сильный физически, духовно, был настоящим другом, всегда готовым прийти на помощь. Но он жил службой. У него было несколько друзей – буквально два-три, не больше. Мы ездили к нему на дачу, которую называли “Остров свободы”, и эти дни были незабываемыми. Вадим очень любил жить, его любили женщины – даже наши начальники называли его “плейбоем”. Но главным для него была служба. Для него это было все. Кроме того, он обладал удивительным чувством юмора. Однажды я позвонил ему во время прямой линии с президентом и спросил: “У тебя есть вопросы к президенту?” Он отвечает: “Нет. Я готов выполнить любую задачу, которую поставит Верховный главнокомандующий”. – Потом делает театральную паузу и говорит: “Главное, чтобы у него к нам вопросов не было”. Вадим не представлял себя вне службы – он так и говорил, что его вынесут из кабинета. Но на гражданку он не хотел. Как он высадился в Таджикистане в 19 лет в пограничной форме курсанта – так все последующие годы и провел на войне. А поскольку на войне год считается за два, то он дожил почти до 80 лет. Он всегда был на войне, и другой жизни для себя не хотел».