Ещё некоторое время королевский помощник всматривался в свой браслет, а его спутники напряжённо молчали. Король подсматривал через плечо, пытаясь уловить суть сообщения, девушка просто озадаченно рассматривала мигающие огоньки в браслете.

– В общем, – наконец сказал гладир, – она зашла в дом некой ведьме, вроде как знакомой. Затем эта знакомая вышла, а вернулась вместе с ищейками.

– Что-о?! – король аж подпрыгнул на месте. – Откуда там ищейки?! Их арестовали?!

Хельг сделал такое лицо, словно у него над ухом сыграли духовой марш.

– Конечно, всех взяли, сразу, на месте. Но Каи внутри уже не было. Ни её, ни спутника. Зато обнаружились доказательство того, что её опоили снотворным и связали. Как-то ей удалось выбраться.

– И что, ни одного свидетеля?

– Никого.

– Ну хоть кошка?!

– В доме не было животных. А, вот. В момент отсутствия хозяйки в дом заходил некто неизвестный, но он тоже исчез. С задней стороны дома нашлись следы, но не первой свежести.

– Ищите, – коротко сказал король. – И с ведьмой разберитесь.

Хельг кивнул и полностью погрузился в постукивание пальцем по браслету.

– Ваше величество, – тихонько пискнула Агата. – Что будет с этой ведьмой?

– Зависит от того, что она делала и какие у неё были мотивы, – вздохнул тот, откидываясь на мягкую спинку. – Судя по всему, она только что чуть не отправила на верную смерть наследницу гладирского престола. И по совместительству – твою подругу.

Девушка отвела взгляд. Конечно, она сразу догадалась, о какой ведьме идёт речь: вряд ли у Каи много друзей среди женщин в чёрном. И ситуация эта Агате очень не нравилась. Особенно с учётом того, что не была уверена, на чьей она сейчас стороне.

Я остановилась, чтобы в очередной раз постучать сапогом о поваленное поперёк дороги дерево. Чёрная липкая грязь полетела во все стороны, но широкий тяжёлый пласт так и не отвалился от подошвы.

– По крайней мере, стало теплее. Хотя я бы не отказалась ещё разок переночевать в придорожной таверне. Мне сегодня так не хотелось вылезать из постели!

Я вздохнула сладким воспоминаниям и ещё раз стукнула ногой о твёрдую кору. Вязкая субстанция медленно отлипла от сапога и рухнула, демонстрируя всему миру форму моей ноги.

– Полностью поддерживаю, – Гард взял меня за руку, помогая перепрыгнуть через дерево. – Но сомневаюсь, что здесь мы найдём хоть кого-то. Смотри.

Он раздвинул кусты, открывая моему взору спуск с холма. Дорожка закруглялась, делая спуск более пологим, и уходила вперёд, вдоль плотного чёрного леса. Я зябко повела плечами: от вида гигантских и неестественно прямых деревьев вдалеке по спине бежали мурашки.

– Ты хоть примерно представляешь, где мы? На севере, сколько я помню, наоборот растительность низкая и ветвистая, не то что эти... исполины.

– Очень даже хорошо представляю, – кивнул Гард, отпуская ветви. Те с шелестом сомкнулись, закрывая мне обзор. – Это Суровый Лес. Уродливое произведение искусства ментальности.

– Так это он и есть? – я полезла в кусты, пытаясь рассмотреть получше. – Да уж, суровый. И не поспоришь.

Дождавшись, когда я насмотрюсь и пойду по тропе дальше, Гард рассказал про лес подробнее. Столкновения между расами возникали во все времена, но гладиры были физически слабее. Их защитой и оружием был ум, его способность к ментальности и расчётливость. Но они ничего не могли сделать с внезапными нападениями. Единственный выход – построить стену между государствами. Большую, непреодолимую. Однако, в строительстве гладиры тоже не очень преуспели: дома они строили из деревьев, которые даже не спиливали, а наоборот: сажали в таком порядке, чтобы они формировали дом, внутренние стены и даже крышу. Вот и было принято решение построить стену из деревьев. Много лет гладиры слаженно работали на границе, видоизменяя деревья, заставляя из расти всё выше и быть всё твёрже. Ходят слухи, что их не берёт даже огонь. По крайней мере, жители нашего королевства так и не смогли преодолеть границу.

– Непроходимый в этом лесу только центр, – закончил Гард, когда мы уже спустились почти к самой тёмной границе. – А по краю вполне себе приятная рощица. Солнца только здесь маловато, но здесь и не живёт никто. Как насчёт привала?

Остановились неподалёку от дороги, отыскав среди высокой травы небольшую полянку под раскидистым деревом. Одинокое, оно выглядело чужеродно на фоне Сурового леса, и удивляло тем, что крупная листва, хоть и пожелтела, но так и не опала. Мы дружно развели костёр, достали небольшие припасы и принялись поджаривать на огне небольшие копчёные колбаски.

– Это напоминает ту ночь, когда мы из Молотушек бежали, – усмехнулась я. – Ты тогда так ловко нам устроил место для ночлега. Мне ещё подумалось: удивительно, такая скромная девушка, а в лесу ориентируется, словно охотник.

– Ага, а я всё надеялся, что ты не заметишь, как внезапно удлинились ветки куста, за которым мы прятались от дождя.

– И не заметила.

Он снял с огня колбаску и, проделав в пышной булке дырочку, засунул её в пушистую мякоть, после чего протянул мне. Я благодарно кивнула и на какое-то время мы замолчали.

– Не думал, что прохожу в платье так долго, – вздохнул Гард, откидываясь спиной к дереву. – Вообще почти всегда ходил в мужских иллюзиях, а тогда случайным образом сменил её, так, на пару дней, чтобы сбить ищеек со следа...

– Что же потом?

– Встретил тебя, – ответил он и задумался на мгновение. – Знаешь, оказывается, когда теряешь всех близких людей и оказываешься загнан в угол, начинаешь очень легко привязываться к любому, кто готов протянуть руку помощи.

– Скажи, а у тебя там кто-нибудь был? Девушка или... жена?

Гард вопросительно поднял брови, и я указала взглядом на лес. Он помедлил.

– Да... Не жена, конечно, но всё же.

Я коротко вдохнула, почувствовав укол ревности. И спросила осторожно:

– Выходит, ты ей со мной изменяешь?

– По такой логике ты изменяешь Дину со мной, – усмехнулся он.

– Это другое. Дин остался в прошлой жизни, слишком многое изменилось.

– Не думаю, что в моей жизни изменилось меньше. Вряд ли я когда-нибудь вернусь на родину, приму свой род и осяду в отцовском поместье. Да и с тобой меня сейчас связывает куда больше, чем с ней.

– Так и знала, – я тихо выдохнула, старательно сдерживая готовый вырваться смерч эмоций. – Ты такой же, как они все.

– Кто – все?

– Мужчины. Так запросто бросил девушку, оставил её в прошлой жизни, совсем не думая о её чувствах!

– Конечно, всё дело в том, что я мужчина, – ответил он. Пронзительные глаза были прикрыты, руки скрещены за головой, а на губах блуждала лёгкая полуулыбка. – Женщины совсем другие. Когда Мика бросала Дина, она в первую очередь думала, как ему трудно начинать новую жизнь. Когда ты бросала короля, то думала, конечно, о том, что была единственной поддержкой в самый тяжёлый момент его жизни.