точно знала, что с мечом в руке она не уступит, пожалуй, никому в Империи, кроме отца, братьев и некоторых командиров гвардии. Ну, конечно, ещё был сам Сэнсей, неизменно недостижимый идеал во всех областях и непостижимый в своих замыслах.

«И, наверное» — подумала она, натягивая краги — «мне ещё Ануш не уступит, если её разозлить...» — и поймала брошенную ей боевую катану.

Перехватив оружие обратным хватом, она мельком взглянула на клинок — и вздрогнула. Узор лезвия сверкнул голубым и черным, рисунок гор, окружавший столицу, опять, как укор, напоминание о сне — она закрыла глаза. «Это сон, предвещающий что-то плохое для Ануш. Что-то плохое, тёмное, что может случиться по моей вине» — как заклинание твердила она. Сэнсей ничего не делал просто так, его предупреждения были точны, но их надо было просто понять. Как загадку. Только вот отчего та, неуместная, радость?! То непередаваемое ощущение счастья от полёта, которое она продолжала испытывать и после пробуждения? Нет, надо молчать! Как верно заметил Наставник — это просто наваждение, дарованное демонической природой. Раз её счастье сулит несчастья лучшей подруге — лучше забыть про него... Одним рывком подняв меч, она встала в боевую стойку.

— Всё в порядке? — с участием спросил Сэнсей.

— Всё хорошо, Учитель, я готова, — ответила ученица, еле-еле придав голосу подобие бесстрастия. А то, что наставник физически не способен видеть её слёзы, она знала ещё с детства.

— Раз! — даже не задев клинка, только переменив стойку, она увернулась от первой атаки. Сэнсей фехтовал как-то непривычно для жителя Края — держа даже тяжеленные дай-катаны в одной руке, поворачиваясь к противнику совсем боком и предпочитая хирургически точный колющий удар — сокрушающему рубящему.

— Два! — тут принцессе пришлось скрестить мечи, чтобы защитить беззащитные крылья. «Даже вся сила демона не поможет тебе, если подпустишь врага со спины!»

— Три! — это она сама бросилась в атаку, и вроде бы обошла все ловушки, но в последний момент её меч впустую рассёк воздух, а у самого горла, буквально на мгновение, сверкнуло матово-серое лезвие учительского клинка.

«Молодец!» — похвалил бодхисаттва, и снова занял стойку. Почему они фехтуют на настоящем оружии? В прошлом году Сэнсей стал с ней заниматься без тренировочных доспехов, решив, что её искусства теперь хватит, чтобы отразить любой удар, но обычно в спаррингах они не использовали ничего опаснее деревянных боккенов. Теперь же в их руках были настоящие боевые мечи, вроде её собственной, «Сосновой Ветки» — это она чувствовала и по балансу и по ощущению зловещей ауры, стекавшей с них...

— Раз! — всё началось по-новой.

Принцесса попыталась нанести укол, но промахнулась, и только невероятно изогнувшись, избежала контратаки.

— Два! — Учитель, пользуясь тем, что она пошатнулась, крутанул по земле «Драконий Хвост» подсечки, но его соперница вовремя поджала ноги, и, сделав пируэт, приземлилась в стойку.

— Три! — «Пользуйся магией, ты ведь волшебница!» — сказал Сэнсей, внезапно исчезнув перед глазами и появившись за спиной. Чтобы защититься, девушке пришлось встать на колено.

— Четыре! — резко развернувшись, ученица нанесла серию размашистых ударов. Учитель ответил такой же, только со вдвое большей скоростью. Она вспомнила нужное заклинание — «грозовой перчатки», и руку с шипением оплела сеть молний. Металлический клинок проводил ток, только надо помнить, что это всего лишь тренировка...

— Пять! — он метил наотмашь в шею, но принцесса, не отбивая и не уклоняясь, уменьшилась в росте, и, взмахнула рукой, оплетённой невыносимо сияющими молниями. Рука с клинком, окруженным разрядами, рассекла воздух, не задев наставника, но ослепив вспышкой. Ученица, завершив прием, обозначила удар по животу.

— Молодец! — ещё раз похвалил её Сэнсей: — Сегодня даже без разминки, а как быстро меня достала!

— Вы же сами сказали: «Пользуйся магией!» — принцесса никак не могла отдышаться.

— А я никогда и не запрещал. Всё же — внимательней следи за дыханием, не годится так задыхаться. Ты опять поторопилась с мантрой, и в результате — пропал и удар, и колдовство чудом получилось.

— Я поняла, Учитель.

— Ладно. Восстанови заклинание и держи его наготове. Пригодится — теперь оно не требует мантр для атаки. Дай мне свой меч, а сама возьми две сабли справа. Нет, ещё правее, их.

Оказалось, что клинок Наставника был почти на треть короче ученического. Она подошла к стойке с оружием и взяла только одну из указанных сабель.

— Бери две.

— Ну, Учитель...

— Не спорь, будешь атаковать.

Ну не любила Третья Принцесса парное оружие! С огорчением, взяв вторую саблю, она вернулась на фехтовальную дорожку.

Клинки имели невероятно сильный изгиб — даже непонятно было, в какие ножны их можно засунуть. С таким оружием можно было легко защититься от кого угодно, но атаковать...

— Раз-Два! — она чуть не зацепилась ими за собственные крылья, но всё равно не попала — даже одним клинком против двух Учитель творил чудеса.

— Три-Четыре! — вихрем врубившись в оборону наставника, она добилась лишь того, что поменялась с ним местами.

— Пять! — двойной удар впустую сокрушил воздух, а меч, которым она недавно одержала победу, упёрся ей в спину промеж крыльев.

— Не теряй концентрации, — с улыбкой сказал материализовавшийся из пустоты бодхисатва. А когда они разошлись, добавил: — Ты копируешь только меня, почему?! У тебя ведь больше конечностей, пользуйся ими! Попробуй, к примеру — взлететь?!

«Легко ему говорить: „попробуй“! Как будто это так просто!» — восстанавливая стойку, Кадомацу оценивающим взглядом окинула стены и потолок додзё: «Интересно, хотя бы расправить крылья тут удастся? Я же летала как-то до потолка, только вот тут или нет?!»

Она стянула краги, мешавшие ей как следует чувствовать маленькие рукоятки сабель, и, поклонившись, дала знак учителю, что готова.

— Раз! — три клинка снова столкнулись со звоном, и разошлись, так и не достигнув своих целей.

— Два — Три — Четыре! — Сэнсей на мгновение ослепил её, но девушка всё же смогла выкрутиться, и, не видя, отбить все удары.

— Пять-Шесть-Семь! — растянув электродугу на мечах от «грозовой перчатки» шире своих плеч, попыталась атаковать, но соперник вертелся между клинками как угорь, и единственное, чего добилась девушка — это ранить его в бедро, причём случайно, сама того не желая. Бодхисаттва, залечив рану одним прикосновением пальца, им же погрозил принцессе.

— Восемь! — и мгновенно словно вылился в прыжок, удар ногой — но мимо,