– Простите, Лидия Георгиевна, но насколько мне известно, ваш сын просто упал, когда его толкнул одноклассник.

– Я так и знала, что вы будете прятать концы в воду! Собственно, я пришла к директору гимназии, но прежде хотелось бы поговорить с вами. Скажите, доктор Коновалов, это вы писали?

Мать Термышева достала из сумки мое направление на рентген.

– Да, я, – ответил я, не беря листок в руки.

– Ушиб локтя – верно? Вы поставили такой диагноз.

– Поставил.

– И спокойно отправили ребенка на рентген, не дав ему никаких рекомендаций?

– Я рекомендовал ему ограничить нагрузки на руку и на неделю освободил от письменных занятий.

– А известно ли вам, доктор Коновалов, что при ушибе в полости сустава может накапливаться кровь? А также может развиться гнойный артрит и много чего еще?

– Известно.

– Тогда почему же вы просто отправили Вову на уроки? Почему не дали никаких рекомендаций?

– Я же вам уже ответил…

– Вы пытались замять это дело, чтобы никто не подумал плохо о вашем шалмане!

– Простите, Лидия Георгиевна, но я не понимаю, почему вы разговариваете со мной в подобном тоне? Я сделал все, что считал необходимым.

– Ах, какой подвиг! Дать ребенку таблетку и пусть убирается! Вы не подумали, что раз уж такое случилось, то следует позвонить мне и дать подробные рекомендации? Это же не шутка! Это серьезная травма!

– Уверяю вас, что я сделал все, что положено.

– «Уверяю вас», – передразнила Лидия Георгиевна. – Уверяйте, что вам еще остается делать?

Пришла Ольга. Поздоровалась и ушла переодеваться. Я почувствовал острое, практически неодолимое желание послать посетительницу открытым текстом, но сдержался.

– Чего вы от меня хотите?

– Я хочу, чтобы вы пересмотрели свой диагноз и дали соответствующее заключение!

– Какое?

– То, что мой сын серьезно пострадал от противоправных действий этого хулигана Кованева! Ну и извиниться конечно же не мешает.

– Боюсь, что не смогу этого сделать. Травма у вашего мальчика легкая, свидетелем происшествия я не был и извиняться мне не за что.

– Нет, вы посмотрите! – Посетительница всплеснула руками. – Отлично! Отлично! Что ж – тогда я пойду к директору и выскажу ей все свои претензии! Я плачу вам деньги за то, чтобы с моим ребенком все было нормально, а не за то, чтобы его покалечили!

С каких это пор слабенький ушиб локтя вписывается в понятие «покалечили»? Не понимаю!

– Если бы вы признали свою ошибку, – палец с длинным перламутровым ногтем уперся в меня, – то я, в свою очередь, не стала бы выдвигать обвинения против вас. Но теперь – держитесь! Я вас засужу!

– За что, позвольте узнать?

– За халатность, если это не что-то большее! Грозная мстительница вскочила и не вышла, а выбежала в коридор, потому что в ее сумке зазвонил мобильный, а разговаривать в моем присутствии ей явно не хотелось.

– Что это было? – тихо спросила вернувшаяся Ольга.

– Сам не понял, но чувствую, что меня ожидают неприятности.

– Неприятности – это жизнь. – Ольга села на свое место. – А что там случилось?

Я вкратце обрисовал ситуацию.

– Ей бы радоваться, что все обошлось, а она волну гонит! – высказалась Ольга. – Бывают же дуры! Дома, наверное, заняться ей нечем, вот и придумывает себе дела. А с мальчиком действительно все в порядке?

– Да, – я вздохнул, предчувствуя неприятности, – с мальчиком все в порядке. Думаю, что сегодня у него уже рука не болит. Только с мамой ему не повезло, бедняге.

– Это точно, – поддержала Ольга. – Не женщина, а молния.

Вызов к директору меня не удивил – я ждал его, знал, что меня вызовут. Хотя бы для того, чтобы объяснить мне, где я прокололся на этот раз.

– Тут было такое! – прошептала Марина, разводя руками. – Третья мировая война.

– А кто она вообще такая? – так же шепотом спросил я.

– Жена богатого человека.

Хороший ответ, а то можно подумать, я этого не знал. Молодец, Марина Максимовна, так держать! Никакой лишней информации! Впрочем, может, я неверно задал вопрос? Наверное, надо было поинтересоваться, чем занимается отец Термышева, ведь именно это я и хотел узнать.

Но времени на дальнейшие вопросы уже не оставалось – врата чистилища распахнулись и я вошел.

Слава богу, Эмилия Леонардовна была одна. Не хватало мне выволочки в присутствии женщины-молнии.

– Здравствуйте, Сергей Юрьевич. Проходите, не стойте в дверях!

Хороший знак. Неужели я все сделал правильно?

– Садитесь. Я знаю, что у вас сейчас была Термышева. Расскажите подробно, о чем вы разговаривали?

Я рассказал не подробно, а дословно. Эмилия Леонардовна выслушала меня, ни разу не перебив. Когда я закончил, возникла пауза. Долгая – минуты на две. Директор гимназии смотрела куда-то поверх моей головы и едва заметно шевелила губами – явно о чем-то думала.

– Неприятная ситуация, – наконец сказала она. – Термышева устроила скандал по телефону родителям Кованева. Обозвала их ребенка бандитом, угрожала засудить всех – и нас, и Кованевых. Я не понимаю, почему она так въелась. Мальчик сегодня пришел на уроки, с рукой у него все в порядке, она даже не забинтована…

– При ушибе незачем бинтовать, – вставил я.

– Не понимаю. Логики не вижу. Но она настроена решительно. Все время упоминала суд. Хочу вас предупредить, чтобы вы не давали Термышевой никакой информации, не писали никаких заключений и вообще свели бы все общение с ней к минимуму. Вы меня поняли?

«Свели бы все общение с ней к минимуму» – хорошо сказано! Можно подумать, что она интересуется – хочу я с ней общаться или нет?

– Я боюсь, что не смогу ей этого объяснить…

– Сможете. Если она еще раз явится к вам, то просто уходите в глубокую оборону. Твердите, что вы не вправе разговаривать на эти темы, и отправляйте ее ко мне. И сегодня не надо было вступать с ней в дискуссию. Вы могли ненароком сказать что-то лишнее… Что вы так на меня смотрите? Хотите что-то спросить? Спрашивайте!

– Термышева осмотреть повторно? В динамике? Я могу пригласить на консультацию знакомого детского травматолога…

– Не надо. Он к вам не обращается, значит – нечего его дергать. И вряд ли их устроит консультация вашего знакомого детского травматолога, если он не академик. Привыкайте к специфике нашей работы. Как вы думаете, почему у нас такие высокие расценки? Отвечайте, не бойтесь?

– М-м-м… Потому что высокое качество обучения, маленькие классы, питание на уровне…

– В первую очередь потому, что за небольшую зарплату наших милых деток и их чудесных родителей никто терпеть не станет. И когда я нанимаю сотрудников, педагогов или не педагогов, я прежде всего пытаюсь определить их стрессоустойчивость. У меня все.