Славян в Древнем Киеве у власти не было. Об этом убедительнее слов свидетельствует и текст договора, заключенного в 911 году между киевскими князьями и Византией. Договор начинался так: «Мы от роду Русского, Карл, Ингелот, Фарлов, Веремид, Рулав, Гуды, Рауль, Карн, Флелав, Рюар, Актутруян, Лидулфост, Стемид…» Вот кто представлял Русь на переговорах, вот кому доверялось говорить от имени Руси.

«Имена первых русских людей – варягов и их дружинников – почти все скандинавского происхождения», – отмечал известный российский историк В. О. Ключевский (1841–1911).

Дело здесь, разумеется, не только в том, на каком языке были те документы или говорили те люди. Все значительно глубже. В седьмой и восьмой своих статьях документ оговаривал, что русы и греки не могут быть рабами – «купленными невольниками». Это два свободных народа! Но на венедов договор не распространялся. Славяне в X веке были «живым товаром», источником дохода, ими русы торговали на невольничьих рынках Византии и Востока. Об этой торговле писали Константин Багрянородный, византийский император, и другие авторы.

Поэтому витиеватые рассуждения Карамзина о славянском языке договора 911 года и всех других документов Киевской Руси, мягко говоря, не убеждают. На любом языке народов мира могли говорить в Киеве, но только не на славянском – на языке рабов правители не общаются.

Вероятнее другое: тюркский язык господствовал в Дешт-и-Кипчаке и на Украине. На этом языке пять веков велось делопроизводство Византии со Скифией. Тюркский язык за годы правления вполне могли вспомнить и варяги, он был хорошо знаком скандинавам, судя по их же археологическим памятникам.

К сожалению, письменные документы Киевской Руси таинственно исчезли. И не пожары тому причина… Не вражеские нашествия…

Истинный знаток русского летописания академик А. А. Шахматов (1864–1920) обнаружил, что документы не исчезли. Их переписали. Например, «Повесть временных лет» Нестора претерпела за века по крайней мере двукратную капитальную переработку. «Летописцы» новых поколений дважды правили ее! Более поздние исследователи доказали пятикратное переписывание отдельных фрагментов главной летописи Руси. В результате черное стало белым, зеленое – покраснело.

От труда Нестора ничего не осталось.

Разобрав хронологические домыслы, Шахматов счел возможным утверждать, что в тексте главной летописи Руси до 945 года лишь четыре (!) исторических эпизода согласуются с действительностью. Все остальные – на совести «летописцев». По мнению Шахматова, летописи (как и историческая литература) на Руси служили «вместо цели нравственного назидания целям государственной политики», для которой легенды и домыслы желательнее, чем истина.

Нельзя не согласиться и с П. Н. Милюковым, который в 1898 году написал: «С конца XV и начала XVI столетий они (московские «летописцы». – М.А.) уже не довольствуются тенденциозным изложением современных летописцу событий и начинают вносить тенденциозное освещение в изображение прошлого. Сложился ряд официозных легенд, доказывающих справедливость московских политических притязаний, права московского государя на всю Русь, на киевское наследство, наконец, на власть византийских императоров».

Вот откуда и когда зародилось «москальство»: с XV столетия. И появилась «москальская история» России: переписывание, сочинительство стали нормой[4].

Русская история совсем иная, чем это кажется сейчас. И тысячу раз прав тот же В. Л. Янин, утверждая, что «очищение исторических представлений от укоренившихся в них мифов возможно лишь методами источниковедческой критики».

А начало всему положил князь Владимир Мономах, который в 1116 году изъял «Летопись Нестерову» из Печерского монастыря и перевел ее в придворный Выдубицкий монастырь, где текст попал к игумену Сильвестру. Он-то и «переписал» историю Руси.

Но князь Владимир был недоволен, он не увидел Русь славянскою.

Через два года появился новый текст, над которым страдал уже старший сын Владимира Мономаха, князь Мстислав, самый решительный русский «редактор». Внук английского короля, зять шведского короля, воспитанник новгородского боярства, среди которого были сильны варяжские и венедские традиции, князь Мстислав написал Историю по своему разумению: в его редакции Новгород стал ближе Руси.

Стараниями князя Новгород затмил Киев. Вся история Украины, что предшествовала русам, была перечеркнута. Киев помолодел сразу лет на триста. По-новому предстала роль варягов, этих «спасителей» и «благодетелей»: помните – «приходите княжить и владеть нами».

Венеды под крылом варягов выпрямились, назвались «славянами», обрели историческое лицо и место под солнцем на Руси. Рабство кончилось, «невольничья» страница их истории была перевернута. Ее надо было быстрее забыть.

И – не стало захвата Киева Хельгом. Забыли об убийстве украинского кагана Аскольда. Ничего не осталось, кроме Кия, о котором прежде никто не упоминал. Это – полностью придуманный персонаж… «Славяно-норманнский редактор», князь Мстислав, оставил столько несуразиц, они-то и превратились потом в историю государства Российского. Из Несторовой летописи вычеркнули все, на чем покоилась история, начиная с V века, когда был основан Киев.

«Новым русским» не требовались страницы, предшествовавшие Руси.

Этот злой «редактор» составил перечень славянских племен, будто бы основавших Русь. До него о них никто не знал, ни о каких «древлянах-полянах». Не было их на Днепре.

Позже к его сочинениям добавились новые. Сердцевиной Руси сделали Московию. Никого не остановило, что у Москвы-реки жили финно-угорские народы, с ними соседствовали тюрки. Славян не было и здесь. Так продолжалось до XIII века. Эти два коренных народа, в разное время попавшие под власть московских князей, ныне зовутся «русскими», «славянами», а Московия – центром Руси.

И ради того, чтобы все мы не знали своих корней, придумывалось вечное переписывание истории. Делалось все, чтобы люди забыли о прошлом.