— Здесь чертовски жарко, — воскликнул Мортен, швыряя лом на пол так, что во все стороны полетели щепки, и, стянув с себя футболку, заткнул ее за пояс.

— Осторожно, а то щепка попадет в глаз! — предупредила его жена.

Эбба разглядывала его тело в свете, проникавшем сквозь пыльные окна. Старк выглядел так же, как когда они начали встречаться. Худое жилистое тело: несмотря на физическую работу, он так и не смог накачать мышцы. Сама же Эбба за последние полгода сильно изменилась. Отсутствие аппетита привело к потере по меньшей мере десяти килограмм. Она не взвешивалась, но знала, что это так, потому что ее фигура утратила всякие женские формы и больше была похожа на палку.

Некоторое время супруги работали молча. Тишину нарушала только муха, ожесточенно бившаяся в окно, пока Мортен ее не выпустил. День был безветренным, так что даже открытое окно не давало прохлады, но, по крайней мере, противное жужжание прекратилось.

Работая, Эбба думала об истории дома. Перед глазами у нее вставали дети, приезжавшие в летний лагерь поправить здоровье. Она читала о них в старых номерах газеты «Фьельбака-Бладет». У дома были и другие владельцы, в том числе ее отец. Но почему-то Эбба больше думала о детях. Каким приключением для них было уехать от родителей и провести лето вместе с незнакомыми детьми! Загорать, купаться в соленой воде, играть и шалить… В ушах ее стояли смех и крики. В газете писали и о драках между детьми, так что нельзя назвать этот остров таким уж идиллическим. Эбба не понимала, какие крики звучат теперь у нее в ушах, но они были пугающе знакомыми. Но как она могла их помнить, ведь ей был всего один год? Наверное, это не ее воспоминания, это старые стены помнят смех и детские голоса.

— Справимся? — спросил Мортен, налегая на домкрат.

Погруженная в свои мысли, Эбба вздрогнула от звука его голоса. Старк выпрямился, вытащил футболку из-под пояса, вытер ею пот и взглянул на жену. Эбба отвела взгляд, продолжая ковырять упорную доску. Она знала, что Мортен спрашивает не только про ремонт, и у нее пока не было ответа. Не дождавшись реакции, ее муж снова нажал на домкрат. Доски приподнялись перед ним, образуя дыру в полу. Внезапно Мортен выронил инструмент.

— Черт! Эбба, что это?! — крикнул он, подзывая жену.

Против воли Эббе стало любопытно.

— Что там? — спросила она, подходя к Мортену.

— На что это похоже? — спросил муж, показывая на дыру.

Эбба села на корточки и заглянула вниз. Перед ней было огромное черное пятно. Деготь, подумала она сначала. Но затем ее осенило.

— Это похоже на кровь, — сказала женщина. — Много крови.

Дагмар Свенссон хватало ума, чтобы понять, что ее приглашали прислуживать на праздниках не за ее красоту и талант, а за происхождение. За спиной постоянно шептались. Хозяева успевали сообщить гостям, кто она, и весь вечер девушка ловила на себе любопытные взгляды.

— Ее мать… Детоубийца… Отрубили голову…

Слова сновали в комнате, как маленькие осы, и больно жалили ее, но Дагмар научилась не подавать виду. Этот праздник оказался необычным: взгляды, направленные на нее, были особенно пристальными. Одна из дам прижала руку ко рту и испуганно смотрела, как служанка наливает вино ей в бокал. Немецкий пилот с любопытством следил за происходящим. Дагмар краем глаза видела, как он наклонился к своей соседке и она что-то прошептала ему на ухо. Сердце у служанки забилось быстрее. В глазах летчика что-то вспыхнуло, он наградил ее долгим взглядом и приподнял бокал в видимом только ей тосте. Фрёкен Свенссон улыбнулась в ответ.

Шли часы, праздник становился все более шумным. Часть гостей переместилась в гостиную, хотя вечер был теплым. Шолины отличались щедростью, и вина хватало на всех. Дагмар дрожащей рукой несколько раз наполняла бокал немецкого гостя. Собственная реакция на него возбуждала ее любопытство. В своей жизни девушка повидала много мужчин, в том числе красивых. Многие из них знали, какие слова нужно сказать и как касаться женщины, чтобы ей было приятно, но никогда она не испытывала такого странного вибрирующего ощущения внутри. В очередной раз, когда она наливала немцу вино, он коснулся ее руки. Никто не обратил на это внимания, и только Дагмар почувствовала это прикосновение и выпрямила плечи, чтобы лучше было видно ее грудь.

Патрик, присев на корточки, разглядывал дыру в полу Доски были в ужасном состоянии: пол давно уже пора было менять. Но это было ожидаемо. Гораздо более неожиданным было пятно, обнаруженное под досками. В желудке полицейского появилось неприятное чувство.

— Молодцы, что сразу позвонили, — похвалил он хозяев.

— Это ведь кровь? — спросил Мортен, сглотнув. — Не знаю, как выглядит старая кровь; может, это деготь или что-то вроде того.

— Похоже на кровь… Можешь позвонить криминалистам, Йоста? — спросил Патрик у коллеги. — Они дадут нам точный ответ.

Затем он с трудом поднялся и скорчил гримасу от боли. Суставы напомнили ему, что он уже немолод.

Кивнув, его напарник отошел в сторону, чтобы сделать звонок.

— Там есть что-то еще? — дрожащим голосом спросила Эбба. Хедстрём сразу понял, что она имеет в виду.

— Пока нельзя сказать. Придется взломать весь пол, чтобы посмотреть.

— Нам, конечно, нужна помощь с ремонтом, но такого мы не ожидали, — произнес Мортен и усмехнулся. Никто его не поддержал.

Йоста закончил разговор и вернулся к ним.

— Криминалисты приедут не раньше завтрашнего утра. Надеюсь, вы сможете подождать. Здесь ничего нельзя трогать. Оставьте все как есть.

— Конечно, мы понимаем. Зачем нам что-то трогать? — согласился Старк.

— Разумеется, — поддакнула Эбба. — Это мой шанс узнать, что же тогда произошло.

— Может, присядем, поговорим? — предложил Патрик, осторожно отходя от дыры в полу. Перед глазами у него все еще стоял о пятно черной от прошедших лет, застарелой крови. У него не было сомнений в том, что это именно кровь. И что находится она здесь лет тридцать.

— Можем присесть в кухне, — отозвался Мортен, показывая дорогу.

Хедстрём последовал за ним, а Эбба задержалась с Йостой.

— Ты идешь? — крикнул ей Мортен, оборачиваясь.

— Идите вперед. Мы к вам присоединимся, — ответил за нее старый полицейский.

Патрик хотел было сказать, что именно с Эббой он собирается поговорить, но, увидев, как она бледна, решил, что нужно дать женщине минутку передохнуть. Все равно они никуда не спешат. Кухня оказалась вся завалена инструментами для ремонта, а в раковине высилась гора немытой посуды.

Мортен присел за стол.

— Вообще-то мы с Эббой чистюли. То есть были чистюлями… — поправился он. — Сложно в это поверить да?

— Ремонт — это всегда ад, — прокомментировал Хедстрём, смахивая со стула крошки.