Саймон пожелал им обеим спокойной ночи и пошел наверх к себе в комнату. Ему очень хотелось спать, но необходимо было просмотреть документы по его землям и замку. На столе лежала пачка счетов с отцовскими долгами, к которым Саймон все никак не мог приступить.

– Кит закрыла глаза и вроде бы заснула, – сообщила Тетси, войдя к Сибилле в пекарню. Она держала руку у горла, глаза ее были широко раскрыты от только что перенесенного волнения. Она подошла ближе и сказала Сибилле практически на ухо: – Говорю вам честно, у меня чуть сердце не выскочило от страха, когда он спросил меня про вас! Я соврала своему господину! А если он узнает? У меня теперь сердце будет биться до самого утра! Нужно быстро уходить отсюда!

– Что находится за этой занавеской? – спокойно и тихо спросила Сибилла, указывая в ту сторону, куда непонятным образом до сих пор медленно утекала вода.

Тетси, казалось, побледнела.

Сибилла положила руку ей на плечо и твердо произнесла:

– Мне кажется, или там действительно есть проход?

Тетси медленно покачала головой и сжала губы.

– Хорошо, я тебе верю, – заявила Сибилла с улыбкой. – Давай закончим все и пойдем обратно в мою спальню.

Тетси выглядела униженно, кивнула и повиновалась молча. Она тихо сложила волосы Сибилле на голове и обернула полотенцем. Сибилла выпрямилась.

– Дорогая Тетси, а теперь давай... – Она с тревогой взглянула в сторону двери и увидела парня лет десяти, который незаметно появился в сводчатом проходе и с удивлением смотрел на девушек.

Тетси пристально посмотрела на него и пробормотала:

– Это и есть наш Джек, миледи. Джек, не волнуйся, это гостья нашего милорда – леди Сибилла. У нее после плавания в реке были грязные волосы, и ей надо было помыть голову. Ты был в зале? Наблюдал за мужчинами, играющими в кости?

Мальчик кивнул и, потеряв интерес к происходящему в пекарне, отошел к углу, где стояла большая корзина. Взглянув на Сибиллу, улыбнувшуюся ему, он подкинул в очаг побольше дров, потом залез в корзину, натянул до самых ушей старое одеяло и через мгновение уже засопел.

Тетси и Сибилла обменялись веселыми взглядами и разом облегченно выдохнули.

– Теперь, думаю, нам нужно быстро помыть этот стол и убегать отсюда, – сказала Тетси. – Я принесу еще воды, надеюсь, что она еще не закончилась.

Тетси привычно возила тряпкой по столу, оттирая его от грязи. Она была нервной и возбужденной, и Сибилла почувствовала вину за то, что подставила ее под угрозу.

– Ты волнуешься, что он возвратится? – осторожно спросила она Тетси, лицо которой было очень усталым. Сибилла надеялась, что Тетси без труда поймет, о ком идет речь.

Тетси резко кивнула и отставила в сторону ведро.

– Тогда ты уходи, а я дочищу стол и пол в пекарне. Потом посушу мои волосы у печки, – сказала Сибилла.

Тетси хмыкнула и вышла.

Камин был горячим, но длинные волосы не могли высушиться быстро, и Тетси вернулась и сказала:

– Вы простудитесь и умрете.

– Я смогу заплести их, укрыть одеялом и отлично проспать всю ночь! Не волнуйся, пожалуйста! – Сибилла пошла вперед к запасному выходу из кухни. – Я часто так делаю, хотя многие люди думают, что...

– Вы собираетесь оставить меня здесь одну? – Тонкий дрожащий голосок прозвенел из темного угла, где спала Кит.

Сибилла развернулась и увидела девочку, сидящую на самодельной кровати, поджав колени к подбородку.

– Почему ты не спишь, Кит?

– Я не могу спать здесь, миледи. Тут очень много теней, и я боюсь темноты. Мне страшно спать одной.

Тетси вздохнула и сказала:

– Миледи, я могу взять ее к себе наверх.

Сибилла кивнула, но Кит вскочила, подбежала к ним, схватила Сибиллу за руку и проговорила:

– Госпожа, я могу спать у вас на полу в комнате!

Сибилла посмотрела на умоляющее лицо девочки и не смогла ей отказать. И хотя Тетси открыла было рот, чтобы возразить ей, Сибилла бодро заявила:

– Хорошо, Кит, давай поднимемся ко мне. Но только, пожалуйста, бесшумно.

Раннее субботнее утро выдалось мрачным, небеса на горизонте были пасмурными и серыми. Саймон проснулся раньше обычного, быстро перекусил и вновь погрузился в работу. Он отправил посыльного в Суитхоуп-Хилл-Хаус к сэру Малькольму Каверсу с известием, что Сибилла в Элайшоу и находится в безопасности. А затем он послал приглашение от леди Мюррей в Англию, в Дур-Хилл, к Сесилу Перси.

После этого он поднялся по длинным лестницам наверх, на смотровую площадку.

Когда он стоял здесь, он всегда чувствовал гордость за свой дом. Замок окружали густые леса, и было тихо и спокойно все вокруг...

На юго-восточной стене Элайшоу расположились две высокие башни, известные в народе как Хартшорн-Пайк и Карлин-Тус. Они были такими высокими, что кружилась голова, если долго смотреть на них на фоне быстро пролетающих облаков. Это были безмолвные стражи его земель, а также ориентиры, которым Саймон доверял с детства, так как они несколько раз спасали его, когда ему случалось заблудиться в лесу.

С Хартшорн-Пайка и Карлин-Туса была видна граница между Англией и Шотландией.

Отсюда можно было увидеть Англию и узнать, что на ее землях творится, идет ли войско, едут ли нежданные гости. Теперь, в это долгое и шаткое перемирие между двумя странами, Саймон всегда держал на этих башнях нескольких стражей, которые могли бы первыми сообщить о происшествиях на границе.

Саймон служил графу Файфу, и близость к границе с Англией его не очень беспокоила, поскольку он проводил большую часть жизни в Стерлинге и Эдинбурге. Кроме того, его отец был достаточно мудр, чтобы придерживаться нейтралитета между Англией и Шотландией, и по-настоящему никогда ни к кому не примыкал. Леди Мюррей старалась продолжать дело своего мужа, а вот Саймону становилось все труднее и труднее сдерживать обе стороны, каждая из которых мечтала присоединить его земли к своим.

Его мать была англичанкой, и ее семья когда-то была близка к нортумберлендским Перси. А отец был коренным шотландцем, и таким образом Мюррей обладали сильными и прочными связями с обеими враждующими сторонами. Несмотря на это, замок Элайшоу уже несколько раз занимала то одна, то вторая сторона, и Саймону не хотелось, чтобы это случилось снова в то самое время, когда он является владельцем Элайшоу. Однако он понимал, что так долго держать нейтралитет не получится.

Наместник их страны, граф Файф, долго мирился с нейтралитетом его отца, но когда тот умер, он ясно дал понять, что такое положение дел его не устраивает и он хочет, чтобы Элайшоу присоединился к Шотландии.

Граф Дуглас был более сильной личностью, чем наместник, но теперь, когда его тоже убили, стало непонятно, с кем же еще можно было заключить союз.