мной, подобно невидимому шлейфу. Скоро они опутают мои ноги, и я провалюсь в бездну, из которой нет выхода.

Смотрю по сторонам и все-таки решаюсь ступить на территорию поместья Сальери. Стараюсь держаться «мертвых точек», где камеры меня не смогут поймать, хотя это невозможно. Охрана, скорее всего давно меня засекла на мониторах и хозяин этого дома уже поджидает меня в необъятном и шикарно отделанном холле. Но мне приятно думать, что до сих пор я осталась, не замечена и смогу невидимкой проскользнуть в свою комнату.

Я хочу поскорее снять это дурацкое платье. Я хочу поскорее смыть с себя запах незнакомца, который за короткое время смог забраться в самую душу и даже, попробовал реанимировать ее.

Я оказалась права, как только я переступила порог, сразу же встретилась с суровым взглядом Сальери.

— Вы не мой отец! — не известно откуда, взяв приличную дозу дерзости, брызжу ею. Прохожу, мимо Сальери направляясь к лестнице. — Я не обязана оправдываться!

— Нет, не твой! — отвечает так же колко. — Но ты должна иметь хоть каплю уважения, живя под крышей моего дома.

Останавливаюсь. Поворачиваясь к нему, смотрю прямым взглядом:

— Сегодня вечером вы меня не увидите! — чувствую, как сердце, от не свойственного мне поведения, пускается вскачь. Это Джаспер на меня так влияет?

Винченцо ничего не отвечает. Кажется он в ступоре, но это не мешает ему пожирать меня темным взглядом.

Пока мужчина не передумал и не обрушил на меня свой гнев, разворачиваюсь к лестнице и несусь по ступенькам вверх.

Залетаю в свою комнату и защёлкиваю замок.

Кладу ладонь на грудь, пытаясь угомонить быстро бьющееся сердце.

Я совсем свихнулась, если раскидываюсь подобными фразами. Идти мне некуда, и об этом нам обоим известно.

Делаю несколько шагов, рука ныряет в декольте, вынимаю оттуда чёрный прямоугольник. У Джаспера, я украла не только деньги, но и телефон, чтобы сделать один важный звонок.

Откладываю простой кнопочный телефон на столик и иду ванную комнату. Горячая вода расслабляет. Смывает чужой запах.

Тянусь к флакончику с ароматным гелем и выдавливаю себе на руку. Не глядя, размазываю по телу, а когда вода смывает пену, ахаю от удивления. Только сейчас замечаю оставленные Джаспером метки. Они везде: под грудью, на талии, на бёдрах, на ягодицах. Он как безумный художник, разрисовал меня синяками, как ему вздумалось.

Пытаюсь вспомнить, когда он успел это сделать? Тщетно. Перед глазами вспыхивает только удовольствие. Оно жаром проносится по телу, растекаясь внизу живота. Заставляя проснуться острому возбуждению.

— Он ненормальный, — шепчу, настраивая холодную воду. — И меня делает ненормальной.

Упираюсь лбом во влажный кафель, несколько раз ударяясь о него.

Нужно сократить общение с Джаспером до самого минимума. С ним я рискую потерять нить реальности. Я не знаю, как описать то состояние, в котором нахожусь, но я уже боюсь его. Боюсь, что позволив себе толику счастья, трижды поплачусь за свою бездумную вольность.

В последний раз прокручиваю в голове наш вечер, пытаясь вспомнить детали разговора, которые мне могли бы оказаться полезными и неожиданно на поверхность сознания, всплывает одно малознакомое имя: Лука Мансано.

Выключаю воду и, обернувшись в первое, что попало под руку, возвращаюсь в спальню. К счастью это оказалось полотенце внушительных размеров.

Хватаю телефон и сажусь на кровать.

Вжимаю в корпус знакомые кнопки и, нажав «вызов», нервно кусаю губы, надеясь, что к телефону подойдёт мама.

Мне в очередной раз везёт и на том конце, отчётливо слышится женское «Да».

— Мам… — выдыхаю в ответ. — Как она? — эта фраза всегда звучит первой.

— Плохо себя чувствует. Не спит вторую ночь.

— Что случилось? — голос заметно дрогнул. Неожиданно внутри что-то щёлкнуло.

— Я думаю зубы. Энзо поехал за врачом. Должен скоро вернуться. Как ты?

Во рту все пересохло. Пришлось приложить усилия, чтобы казаться невозмутимой.

— Расскажи мне в двух словах кто такой Лука Мансано? — выталкиваю застрявшие слова.

— Лука? — в голосе матери слышится тревога. — Он сам дьявол, Эва! Не говори мне, что ваши дороги пересеклись, иначе я все расскажу отцу!

— Нет! — быстро проговариваю. — Я просто слышала его имя. Мне показалось оно знакомым.

— Этот мерзавец, обижен! А что может быть хуже обиженного мужчины? Только униженный! Много лет назад Марко лишил его всей власти и что-то я сомневаюсь, что он забыл об этом. Если ему попадётся хоть любая малейшая возможность, он отомстит за своё унижение.

— Он будет мстить Бруно?

В голове почему-то не складывается пазл, в котором советчик Маркуса, оказался злейшим врагом его семьи.

— Не только Бруно, но и твоему отцу, и Кемалю..

Наш разговор прерывает громкий стук в дверь. От неожиданности я сбрасываю вызов и прячу телефон под матрас. Крепко затягиваю узел полотенца на груди.

— Войдите, — от секундного страха голос взлетел вверх на несколько октав.

Дверь распахивается и в проёме появляется седой мужчина:

— Синьор Винченцо ожидает вас в столовой. Желает разделить с вами поздний завтрак. — Кланяется и уходит.

***

— После завтрака мы едем в яхт клуб. — Винченцо избегает зрительного контакта. Делает глоток кофе и ставит чашку на стол.

— Зачем? — отпиваю из стакана апельсиновый сок и дальше продолжаю трапезу. Как ни странно, у меня отличное настроение и хороший аппетит.

— Сегодня у меня там встреча с Маркусом Бруно, — смотрит исподлобья. — Подумал тебе это будет интересно.

— Да, мне это интересно! — охотно киваю.

— Тогда поешь и собирайся. — Оставляет еду не тронутой. Лишь допивает чёрный кофе. — И ещё одно, Эва. Не нужно раскидываться громкими словами, что уйдёшь отсюда. Тебе некуда идти! — ставит точку в утреннем конфликте. — Ты имеешь полное право на свободное передвижение. Но в целях твоей безопасности, мне лучше знать, где и с кем ты находишься. Я распорядился чтобы тебе купили телефон и заказали кредитную карту. Все это уже находится в твоей комнате, разберись как будет время. И последнее, запретить я тебе не могу, но настоятельно рекомендую не общаться с Джаспером Барлоу. Он не тот кем хочет казаться на самом деле. Я не такой глупец как Маркус и вижу его насквозь, поэтому, прошу держаться от Барлоу подальше.

Закончив свой монолог, Сальери оставляет меня в одиночестве. На секундочку я подумала, что крутить мужчинами очень просто. Стоило один раз взбрыкнуть, напугав тем, что уйду, так мне сразу же предоставили свободу в передвижениях, хотя до этого были намеки на то, что он запрет меня и приставит к дверям охрану. Ещё обеспечил меня кредиткой и телефоном. Что будет дальше?

Хотя с другой стороны: что мужчина потребует от меня взамен?

Не верю, чтобы его щедрость