Завтра я поговорю со старшими преподавателями, тогда, возможно, вы начнете учебу с понедельника.

На следующее утро тетя Марта отправилась на велосипеде в школу. После обеда Штеффи узнала, что пойдет в шестой класс.

– Но я уже училась в шестом классе! – запротестовала она. – В прошлом году, в Вене.

– Тебе двенадцать лет, не так ли? – резко оборвала ее тетя Марта. – Поэтому ты пойдешь в шестой класс вместе с твоими сверстниками. И к тому же куда тебе еще идти? Может быть, ты поедешь учиться в город?

Наконец Штеффи поняла, что в Швеции дети начинают учиться с семи лет, а не с шести, как в Австрии. Поэтому ее ровесники идут в шестой класс, последний в неполной средней школе.

«Возможно, это даже хорошо», – подумала Штеффи. Она ведь уже пропустила два месяца осеннего семестра.

Последний учебный год в Вене она тоже отучилась не полностью.

Сначала семья переехала в тесную комнату, и Штеффи приходилось добираться до школы вдвое дольше, чем раньше.

В тесноте и суматохе среди других жильцов стало трудно готовить уроки, хотя мама и папа пытались ей помогать. Затем пришлось сменить школу, когда еврейским детям нельзя было больше оставаться в обычной.

В еврейской школе классы были переполнены, а учителя бледны от беспокойства и усталости. Там не было золотых звездочек, которые вклеивают в книги.

На следующий день тетя Марта отправилась к знакомым и вернулась со стопкой школьных учебников: арифметика, история, природоведение, атлас и песенник. Все книги грязные и потрепанные. «Пэр-Эрик» – отчетливо было написано на обложках круглым детским почерком.

Это тот самый Пэр-Эрик, младший на судне дяди Эверта. Он окончил школу два года назад. Теперь его старые учебники перешли к Штеффи. Тетя Марта взяла даже не до конца исписанную тетрадь по арифметике. Страницы пестрели от исправленных красной ручкой ошибок.

– Нельзя ли мне новую тетрадь? – попыталась сказать Штеффи.

– Здесь исписано всего несколько страниц, – сказала тетя Марта. – Сначала закончи эту, потом получишь новую.

Штеффи листала испорченные учебники. Полоска ткани на корешке природоведения совсем износилась. А сама книга больше напоминала потрепанный веер. Некоторые страницы того гляди вывалятся.

Штеффи вспомнила приятное чувство, когда открываешь новую книгу: жесткий корешок сопротивляется и пахнет новой бумагой.

– Нечего дуться, – сказала тетя Марта. – Я не собираюсь тратить деньги на новые учебники в последний учебный год, если неизвестно даже, доучишься ли ты до конца. Нормальные учебники.

«Они сгодятся для меня, – подумала Штеффи. – Старые, потрепанные книги сгодятся для чужого ребенка. Старые, потрепанные учебники и этот ужасный купальник сойдут для ребенка-беженца, который вынужден жить благодаря состраданию других. Если бы у тети Марты был свой ребенок, она вряд ли стала брать для него книги у кого-то другого».

– Вот, – сказала тетя Марта и принесла рулон коричневой оберточной бумаги. – Оберни книги, чтобы они выглядели аккуратными и чистыми.

Тетя Альма поехала в Гётеборг за учебниками для Нелли. Тетя Марта дала ей денег и попросила купить кое-что из школьных принадлежностей, которых недоставало Штеффи: две тетради, несколько карандашей, ластик и Новый Завет.

– Завет тебе пригодится на всю жизнь, – сказала тетя Марта. – Это не просто учебник.

Учебники Нелли тоже были обернуты коричневой бумагой.

– Я так буду беречь их, – пообещала Нелли.

Штеффи показала ей язык, когда тетя Марта отвернулась.

– Хватит подлизываться, – фыркнула она.

– Ты просто завидуешь, – сказала Нелли. – Будь поласковей, может, и ты получишь новые книжки.

Затем, почувствовав угрызения совести, она предложила сестре свою тетрадь по арифметике.

– Возьми, если хочешь.

– В чем же ты будешь считать? – спросила Штеффи.

– Терпеть не могу считать, – сказала Нелли и скорчила рожицу.

В среду вернулся домой дядя Эверт. Очевидно, он узнал, что Штеффи пойдет в школу, и привез для нее небольшой пакет. «Гранд Базар» – гласила надпись на оберточной бумаге.

Внутри лежал деревянный пенал для ручек. Выдвижная крышка легко скользила в желобке. С одной стороны она была размечена на сантиметры и миллиметры. Если снять крышку, ею можно пользоваться как линейкой. Коробочка имела два отделения: одно для пера и еще специальная маленькая секция для ластика.

– Спасибо, – сказала Штеффи. – Спасибо вам большое, дядя Эверт.

– Ты избалуешь девочку, – проворчала тетя Марта.

Дядя Эверт притворился, будто ничего не слышал.

– Тебе наверняка будет легко в школе, – сказал он Штеффи. – Ведь ты такая смышленая и внимательная.

Воскресным вечером Штеффи собрала ранец. Она положила цветные карандаши, пенал с ручкой, новые карандаши и ластик. Ранец потяжелел.

– Плохо, что ты не умеешь ездить на велосипеде, – сказала тетя Марта. – Тебе бы не пришлось добираться пешком, и ты могла бы вместо меня заезжать в магазин по пути домой, ведь ты так и так будешь в поселке.

Все на острове ездили на велосипедах, по крайней мере все взрослые и дети ее возраста. Малышей возили на багажниках или на раме у руля. Ребята постарше ездили большими ватагами, громко перекрикиваясь, как стая чаек, кружащая над морем и готовая в любой момент броситься в воду за лакомым кусочком.

И только Штеффи не умела ездить на велосипеде. Она знала, что никогда этому не научится.

Глава 14

В первый учебный день Штеффи рано отправилась в путь. Утро было холодным, и она застегнула пальто на все пуговицы.

Нелли ждала у калитки. Тетя Альма заплела ей в косы красные ленты и завязала большие банты. Стоя на лестнице, она помахала девочкам рукой.

Младшие школьники заходили в белый дом, расположенный напротив средней школы, где учились дети постарше. Учительница Нелли вышла встречать ее. Она была молодая и симпатичная, со светлыми косами, обернутыми вокруг головы.

Штеффи осталась стоять перед забором, окружавшим школьный двор. Во дворе носились и шумели дети. Часы над входом показывали без десяти восемь. Осталось десять минут. Она разыскивала взглядом Веру или по крайней мере Бриту, но никого из них не было видно. Штеффи медленно вошла во двор.

Время тянулось. Штеффи захотелось стать невидимой. Никто не обращал на нее внимания, но все равно она чувствовала на себе любопытные взгляды. Не следовало ей надевать пальто и шляпку. Здесь девочки ходили с непокрытой головой и в кофтах поверх платьев, хотя уже был октябрь. Мальчики были в шортах и чулках, сползавших, когда они бегали и лазали.

Прозвенел звонок. Тут наконец примчалась Брита со скакалкой в руке.

– Пойдем, – сказала она Штеффи, – ты будешь учиться в нашем классе.

Шестиклассники учились на втором этаже. Дети выстроились в две шеренги, девочки слева от двери, а мальчики справа.

Вера загадочно улыбнулась Штеффи, как