— Джиз! — взревел Фойл.

До него донесся ее голос. Он помчался вперед и, наконец, нашел камеру Джизбеллы.

— Гулли, о Гулли, боже мой…

— Отойди, детка! Назад! — Он трижды яростно ударил молотом. Дверь поддалась. Фойл ввалился внутрь.

— Джиз?.. — задыхаясь, выдавил он. — Проходил мимо. Дай, думаю, загляну.

— Гулли, ради…

— Да-а… Ничего себе встреча, а? Идем. Идем, девочка. — Он вытащил ее из камеры. — Назад через приемную для нас пути нет. Я там не понравился. Где ваша Санитария?

— Гулли, ты сошел с ума!..

— Вся половина обесточена. Я разбил силовой кабель. У нас есть полшанса. Идем, девочка. Идем.

Он подтолкнул ее вперед. И она повела его по проходам женской Санитарии. Пока механические руки удаляли одежду, мыли, опрыскивали и дезинфицировали их, Фойл нащупал контрольное медицинское окошко и разбил его молотом.

— Лезь, Джиз.

Он протолкнул ее сквозь окошко и последовал за ней. Голые, намыленные, изрезанные и окровавленные искали они дверь, через которую входили врачи. Вдруг Фойл поскользнулся и с грохотом упал.

— Не могу найти дверь, Джиз. Дверь. Я…

— Тсс!

— Но…

— Тихо, Гулли!

Мыльная рука нащупала и зажала ему рот. Поблизости раздался топот ног. Закоулки Санитарии вслепую обшаривали охранники. Инфракрасное освещение до сих пор не исправили.

— Окно могут не заметить, — прошептала Джиз.

Они скорчились на полу. Шаги прогромыхали и затихли.

— Все в порядке, — выдохнула Джизбелла. — Но в любую минуту включат прожектора. Идем, Гулли, живей!

— Но дверь в клинику, Джиз… Я думал…

— Двери нет. Они спускаются по убирающейся винтовой лестнице. И это предусмотрено. Надо попытаться найти грузовой лифт. Хотя бог знает, что это нам даст… О, Гулли, ты идиот! Ты совершенный идиот!

Они пролезли обратно через контрольное окошко и стали лихорадочно искать в темноте лифт, в котором увозили старую одежду и подавали новую. Механические руки в темноте их снова мылили, опрыскивали и дезинфицировали.

Внезапно, заглушая все прочие звуки, надрывно взвыла сирена. Наступила полная тишина, удушающая, как мрак.

— Они выслеживают нас геофоном, Гулли.

— Чем?

— Геофоном. Им можно уловить шепот за целую милю.

— Грузовой лифт… грузовой лифт… — лихорадочно бормотал Фойл.

— Нам не найти.

— Тогда идем. Куда?

— Мы убегаем.

— Куда?

— Не знаю. Я не собираюсь ждать, как баран. Идем. Физические упражнения тебе на пользу.

Он снова толкнул Джизбеллу вперед. Они побежали, задыхаясь, судорожно хватая ртом воздух и спотыкаясь, в черные глубины Жофре Мартель. Джизбелла дважды падала. Фойл бежал вперед и как антенну вытянув перед собой рукоятку молота и ею нащупывая проход. Потом наткнулись на стену и поняли: они в тупике. Пути вперед не было.

— Что теперь?

— Не знаю. Похоже, я больше ничего придумать не могу. Но и возвращаться нам нельзя. Я пристукнул Дагенхема. Мерзкий тип. Как этикетка на бутылке с ядом. Тебя не осенило, девочка?

— О, Гулли… Гулли… — Джизбелла всхлипнула.

— Рассчитывал на тебя. «Никаких бомб», — говорила ты. Хотел бы я сейчас иметь бомбу. По крайней мере… Погоди-ка. — Он ощупал скользкую стену. — Внимание, Г.Фойл передает последние известия. Это не естественный пещерный свод, а сложенная из кирпича стена. Посмотри.

— Ну?

— Значит проход здесь не кончается. Его просто заложили. Прочь!

Он отшвырнул Джизбеллу назад и яростно набросился на стену. Он бил ритмично и мощно, со всхлипом втягивая сквозь зубы воздух и пристанывая при каждом ударе.

— Они приближаются, — сказала Джизбелла. — Я слышу.

Начали сыпаться камни. Фойл удвоил усилия. Внезапно стена рухнула, и в лица им ударил поток ледяного воздуха.

— Лезь.

Фойл бросил молот, схватил Джизбеллу и поднял ее к отверстию на высоте груди. Она вскрикнула от боли, протискиваясь через острые камни. Фойл безжалостно толкал ее вперед, пока не прошли плечи, а затем и бедра. Он отпустил ее ноги, услышал, как она упала по ту сторону, и последовал за ней. Ее руки попытались смягчить его падение на груду камней и щебня. Они оказались в ледяной черноте естественных пещер Жофре Мартель… — мили неисследованных проходов и гротов,

— Мы еще вырвемся, — прохрипел Фойл.

— Не знаю, есть ли отсюда выход, Гулли. — Джизбелла дрожала от холода. — Может быть, это тупик.

— Должен быть выход. Мы найдем его. Вперед, девочка. Они слепо двинулись вперед. Фойл сорвал бесполезные. очки и швырнул их под ноги.

Они натыкались на стены, углы, низкие своды, падали на острые камни и катились вниз. Потом однажды их ноги разъехались, и оба тяжело упали на гладкий пол. Фойл ощупал его и притронулся языком.

— Лед, — пробормотал он, — Мы в ледяной пещере, Джиз. Подземный ледник.

Они с трудом поднялись и неуверенно пошли по льду, тысячелетиями нараставшему в безднах Жофре Мартель. Они пробирались сквозь лес сталактитов и сталагмитов, поднимающихся снизу и свисавших сверху. От каждого их шага с гулким уханьем падали, рассыпаясь, камни. Так они брели вперед — слепо, наугад, спотыкаясь, падая и снова вставая. Закладывающую уши тишину нарушали только судорожное дыхание и колотящиеся сердца, грохот булыжников, звон срывающихся капель и отдаленный шум подземной реки.

— Не туда, девочка. — Фойл легонько подтолкнул ее в сторону. — Забирай левее.

— Ты хоть немного представляешь себе, куда мы идем, Гулли?

— Вниз, Джиз. Только вниз.

— У тебя есть идея…

— Да. Сюрприз! Сюрприз! Голова вместо бомб.

— Голова вместо… — Джизбелла истерически рассмеялась. — Ты ворвался с молотом в руках. И это голова вместо б-б-б… — Она не могла выговорить, подавившись всхлипываниями. Фойл схватил ее и яростно встряхнул.

— Заткнись, Джиз. Если нас выслеживают геофоном, тебя услышат с Марса.

— П-прости, Гулли. Прости. — Она глубоко вздохнула. — Почему вниз?

— Река. Она должна быть близко. Вероятно, это растаявшие воды ледника. Единственный надежный путь. Где-нибудь она выходит наружу. Мы поплывем.

— Гулли, ты сошел с ума!

— В чем дело, ты? Не умеешь плавать?

— Я умею плавать, но…

— Мы должны попытаться. Иди, Джиз. Вперед. Шум реки приближался, однако их силы стали иссякать. Джизбелла остановилась, хватая ртом воздух.

— Гулли, мне надо передохнуть.