На следующий день [21 мая] эти же лодки шли мимо нас, и капитан-командор отправил в Каликут одного из каторжников[92], а с ним отправились два мавра из Туниса, которые могли говорить по-кастильски и по-генуэзски[93]. Первое приветствие, которое он услышал, звучало так: «Дьявол тебя побери! Что вас сюда принесло?» Его спросили, чего ему нужно так далеко от дома. Он ответил, что ищет христиан и пряности. Тогда ему сказали: «Почему сюда не прислали короля Кастильского, короля Франции или венецианскую Синьорию?» Он ответил, что король Португальский на это не согласился, и ему ответили, что правильно сделал.

После этого разговора его позвали в жилище и дали пшеничного хлеба и меда. Когда он поел, то вернулся к кораблям в сопровождении одного мавра, который, прежде чем подняться на борт, сказал такие слова: «Удачное дело, удачное дело! Горы рубинов, горы изумрудов! Благодарите бога за то, что привел вас в страну таких богатств!» Мы очень удивились, поскольку никак не ожидали услышать родную речь так далеко от Португалии[94].

Город Каликут населен христианами. Все они смуглы. Некоторые из них носят длинные бороды и длинные волосы, другие, напротив, коротко стригут бороды или бреют голову, оставляя лишь пучок на макушке, как знак того, что они христиане. Еще они носят усы. Они прокалывают уши и носят в них много золота. Ходят они обнаженными до пояса, прикрывая нижнюю часть очень тонким куском хлопчатой ткани, и то это делают лишь самые уважаемые из всех, остальные перебиваются как могут.

Женщины в этой стране, как правило, безобразны и маленького сложения. Они носят множество камней и золота на шее, многочисленные браслеты на руках и кольца с драгоценными камнями на пальцах ног. Все эти люди благодушны и являют мягкий нрав. На первый взгляд они кажутся скупыми и равнодушными.

Когда мы прибыли в Каликут, царь находился на расстоянии 15 лиг[95]. Капитан-командор послал к нему двух человек с известием, сообщив, что прибыл посланник короля Португальского с письмами, и что если царь пожелает, письма будут доставлены туда, где он находится.

Царь одарил обоих вестников множеством роскошной одежды. Он передал, что приглашает капитана, сказав, что уже готов вернуться в Каликут. Он уже собирался ехать вместе со своей большой свитой.

Двое наших людей вернулись с лоцманом, которому было приказано доставить нас в Пандарани, возле Капуа, где мы остановились вначале. Теперь мы в самом деле оказались перед городом Каликут. Нам сказали, что это хорошее место для стоянки, а там, где мы были раньше, – плохое, с каменистым дном. И это было правдой[96]. Более того, здесь принято было проявлять заботу о безопасности кораблей, пришедших из других краев. Сами мы не почувствовали себя спокойно до тех пор, пока капитан-командор не получил письмо от царя с приказом плыть туда, и мы отбыли. Однако не встали на якорь так близко к берегу, как хотелось царскому лоцману.

Когда мы стояли на якоре, пришло известие, что царь уже в городе. В то же время царь прислал «вали» вместе с еще одним знатным человеком в Пандарани, чтобы они проводили капитан-командора туда, где царь ждал его. Этот вали был наподобие кади, при нем всегда находилось две сотни людей, вооруженных мечами и баклерами. Поскольку, когда известие пришло, стоял уже поздний вечер, капитан-командор отложил визит в город.

На следующее утро – а это был понедельник, 28 мая, – капитан-командор отправился говорить с царем и взял с собой 13 человек, среди которых был и я[97]. Мы надели лучшее платье, разместили на лодках бомбарды, взяли с собой горны и множество флагов. Когда сошли на сушу, капитан-командора встретил кади со множеством народа, вооруженного и безоружного.

Прием был дружеским, как если бы эти люди радовались нашему появлению, хотя сперва они выглядели угрожающе, потому что держали в руках обнаженные мечи. Капитан-командору подали паланкин, как любому знатному человеку в этой стране и даже купцам, которые служили царю за привилегии. Капитан-командор вошел в паланкин, который несли сменяясь шесть человек.

В сопровождении всех этих людей мы направились в Каликут и сперва вошли в ворота другого города под названием Капуа. Там капитан-командора расположили в доме знатного человека, а другим выдали пищу, состоявшую из риса с большим количеством масла, и прекрасную отварную рыбу. Капитан-командор есть не хотел, а мы поели, после чего нас погрузили в лодки, стоявшие на реке, которая протекала между морем и сушей, недалеко от побережья[98].

Обе лодки, в которых нас расположили, связали между собой[99], чтобы мы не разделились. Вокруг сновало множество других лодок, набитых людьми. Про тех же, что стояли на берегу, ничего не могу сказать. Их было без счета, и все пришли посмотреть на нас. По этой реке мы прошли около лиги и видели множество больших кораблей, вытащенных на берег, потому что пристани здесь не было.