Поглядев с некоторой опаской на взбалмошное светило, люди принялись разгребать руины и занимались этим целый день и целую ночь. Следующим утром наступило «во-вторых»: все испытали изрядное потрясение, обнаружив, что на срезанной верхушке Горы словно из воздуха появились новый Храм Громовержца, Столп и Роща.

Жители Семивратья уже почти решили подождать на всякий случай, может, и остальные сооружения сами собой восстановятся, но царица, супруга уже который год воюющего под стенами Проклятого города царя, быстро сообразила, что подобные ожидания ничем хорошим не закончатся, предупредила о возможном штрафе с нерадивых и объявила мобилизацию рабочих. Работы было много. Оплата была предложена не так чтобы слишком высокая, но на безрыбье… а тем более на неурожае любой медяшке будешь рад. Рассудив так, жители близлежащих сел потянулись в Семивратье.

К наступлению второй ночи после солнечного безумия в городе был наведен мало-мальский порядок, по улицам двигались патрули, внимательно наблюдавшие за тем, чтобы городская жизнь не слишком быстро развращала прибывших на заработки селян. Те, правда, не слишком и стремились бродить по опасным улицам малопонятного города, а все больше жались к кострам и к местным жителям, внимательно слушая рассказы и легенды о правилах жизни в большом и цивилизованном, хоть и немного поврежденном Семивратье.

Новости, которые казались горожанам архиважными, селян не интересовали. Ну кого из вчерашних козопасов могло волновать, что волной на берег, прямо к самому носу начальника городской стражи, выбросило изломанную галеру какого-то Одноглазого вместе со всем экипажем и капитаном? Тем более новость эта была не слишком свежей, потому что утром следующего дня Одноглазый непонятным образом из городской тюрьмы исчез.

Козопасов больше интересовали легенды о Том, Кто Должен Вернуться и свежеиспеченный рассказ, как сын бога Солнца не справился с управлением огненным диском… Как… В общем, горожанам было что повесить на уши неискушенным слушателям.

Ночью горожане либо спали, либо общались с пришлыми, либо… ну, в общем, занимались своими городскими делами. Во дворце же, примостившемся сразу за городским арсеналом над военной гаванью, имела место некоторая суета. Царица, уставшая за два дня, решительно выгнала из спальни любовника по прозвищу Жеребец, надавала пощечин нерасторопной служанке и принялась писать письмо супругу за море. Самой царице казалось, что с ситуацией она справляется неплохо, но лучше было запросить инструкций у благоверного. Характер у того был нелегкий.

Царица тяжело вздыхала, выводя буквы на глиняной табличке. И то ли от этих вздохов, то ли от обилия чудес, но жители города чувствовали себя неуютно, и даже сны у них были какие-то странные и малоприятные. Щукиной жене, например, привиделось, что солнце вообще развалилось на куски и куски эти почему-то превратились в ос. А осы непонятно отчего бросились на нее, норовя ужалить в места интимные. Жена Щуки даже проснулась испуганно, хотела храпящего мужа растолкать и пожаловаться, но потом вдруг подумала, что сон этот на самом деле обещает ей отсутствие мужа и много разных душевных приключений.

Самому Щуке приснилось, что лезет он по высоченной каменной стене, долез почти до самого неба и повис на кончиках пальцев. А в носу зачесалось немилосердно. И нет никакой возможности почесать. Чихнул Щука и сорвался. А вместе с ним со стены полетели и другие, среди которых успел Щука распознать Горластого и многих знакомых рыбаков. Рыбаки летели молча и даже как-то сосредоточенно, упруго ударялись о землю, отскакивали от нее и разлетались в разные стороны.

Но сны – это сны. А вот разговор, происходивший в храме Морского бога Семивратья, был совершенно реальный и очень неприятный.

Морского бога били.

То есть тузили не самого Морского бога, а его аватару. А лупцевал его именно бог, с позволения которого аватара именовал себя Морским богом Семивратья.

Ситуация усугублялась тем, что тот, кого били, не знал ни имени, ни внешности того, кто бил, но полностью признавал за ним право на экзекуцию. Рядовые же жители Семивратья, как, впрочем, и большинство местных философов, вряд ли разобрались бы в сложных взаимоотношениях участников разговора.

Бог – это знали все – должен быть бессмертным, вечно молодым и наделенным Силой. Гораздо меньше людей знали, что бог должен быть не просто наделен Силой, а еще и уметь эту Силу извлекать и накапливать – самостоятельно.

Морской бог Семивратья богом действительно считаться не мог. Он имел вечную молодость, но лишь до тех пор, пока вкушал амброзию. Он имел Силу, но до тех пор, пока эту Силу передавал ему хозяин. Хозяин его был богом по всем параметрам, так, во всяком случае, думал Морской бог.

И этот настоящий, полноценный бог мог тузить Морского бога, как портовый авторитет провинившуюся «шестерку».

И правом своим хозяин пользовался от всей души. Амброзия, которую Морской принимал регулярно, раны залечивала быстро и надежно, но как было больно!

– Ну что, Сопля? – Хозяин чуть повел бровью, и несчастного Морского бога снова ударило о стену. – Совсем ты тут нюх потерял? Девки да выпивка в голове?

Сопля попытался встать, но хозяин, щелкнув пальцами, отправил его в противоположный угол комнаты.

– Ты не вставай, не нужно этого официоза, – ласково сказал хозяин. – Прямо оттуда и отвечай.

– Да что отве…

«…чать» вылетело из груди Сопли вместе с остатками воздуха – его снова ударило, на этот раз об потолок.

– Отвечай мне, милый, – хозяин улыбнулся, – как это ты проглядел в Семивратье святилище Разрушителя?

Сила, прижимающая Соплю к потолку, вдруг исчезла, и он плюхнулся на пол.

– Разрушителя? – срывающимся шепотом переспросил Сопля.

– Разрушителя, – почти спокойным тоном подтвердил хозяин.

Соплю передернуло, словно от холода.

– Не было здесь Разрушителя… – пробормотал он.

Кувшин с вином, стоявший на столе, медленно поднялся, подлетел к Морскому богу Семивратья и опрокинулся у него над головой. Вино тягучей струей потянулось к макушке несчастного, остановилось в воздухе, превратившись в большой лиловый шар, а потом все так же медленно стало обволакивать лицо Сопли.

– Был, – тихо сказал хозяин. – Был, это точно. Ты полагаешь, что Я могу ошибиться?

– Нет, – зачастил Сопля, – не мог. В смысле, не мог вы ошибиться. Вы – и ошибиться… Но и Разрушителя не было, я бы…

Вино обволокло голову Морского бога, он невнятно хлюпнул и замолчал.

– У тебя есть два выхода – либо выпить все это вино, либо захлебнуться, – сказал хозяин. – Или ты забыл, что не совсем у нас бессмертный? Жить можешь долго, а убить тебя…

Сопля сглотнул раз, потом еще. Кадык дергался судорожно и быстро. Вино постепенно истончалось в пленку, затягивающую лицо. Исчезло полностью.

– На здоровье, – сказал хозяин и ухмыльнулся. Сопля кивнул. Молча.