На всякий случай я протер еще и стаканы. Неизвестно, из какого пила Анна. А мне она твердила, что не употребляет спиртного. Маленькая наглая лгунья.

— Вставай! — зарычал я на сестру, силой поднимая ее на ноги. — Встряхнись же! Идем отсюда!

Она покорно побрела за мной, молчаливая и безвольная. В моем уме происходил напряженный диалог между двумя Нико. Один убеждал другого, что все подстроено, и Анна каким-то образом хочет меня подставить. Сначала у них с Джо был договор одурачить приезжего москвича и раскрутить его на деньги, но потом что-то пошло не так. Сообщники разошлись по ключевому вопросу, и Анна…

Я запутался и отбросил всякие мысли до лучшей поры.

Мы вышли из дома в сырую темноту ночи. Завывал ветер, бросая нам в лицо мелкие брызги. Дождь! — догадался я, радуясь тому, что на улице непогода. Меньше шансов встретить любопытного соседа или случайного прохожего.

Я шагал впереди, увлекая за собой Анну. Слава богу, никто не попался нам навстречу. Дождь усиливался.

— Это не я, — выдавила она мне в спину.

— Конечно, не ты!

— Кто-то убил его…

— Ага, — равнодушно подтвердил я. — Я видел.

Ее рука в моей ладони была холодной, как лед. Я обернулся и заметил, что она раздета и дрожит. Черт!..

— Где твоя ветровка?

— Там…

Разумеется, она сняла свою унылую курточку перед тем, как войти в комнату. Я бросил взгляд на ее ноги. В туфлях! Уже легче. Видимо, в халупе у Джо не было принято снимать обувь.

— Постой здесь, — приказал я Анне, не особенно рассчитывая на послушание.

Сбежит — так тому и быть. У меня гора с плеч упадет. Я не обязан возиться с ней. Мы знакомы всего ничего, а она уже втянула меня в серьезные неприятности.

— Ты куда? — жалобно пискнула она.

Но я уже бежал к домику игрока. Скользнуть внутрь, сорвать с вешалки куртку Анны и вернуться обратно было делом нескольких минут. Я удивился, застав даму на том же месте, где оставил ее. Она стучала зубами от нервного озноба.

— Одевайся!

Анна безропотно натянула на себя ветровку, но это не помогло ей согреться. Пока мы добрались до Верхней улицы, где она жила, оба промокли до нитки.

— Не хватало только простудиться и слечь, — бурчал я, стаскивая мокрую одежду. — Чего стоишь? Снимай все! Надо переодеться в сухое и выпить чего-нибудь.

Она застыла в ступоре, судорожно сжав руки. Ее губы посинели, волосы прилипли к щекам, взгляд был тусклым, потухшим.

Я принудил Анну сесть, снял с ее ног туфли, потом летние брюки. Она не сопротивлялась. Но когда я добрался до кофточки, она вдруг запротестовала.

— Мы брат и сестра, — сказал я. — Тебе нечего меня стыдиться.

Она упрямо оттолкнула мои руки. Мне ничего не стоило справиться с ней, но я счел насилие неуместным и сдался.

— Ладно, раздевайся сама, побыстрее. Я принесу полотенце и какой-нибудь халат. У тебя есть теплый халат?

Она не ответила. Кажется, до нее начало доходить, что произошло в домике Джо. Я со вздохом отправился в ее комнату, нашел в шкафу застиранный махровый халат и принес ей.

— Так дело не пойдет, — рассердился я, увидев ее в той же позе и в мокрой кофточке. — Воспаление легких нам ни к чему, детка. Как я повезу тебя в Москву больную?

Анна то ли не поняла моих слов, то ли ей было не до этого. Возможно, она все еще мысленно находилась там, в неопрятной гостиной своего бойфренда, и переживала содеянное.

— Теперь тебе придется уехать со мной, — заявил я. — У тебя нет другого выхода. Я знаю, ты не хотела убивать Джо. Он довел тебя. Ты защищалась. Нож лежал на столе… — Я вспомнил блюдце с ломтиками лимона и сообразил, как нож оказался у нее под руками. — Кто резал лимон? Ты или Джо?

Она опустила голову и застонала, не разжимая губ. Мне стало жаль ее. Я почувствовал себя сильным и брякнул:

— Не бойся. Я помогу тебе выкрутиться. Джо был плутом, а таких не любят. Любой, кого он обжулил в карты, мог прийти и свести с ним счеты. Думаю, здешние менты усердствовать не будут. Спишут его смерть на бытовую драку, и вся недолга. Подозреваемых будет половина мужского населения городка.

Я вспомнил об украденном у меня мобильнике. Оставалось надеяться, что Джо успел загнать его по дешевке. Иначе…

«Ничего страшного, — успокоил я себя. — В случае, если мой телефон обнаружат на месте преступления, скажу, что вчера проиграл его убитому в карты».

Тело Анны сотрясала крупная дрожь. Я испугался, что у нее поднимется температура, и придется неделю лечить ее от простуды. А тем временем уголовное дело по факту убийства местного Калиостро наберет обороты. Кто знает, чем это обернется? В том числе и для меня. Васька с Петром могут заявить, что я расспрашивал у них про Джо. Поди потом оправдайся.

«Ты спасаешь барышню от тюрьмы, а она с радостью даст свидетельские показания против тебя, — прокаркал второй Нико. — Ты влип, дружище. Она тебя утопит, чтобы выйти сухой из воды!»

Я отмахнулся и принялся расстегивать на Анне кофточку, — в мокрой одежде она не согреется. В моих действиях не было ничего интимного, только родственная забота. Но сестра вдруг очнулась от оцепенения, вскрикнула и рванулась. Старая кофточка треснула, Анна попыталась вскочить…

Я не хотел насильно раздевать ее — так получилось. Я невольно сорвал с нее кофточку, и она извернулась, закричала. У меня и в мыслях не было ничего предосудительного! Но то, что я увидел…

Теперь в ступор впал я, правда, на мгновение. Этого оказалось достаточно, чтобы Анна метнулась прочь и закрылась в душевой. Дверь в каморку, оборудованную для мытья, была хлипкая, и я мог выбить ее ударом ноги.

«Это уже перебор, Нико! — возмутился мой внутренний двойник. — Ты теряешь столичный лоск, парень, и превращаешься в зверя».

Я остановился, перевел дух и прислушался. Анна за дверью включила воду. Сквозь плеск водяных струй пробивались ее рыдания. Мне следовало бы извиниться… но я потерял дар речи. Мой язык прилип к небу, а горло пересохло.

Может, у меня сдвиг сознания на почве выпитого накануне коньяка?

«Чушь! — не согласился второй Нико. — Бывало, ты выпивал и побольше. Алкоголь не затуманивает тебе мозги до такой степени!»

«Она что-то подсыпала мне в коньяк, — защищался я. — У меня глюки!»

«Тебе не стоило ехать сюда и ввязываться в чужую жизнь, — парировал он. — Ты изменил своему принципу: не вмешиваться в то, что тебя не касается».

«А как же последняя просьба отца?»

На это мой двойник не нашел ответа и заткнулся.

«Что же ты все-таки увидел? — полюбопытствовал он после вынужденной паузы. — Татуировку «якудза» на теле милой девушки?»