К тому же он был без дури в голове, не казался обделенным манерами и чувством ответственности, не злоупотреблял алкоголем и не видел вдохновения в наркотиках, не менял девчонок, словно перчатки, и умел поднять настроение.

Поначалу Юля относилась к нему прохладно, но постепенно она оттаяла и свободно общалась со Стасом, заставляя по-дружески ревновать Криса, иногда ведущего себя так, словно ему было пять лет. Со Стасом Юля чувствовала себя спокойно и даже как-то уверенно, зная, что если они вместе гуляют по ночному городу, не ей придется в случае чего разбираться с гопниками или пьяными, решившими к ним пристать. Да-да, и такое бывало! Однажды Крестова сдуру потащилась на улицу под утро вместе с Крисом и его приятелем. К ним неожиданно из какой-то подворотни подкатила компания ребят в спортивных костюмах, принявших Юльку за парня, и начавших требовать то закурить, то позвонить. Юля, смачно обозвав парней несколькими нехорошими словами, и, даже и не надеясь на мальчишек, молниеносным движением вытащила из сумки, перекинутой через плечо, перцовый баллончик и смело распылила его прямо в глаза неприятелям. Тогда им удалось убежать.

А еще ее умиляло, что Стас не видел в ней «своего в доску парня». Не давал таскать тяжести, не называл Юльком – только Юлей, не предлагал ей на посиделках пива, смешанного с водкой, или другие ядерные коктейли, и даже открывал перед ней двери! Крестову это как-то даже впечатлило.

Стас казался ей хорошим другом, на которого можно было положиться. Крис как-то намекал подруге, что они со Стасом смотрелись очень даже круто, но девушка так далеко послала парня, что тот обиженно замолчал. И дулся рекордное для себя количество дней – целые сутки. Юля, которая терпеть не могла ссоры с близкими, все же спросила, почему друг так обиделся – неужели она его раньше никогда не посылала? На это Крис ответил, что ему обидно не за себя, и разговор замял, больше к теме о ней и Стасе не возвращаясь. Нечуткая к намекам и воспринимающая только открытые понятные действия Юля так и не поняла ничего.

И сейчас, словно не замечая нежности в глазах парня, она ответила:

– Не беспокойся, я сама найду.

– Юля, – позвал ее Стас. Она вопросительно посмотрела на него. – У тебя к щеке что-то прилипло, – сказал он, приблизился к ней и осторожно коснулся ее щеки, делая вид, что смахивает ресничку.

Ее губы были так близко, что он не мог отвести от них взгляд.

Парень почти наяву видел, как впивается в них своими губами, однако в реальности все пошло иначе.

– Нас ждут, – произнесла Юля и первой вышла из кухни.

– Юля, может, согласишься? – выкрикнул ей вслед парень.

– На что? – обернулась девушка.

Стас слишком поздно понял, что сказал.

– На один концерт с нами, – нашелся Стас. – Я – квартиру для иностранца, ты – один концерт для моей группы.

– Прости, нет, – вынуждена была отказать девушка.

Стас рассерженно взлохматил волосы.

* * *

Таким образом, с Феликсом вскоре познакомились еще и Крис с Лешей. Биатлонист как раз недавно купил себе хорошую машинку – внедорожник, правда, не самый новый, но все-таки мощный и просторный. И с просьбой покатать их по городу Юля позвонила именно ему. Логически мыслящая девушка помнила, что ближайшие пару недель ее друг будет находиться в городе и только потом уедет на какие-то сборы на север страны.

Леша легко согласился. Он любил поездки на природу, да и вообще был таким человеком, который мог спокойно подорваться и поехать куда-нибудь. Правда, в это время он находился в компании Криса, с которым не виделся уже очень давно, поэтому хипстер тоже оказался в этой небольшой компании, со своей собственной звездой. Естественно, когда Крис узрел на кухне у Стаса одного из музыкантов «Красных Лордов», он обалдел – по-другому и не скажешь, и, наверное, целый час едва ли не скакал вокруг гостя из Англии с блаженной улыбкой на лице, веселя девушек. Леша, как человек, несколько далекий от современной музыки, так не восторгался, но тоже впечатлился. Тот факт, что его подруга детства и ее сестра умудрились где-то найти известного музыканта и притащить его домой к Стасу, казался несколько странноватым – и Леше все чудилось, что его надули.

Когда Феликса повезли в город, чтобы покатать по улицам и показать основные местные достопримечательности, Марта, спохватившись, убежала на репетицию оркестра, строго-настрого наказав, чтобы на природу не смели уезжать без нее. Даже общество ненавистной Юли ее уже не так сильно волновало – ради Визарда она готова потерпеть и ее, и ее друзей.

В результате за город компания приехала только к девяти вечера, поскольку неистовый Иван Савельевич долго не отпускал свой студенческий оркестр, ругаясь и крича громче обычного – волновался, как бы его раздолбаи плохо себя не показали во время выступления на фестивале. Если в концертмейстере он почти не сомневался, то тромбоны вызывали в нем все тот же праведный гнев, смешанный с отчаянием.

Когда нервничающая Марта, наконец, вырвалась из здания консерватории, где проходила репетиция, то ее уже поджидал внедорожник Леши и стоявшая около него Юля.

– Мы решили ехать на природу с ночевкой, – сообщила она Марте. – Палатки и спальники у нас есть. Сейчас мы завезем тебя домой, и ты возьмешь нужные вещи.

– Нужные для чего? – изумилась девушка, не ожидавшая такого сообщения.

– Для ночевки на природе. Возьми белье, теплую кофту, джинсы. В платье, поверь, тебе там не понравится, – насмешливо окинула фигурку сестры, облаченной в все то же летнее сине-голубое платье, перехваченное на талии тонким черным пояском, Юля. – Едой и выпивкой парни затарились. А, ты же не пьешь, – припомнила она. – Зато весь апельсиновый сок будет твоим.

Карлова растерялась.

– Кто решил ночевать на природе? – спросила она.

– Парни. Ну что, садись в тачку.

– Мама не любит, когда я не ночую дома, – нехотя призналась Марта. Ей не хотелось говорить нелюбимой сестре таких вещей, но пришлось. Эльвира Львовна действительно не одобряла подобного, переживая за дочку. Если Марта ей сейчас скажет, что хочет поехать на природу вместе с Юлей и четырьмя незнакомыми, вернее, плохо знакомыми молодыми людьми, та немедленно запрет единственную дочку на все замки.

– И что, только потому, что твоя мать этого не любит, ты не поедешь? – негромко спросила Крестова. Она, привыкшая к свободе, не воспринимала таких детских ограничений всерьез.

Марта услышала в ее голосе вызов.

– Поеду, – задрав подбородок, произнесла она, мгновенно решив про себя, что скажет маме, будто ей нужно будет переночевать у Нади. Она, Марта, как концертмейстер и хорошая подруга, должна помочь ей с партией.

Все это было белибердой, но Эльвира Львовна, гордящаяся успехами дочери, поверила ей и с легким сердцем отпустила. А бабушка дала девушке с собой целый пакет, нет, даже пакетище с только что испеченными горячими пирожками.