Почему Смита перевели ночью? Видимо, чтобы избежать лишних глаз. Но куда?

Обычно она в таких случаях звонила в приемную, но подозрения Бена плюс этот звонок… Ее бы вышвырнули с работы. Она решила подождать и посмотреть, что удастся извлечь из сплетен.

* * *

Бен Кэкстон времени не терял.

Он нанял Джеймса Оливера Кавендиша. Хотя сгодился бы и любой другой Беспристрастный Свидетель, престиж Кавендиша был так высок, что можно было обойтись без адвоката: старый джентльмен много раз свидетельствовал перед Верховным Судом, и говорили, что завещания, хранящиеся в его голове, стоят миллиарды. Будучи стипендиатом Благотворительного Общества, Кавендиш обучался специальным методам запоминания — сюда же входили и сеансы гипнотического внушения — у самого великого Сэмюэля Реншоу.

За день он зарабатывал больше, чем Бен за неделю, но Бен намеревался взвалить все денежные расходы на «Пост»… лучше вряд ли что можно было придумать.

Кэкстон взял с собой младшего Фрисби из «Билл, Фрисби, Фрисби, Билл и Рид», а потом позвонил Кавендишу. Сухощавая фигура мистера Кавендиша, укутанная в белый плащ — знак его профессии — напоминала Бену Статую Свободы и почти так же бросалась в глаза.

Бен объяснил Марку Фрисби, что он собирается делать, — и Фрисби сразу же заметил, что у него нет на это права — до того, как появился Кавендиш: присутствие Беспристрастного Свидетеля требовало соблюдения протокола, и они прекратили обсуждение того, что ожидали увидеть и услышать.

До Бетесды они добрались на такси, которое высадило их перед дверями административного корпуса.

Бен показал свое удостоверение и объявил, что хочет видеть директора.

Царственного вида женщина спросила, назначен ли ему прием, и Бен был вынужден признаться, что нет.

— Тогда директор, скорее всего, вас не примет. Не скажете ли вы, что у вас к нему за дело?

— Скажите ему, — произнес Бен громко, чтобы все слышали, — что пришел Кэкстон из «Вороньего гнезда» с адвокатом и Беспристрастным Свидетелем, чтобы взять интервью у Валентайна Майкла Смита, Человека с Марса.

От неожиданности женщина даже растерялась, однако быстро справилась с собой и холодно ответила:

— Я передам ему. Сядьте, подождите.

— Спасибо, я подожду здесь.

Фрисби зажег сигару. Кавендиш ждал с молчаливым терпением человека, перевидавшего за свою жизнь все возможные проявления добра и зла. Кэкстон нервничал. Наконец, Снежная Королева провозгласила:

— С вами будет говорить мистер Берквист.

Кэкстон задумался. Гил Берквист был марионеткой Дугласа с титулом «помощник-исполнитель».

— Мне не нужен Берквист, мне нужен директор.

Но Берквист уже шел навстречу — распростертые объятья, приветливая улыбка.

— Бенни Кэкстон! Как поживаешь, дружище? Все ворошишь грязное белье?

— Все ворошу грязное белье. А ты что здесь делаешь, Гил?

— Если меня когда-нибудь выпрут со службы, я тоже заведу себе колонку — тысячи слухов и сплетен — и весь остаток жизни буду слоняться по городу. Завидую тебе, Бен.

— Я спросил, что ты здесь делаешь, Гил? Я хочу сперва повидать директора, а потом — Человека с Марса. Я пришел сюда вовсе не для того, чтобы обмениваться с тобой любезностями.

— Ладно, Бен, не бери в голову. Я вышел потому, что директор приходит в бешенство от одного упоминания о прессе… вот Генеральный Секретарь и послал меня прикрывать его.

— О'кей. Я хочу видеть Смита.

— Бен, старина, все этого хотят — каждый репортер, специальный корреспондент, комментатор, фрилансер, каждый спец по душещипательным рассказам. Минут двадцать назад здесь была Полли Пайперс. Она хотела расспросить его о любовных отношениях на Марсе, — Берквист развел руками.

— Я хочу видеть Смита. Увижу я его или нет?

— Бен, давай пойдем куда-нибудь, где можно поговорить за стаканчиком. Можешь спрашивать меня о чем угодно.

— Я не хочу спрашивать тебя о чем угодно. Я хочу видеть Смита. Вот мой адвокат, Марк Фрисби, — по обыкновению, Бен не стал представлять Беспристрастного Свидетеля.

— Мы уже встречались, — признался Берквист. — Как ваш отец, Марк?

— Почти без изменении.

— Это все наш отвратительный климат. Идем, Бен. И вы, Марк.

— Перестань, — отрезал Кэкстон. — я хочу видеть Валентина Майкла Смита. Я представляю здесь «Пост» и заодно двести миллионов читателей. Я увижу его? Если нет, скажи это громко и обоснуй свой отказ.

Берквист вздохнул.

— Марк, будьте добры, скажите этому любителю замочных скважин, что он не имеет права врываться к больному человеку. Смит выступил вчера вечером… вопреки настояниям врача. Он имеет право на мир и покой, ему надо немного окрепнуть.

— Ходят слухи, — заявил Кэкстон, — что вчерашнее выступление было липой.

Берквист перестал улыбаться.

— Фрисби, — произнес он холодно, — не напомните ли вы своему клиенту, почем нынче клевета?

— Бен, полегче.

— Я знаю кое-что о клевете, Гил. Но кого я оклеветал? Человека с Марса? Или кого-то другого? Назови мне имя. Я повторяю, — повысил он голос, — что я слыхал, будто человек, которого показывали прошлым вечером в трехмерке, не был Человеком с Марса. Я хочу увидеть его и задать ему несколько вопросов.

В забитом народом холле стояла тишина. Берквист бросил взгляд на Беспристрастного Свидетеля, потом справился со своим лицом, улыбнулся и сказал:

— Что ж, Бен, возможно, ты выговорил это интервью… а заодно и судебный процесс. Подожди, я сейчас.

Он исчез, но очень быстро вернулся.

— Ну вот, я все устроил, — объявил он устало, — хотя ты этого и не заслуживаешь. Идем. Но только мы с тобой. Марк, прошу прощения, но не стоит толпиться около Смита, он еще не совсем в норме.

— Нет.

— Что?

— Либо все трое, либо никто.

— Бен, не будь дураком; ты же получил особую привилегию. Скажи, чего ты… Ладно, Марк тоже может пойти, он подождет снаружи. Но для чего тебе он? — Берквист кивнул в сторону Кавендиша. Свидетель, казалось, ничего не слышал.

— Может, и ни для чего. Только моя колонка этим же вечером известит всех, что администрация отказалась пропустить Беспристрастного Свидетеля к Человеку с Марса.

Берквист пожал плечами.

— Что ж, идемте. Бен, я очень надеюсь, что иск за клевету спихнет тебя в яму, из которой ты не скоро выберешься.

Из уважения к возрасту Кавендиша они воспользовались лифтом, потом встали на бегущую дорожку и поехали мимо лабораторий и процедурных кабинетов.

Их остановил охранник, созвонился с кем-то по видео, и наконец их ввели в одну из аппаратных, откуда велось непрерывное наблюдение за тяжелобольными.