Моя девушка особенно джазом не интересовалась и сказала что-то вроде: «Какая симпатичная обложка». На дворе стояла осень. Небо было голубое, а облака висели недосягаемо высоко. Я помню все до мельчайших деталей. Уже то, что я купил эту пластинку, было тогда для меня целым событием.

В то время лейбл «Блю Ноут» не имел представительства в Японии, поэтому в продаже были только импортные винилы по 2,800 иен за штуку (при курсе 360 иен за доллар). Что ни говори, а в то время за 60 иен можно было выпить чашку кофе, так что деньги немалые. Тем более для школьника. Поэтому, купив пластинку, я слушал ее с замиранием сердца. Прямо как та собака, засунувшая голову в трубу патефона, с эмблемы фирмы «Виктор», я буквально вслушивался в каждый звук. Обращался с пластинкой бережнее или по крайней мере так же, как со своей девушкой. Трогал ее, нюхал, рассматривал со всех сторон. Мне тогда каждая новая запись казалась сокровищем, заветным пропуском в другой мир. Какой бы замечательной ни была музыка, сейчас, наверное, никому не придет в голову обниматься с пластиковой коробкой из-под компакт-диска (или я ошибаюсь?).

Одноименная композиция — «Song For My Father» — проникнута удивительным чувством бытия. В основе ритма лежит босанова, совершенно отличная по атмосфере от популярной в те годы утонченной, урбанизированной, словно бы пропущенной сквозь забитый липкий и грязный фильтр босановы Стэна Гетца. Отец Хорэса был негром португальского происхождения. В детстве Силвер часто играл на музыкальных инструментах с соседскими мальчишками. Говорят, Хорэс написал эту композицию в память о том времени. Ее музыка наполнена атмосферой милых сердцу закоулков. Это не хард-боп и не фанки-джаз. Перед нами предстает яркий, чуть волшебный мир Хорэса Силвера. Запоминающаяся, глубокая мелодия.

Хорошенько вслушайтесь в резкую, грубоватую игру молодого тенора Джо Хендерсона. Если слушать на голодный желудок, звучание его саксофона отдается глухим ритмом в животе.

Не помню, сколько раз я заводил эту пластинку (у меня есть и компакт-диск, куда включены также не вошедшие в альбом синглы, но я почему-то всегда отдаю предпочтение дорогому сердцу винилу). Скажу только, что она мне еще ни разу не наскучила. Каждый раз, когда игла касается винила и звучит оригинальное вступление, душа хочет петь. «Steely Dan» «позаимствовали» это вступление для своей композиции «Rikki Don't Lose That Number». Но даже когда звучит она, душа все равно поет. Честное слово.

SONG FOR MY FATHER

(Blue Note BST-84185)

Если бы меня спросили, кто мне больше всего нравится из белых джазовых вокалисток, появившихся на сцене после Билли Холидей, я бы без всякого сомнения назвал Аниту О'Дэй. Крис Коннор, Джун Кристи, Хелен Меррилл хороши по-своему, но, положа руку на сердце, могу сказать, что ни одна из них не может сравниться с Анитой.

Уникальность Аниты в том, что практически все мелодии в ее исполнении всегда были джазом. Ее главный козырь — не женское обаяние или чувственность, не текстовая медитация, а открытая демонстрация простой и прямой джазовой души. Сухая фразировка, временами напоминающая звучание трубы. Хрипловатый вокал. Музыкальные интервалы, которым отнюдь не хочется петь дифирамбы. Так или иначе это — джаз. Я очень люблю такую манеру исполнения.

Другие белые вокалистки, на миг закрывая глаза, целиком отдаются окружающей атмосфере, как бы пуская все на самотек. Ни рыба ни мясо. Этого нет у Аниты. Ни рыбы ни мяса. Скорее всего, тут дело в характере. Аните претило оставлять неясности в своей музыке. Она проводила четкую грань между черным и белым, доходя порой до крайности, и в результате куда-то пропадал весь музыкальный смак. Вполне возможно, некоторым это придется не по душе.

Анита О'Дэй испытала сильное влияние Билли Холидей. Та, как и Анита, честно старалась избавиться от всякого тумана, но при этом ее музыка никогда не теряла широты. Исполнение Билли Холидей отличала многослойная многозначность, скрывавшаяся в туманных глубинах души. К сожалению, не только Аните, но и никому другому не была свойственна подобная широта натуры.

И все же композиции Аниты О'Дэй не раз трогали меня своей музыкальной прямотой. Замечательный пример — известная сцена из фильма «Джаз в летний день», где певица исполняет «Sweet Georgia Brown». Во время концерта под открытым небом в самое неподходящее для эстрадно-джазового вокала дневное время Анита заводит разомлевшую публику, постепенно пробуждая в ней интерес к своей музыке. Прямое, полное внутреннего напряжения исполнительское мастерство Аниты достигает здесь своего апогея. Или предела. По крайней мере, личностного, человеческого. Благодаря одной только этой сцене Анита О'Дэй стала одной из легенд джазовой музыки.

На самом деле мне очень жаль, что сама певица так и не смогла побороть в себе это внутреннее напряжение. Из-за него она увлеклась наркотиками и стала часто впадать в депрессию. Тем не менее музыка, которую оставила после себя Анита О'Дэй, несет в себе неподдельную искренность. Больше всего мне нравится знаменитая «Loneliness Is a Well» Джо Олбани, записанная вместе с трио в маленьком чикагском джаз-клубе. Каждый раз, когда я слышу эту вещь, у меня что-то сжимается в груди.

ANITA O'DAY AT MISTER KELLY'S

(Verve MGV-2113)

Когда я учился в школе, у мужчин был в моде стиль «лиги плюща». Точнее говоря, ему практически не было альтернативы. Сейчас это называют «традиционным американским стилем». В то время мы все были без ума от стильного квартета «MJQ» («Modern Jazz Quartet»).