запястья над головой, навалился сверху, свободной рукой залезая под юбку. Тошнота подступила к горлу. Я орала, как бешенная. Мне хотелось от души блевануть ему в лицо.

— А что, если я тебя сейчас трахну, как последнюю шлюху, а потом отвезу к своим ребятам и пущу по кругу, — его пальцы уже проникли мне в трусы, и я ощутила кислый привкус во рту перед рвотой. Омерзение не знало предела, я хотела отключиться, чтобы не чувствовать прикосновений этого мудака.

Вся эта потасовка, казалось длилась бесконечно, но, взглянув на мобильник, который показывал длительность исходящего вызова, я поняла, что мы брыкаемся всего пару минут.

И в тот момент, когда мерзкий ублюдок расстегнул свои джинсы и провел вонючим обрубком по моему бедру, меня вывернуло наизнанку. Благо, я успела повернуть голову и не блевануть на собственную грудь.

Мужик поморщился, но не остановился. Он склонился и начал пристраиваться между моих ног.

В этот момент в комнате, за спиной жирной туши, буквально из-под земли вырос Макс. Я бросила на него затравленный взгляд и обомлела. Передо мной стоял не человек. Зверь. Самый настоящий. Глаза налились кровью, грудь часто-часто вздымается от учащенного дыхания. В одной руке он держит ствол, направленный на мерзавца, а другая сжимается в кулак и, кажется, я слышу хруст костей.

Он в два шага преодолевает расстояние между нами и дуло пистолета упирается в затылок мужику, что пытается меня изнасиловать.

— Вставай, тварь! — гаркнул так, что я едва не обмочилась от страха.

Мужик замер, будто его по голове огрели, и резко распрямился, оставшись стоять на коленях со спущенными штанами.

Глава 7. Максим

Сидя в машине и ожидая малышку Катю, я предвкушал продолжение вечера и ночь. Член в штанах сводило судорогой. Скорее бы в теплое нутро Катерины. Мне нужно, просто жизненно необходимо утолить жажду до этого миниатюрного тела.

Внезапный звонок мобильного вывел меня из задумчивости. Звонила Катя. Странно, что ей нужно? Не может в своем пентхаусе найти свои трусики?

Ответив на звонок, я услышал какую-то приглушенную возню и шуршание. Звонок явно неслучайный. Я слышал шаги, слышал её сбивчивое дыхание. И что-то шевельнулось внутри. Липкое, мерзкое ощущение непонятного страха. Блять! Я же Макс Игнатьев. Я в таких переделках участвовал, что уму непостижимо. А тут… какая-то соплюха, которую я хочу поиметь.

Недолго думая, я выскочил из машины и побежал к дому, не отрывая телефон от уха. Я явно слышал крик Катерины, который придал мне такого ускорения, что я даже не понял, как оказался в её квартире.

Увидев брыкающуюся малышку под каким-то жирным ублюдком, я на несколько мгновений впал в ступор. Он пытался присунуть свой вонючий писюн Кате между ног. Девочка брыкалась и истошно рыдала, а возле её плеча красовалась лужа рвоты. Бедняжка не выдержала такого омерзения.

Молниеносно выхватив из-за пазухи ствол (даже не помню, как засунул его туда перед выходом из машины), я приставил дуло в затылок мерзавца.

Катерина подняла на меня затравленный взгляд и у меня поплыло перед глазами. Не надо, девочка, не смотри на меня. Внутри меня сжигал огонь ярости. Я хотел разорвать глотку пидору голыми руками.

Почуяв опасность, мразотник встал на колени и стал спешно надевать штаны.

— Не торопись, пидор, — рявкнул я. — Поворачивайся. Медленно.

Ублюдок, дрожа, повернулся и опустил взгляд.

— Отползай в сторону, — медлит, уебок. — Быстрее! — мое терпение на исходе. Бросаю взгляд на Катерину — она в ужасе. Так и лежит с задранной юбкой и разорванными трусиками.

Сглатываю. Ярость уже пропитала каждую клеточку моего тела.

Тем временем жирный мудак отполз в сторону и как только он потянулся за стволом во внутренний карман крутки, я, немедля, запустил пулю прямо в его сгнивший отросток между ног.

Меня оглушает Катин вопль, и я краем глаза вижу, как её снова выворачивает наизнанку. А как ты думала, девочка? Я не рыцарь, мать твою. И за тебя порву любого.

Я понял это мгновенно. Как только увидел на ней этого ублюдочного насильника. Понял, что не отдам её, что буду защищать от всех проблем до последнего моего вздоха.

Пидор вскрикнул, согнулся пополам и рухнул на пол. Под ним растекалась темно-бордовая лужа крови. Скотина сдохла скотской смертью.

Быстро засунув ствол за пазуху, я кинулся к Кате, которую сотрясали рвотные позывы. Придержав её волосы на затылке, я ждал, пока она закончит мучиться.

— Тише, девочка, тише… все закончилось, больше тебя никто не обидит, — я прижал её к себе и старался успокоить, пока она рыдала и выла, как волк на луну.

— Меня убьют, Макс, убьют, — она шептала как бреду.

— Никто тебя не тронет, обещаю! — я отстранил её от себя и слегка встряхнул, приводя в чувство. — Иди, умойся и быстро собирай вещи. Я увезу тебя отсюда.

Катерина, как назло, не шевелилась. Она вцепилась в лацканы моего пальто и вжималась в меня с такой силой, что, казалось, пытается залезть мне в грудную клетку, чтобы спрятаться.

Я пытался справиться с жалостью, желанием обнимать её всю ночь. Мне было плевать на ужас, творящийся в квартире, на тело ублюдка, который пытался черт знает, что сделать с моей Катериной… Моей. Как же это странно. Не рановато ли для таких мыслей, Игнатьев?

Мне едва хватило силы воли, чтобы отлепить от себя Катю и со всей строгостью, глядя ей в глаза, сказать:

— Прекрати! Слышишь меня? Смотри на меня! — я тряхнул её за плечи, но Катерина упорно прятала взгляд и, словно болванчик, мотала головой из стороны в сторону.

— Что я сделала, Максим? Что им от меня нужно? Кто все это делает? — шептала Катя. Она была словно в бреду и мне пришлось идти на крайние меры

Одной рукой я зафиксировал её голову, схватив за затылок, а второй начал шлепать по щекам. Не сильно, но ощутимо. Катя за пару мгновений пришла в себя и вылупилась на меня, будто приведение увидела. Слава богу, шок сошел.

— Какого черта ты себе позволяешь, опер? — она приложила ладони к слегка покрасневшим щекам.

Я улыбнулся и чмокнул её в макушку.

— Быстро вставай и собирайся. Сумка есть? Сложи теплые и повседневные вещи, белье и что-то на выезд. И обувь какую-то закинь удобную — кроссовки или что там у тебя есть, — сказал я, поднимаясь с пола и ставя на ноги Катерину.

К моему удивлению, девочка не стала сопротивляться, а лишь коротко кивнув, побежала в гардеробную собирать вещи. Умница. Когда надо, она умеет быть послушной. Ничего, придет время, воспитаю