Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Давай я попробую тебя немного отвлечь. Надеюсь, это хоть немного поможет.
Дождавшись моего кивка, парень позволил мне уткнуться в его плечо и увереннее сжал меня. Мягкий, вкрадчивый голос послушно рассказал мне ту же историю, но с небольшим уточнением после.
— После Катаклизма люди продолжили использовать магию, но сильных колдунов стало мало, а те, кто желал большего могущества, со временем научились доставать тварей из-за завесы.
В очередной раз утерев нос, я уже заметно спокойнее посмотрела на Гани, чувствуя, как его ненавязчивое участие помогает мне не сойти с ума окончательно.
— Как это вообще помогло помочь?
— Эти существа сильны и поддаются дрессировке, если, конечно, наставник хороший, но вместе с этим опасное занятие привлекало все больше внимания. Некромантия, самое нелюбимое направление магии за счет постоянной работы с энергией, что выделяется только со смертью кого-либо, так еще и практического применения помимо собственно нанесения увечий или убийства у нее толком нет.
— Совсем?
— Почти, об этом ты узнаешь позже, на практических занятиях, но по сути так некроманты стали изгоями среди остальных.
— Вы можете только уничтожать?
— Не только, дар — это не всегда одно единственное направление, наоборот, Ньярл учил нас, что вся магия это прежде всего спектр, где у тебя можно выделить склонность к чему-либо, правда у светлых в Целестии принято все же развивать только одну способность, но до идеала.
Погладив меня по волосам, Гани чуть отстранился, заглядывая мне в глаза и прикоснувшись к щеке. В его взгляде я видела искреннюю тревогу и желание помочь.
— Тебе лучше?
— Да, спасибо, наверно, можно пока на этом закончить.
— Отлично, давай я проведу тебя в столовую, чувствую, тебе понадобится много сил, твоя сила растет. Если хочешь, мы с Миланой будем готовить тебе чай с ромашкой или успокоительные настои, так ты хотя бы спать будешь без проблем.
— Она этому не обрадуется, кажется, она едва меня терпит.
— О, не обращай внимания, это личное, у Миланы тоже хватает переживаний, к сожалению.
Я слабо улыбнулась и с помощью Гани поднялась с места. Ноги едва держали, но я упорно размяла их, чувствуя, как неохотно двигаются суставы. Остатки нервозности и страха ушли, сменившись блаженным покоем, охватившим мою душу. Все стало просто и безразлично настолько, что Гани без настороженности взял меня под руку и помог пройти до столовой на первом этаже.
— Я смотрю, вы не торопились идти на обед.
Каин ждал нас за длинным старинным столом из красного дерева, накрытым идеально белой, плотной скатертью, мясное рагу уже остывало в тарелках. Сама столовая была несколько светлее остальных комнат из-за того, что находилась в углу поместья. Большие окна и стеклянные двери выходили во внутренний сад и на веранду, где летом можно было устраивать чаепития, сидя в уютных плетеных креслах и наслаждаясь цветущими гортензиями вдоль решетчатых перил.
Ганим аккуратно подтолкнул меня к моему месту и помог сесть.
— Мы немного увлеклись обсуждением истории, все же сила госпожи Мун крайне удивительна, — парень мило улыбнулся и сел на свое место. — Приятного аппетита.
Я кивнула, не желая вступать в обсуждения и не имея на это никаких моральных сил. Не поднимая головы, я принялась за еду.
Каин, внимательно посмотрев на меня, не мог не заметить опухших красных век, но не стал акцентировать на этом внимание.
— Мне придется уехать, появились проблемы с теми, кого отправил светлый король присматривать за нами в Кадате. От этих пустоголовых "помощников" одни убытки. Софи, пока меня не будет, Милана научит тебя этикету, Ганимед познакомит с историей и магией, и еще один учитель приедет после выходных и начнет заниматься твоей физической подготовкой. Я постараюсь не задерживаться в столице, но если меня не будет больше месяца, то по прибытии я буду требовать от тебя результат твоей работы — вздумаешь отлынивать, и я сам займусь твоей подготовкой, так как это делали со мной в темном храме.
Гани втянул голову в плечи и поджал губы.
Не очень хороший знак.
Верно думаешь, в нашем храме были разные программы обучения, я назначил Каину один из сложнейших. Боюсь, при таком раскладе свободное время у тебя будет лишь для того, чтобы поспать в ванне с отваром ромашки и смазать синяки на теле.
Зачем так жестоко?
Это было крайне эффективно, к тому же наше противостояние со светлыми можно было назвать войной, и таким дарованиям приходилось учиться управлять своим телом и магией лучше всех. Тебе тоже бы пришлось это пройти, но надо отдать должное, для девочек у нас был вариант и проще — если дар небольшой, то она вообще могла выучить только азы некромантии и дальше заниматься лишь детьми и их обучением.
То есть всю жизнь только и делать, что рожать?
За такими женщинами ухаживали, они ни в чем не нуждались и могли сами выбрать того, кто будет отцом.
Кажется, я уже не хочу есть.
— Ясно, благодарю за информацию, Каин.
Аван
Я стоял на балконе над залом, где у ониксового алтаря проходила посвящение очередная некромантка. По залу разносился тихий шелест мантий и треск свечей, храм притих, будто вслушавшись в это умиротворение и голос девушки на алтаре.
Как много еще дарований увидят эти стены, сколько из нас напитают это место своей силой. Легкое дуновение ветерка коснулось кожи. Странно — зал заперт, пока не кончится инициация.
Осмотревшись, я заметил крохотную фигурку, притаившуюся в углу, она пряталась за колонной, пытаясь разглядеть действо.
Какой любопытный ребенок.
Сделав шаг по направлению к гостье, я тихим шелестом переместился к девочке за спину. Простая серая мантия ученицы, черные взъерошенные волосы и знакомый шрам на руке.
— Аван?
Девочка вздрогнула, но сдержала крик, опустив голову, она повернулась ко мне, стараясь спрятать взгляд.
— П-простите, я-я… я не хотела, старшие сказали, что она будет здесь… — шепотом проговорила она.
— И ты решила посмотреть, как проходит обряд? Я слышал, ты дружна с той девушкой.
Аван закивала, сжав в руках ткань мантии.
— Она мне как старшая сестра.
Я покачал головой и наклонился.
— Но у нее очень слабый дар, ты же знаешь.
Дитя закивала и поджала губы.
— Она все равно очень хорошая, она заботилась обо мне.
Я подтолкнул ребенка к проходу, ведущему к алтарю.
— Посмотри.
Ребенок неверяще посмотрела на меня своими серыми, как туманное утро,