– Вы же сами говорили, что надо быть как все.

– Что я могу поделать? Мест нет, – отрезал воспитатель.

«Господи, позволь мне пойти к Пещере. Молю тебя, Господи, помоги мне», – мысленно взмолилась Тоня.

К Палычу подбежала рыженькая девчонка из активистов.

– Палыч, там лишний мешок остался. Куда его отнести?

– Это не лишний. Это мой! – выпалила Тоня и ещё раз повторила: – Это мой. Теперь вы меня возьмёте?

– Ну ладно. Только учти: чтоб тише воды, ниже травы, – нехотя согласился Палыч.

Впервые за долгое время на лице у Тони появилось подобие улыбки.

15

Скала выделялась на плато, как гигантский зуб. Метрах в двадцати над землёй зияла пещера. К ней вела узкая, едва заметная снизу тропка. Слоистая скальная порода была голой, лишь изредка к ней лепился чахлый куст травы. Тем сильнее аскетизм горы оттенял цветастое дерево, приютившееся возле пещеры. Старое и скрюченное, почти без листвы, оно пестрело сотнями разноцветных ленточек и лоскутов.

– Чего это его так разукрасили? – спросил Витёк.

– На счастье, – ответил Палыч. – Говорят, это приносит удачу.

– Прикольно, – сказала Колобок. – А мы тоже будем вешать?

– Как хотите.

– А записки? – поинтересовался кто-то из девчонок.

– Записки – само собой. В них должно быть самое заветное желание. Есть такие?

– Есть! – нестройным хором закричали ребята.

– А правда, что чем труднее путь, тем скорее исполнится желание и лучше лезть не по тропе, а прямо по скалам?

– Вы мне глупости бросьте. Для этого есть тропа, – строго предупредил Палыч.

– А когда пойдём? – поинтересовалась Людка.

– Завтра с утра. Сегодня нужно установить палатки и устроиться на ночлег.

– А по-моему, это всё лажа, – заметил Витёк.

– Что? – спросила Мася.

– Ну все эти желания. Ни фига не исполнится.

– Исполнится, – вдруг тихо произнесла Тоня.

Она так редко говорила, что все невольно обернулись в её сторону.

– Сказочки это, – усмехнулся Витёк.

– Нет. Здесь место силы, – сказала Тоня.

– Это как?

– От земли токи идут, – пояснила девочка.

– Почему ты так решила? – спросил Егор.

– Чувствую. Это нетрудно. Просто надо к себе прислушаться. Попробуй.

Все, как по команде, застыли и с напряжёнными лицами стали вслушиваться в свои ощущения.

– Ни фига не чувствую, – сказал Витёк.

– Ой, а я, кажется, чувствую. Как будто пальцы иголочками покалывает, да? – обрадовалась Колобок.

– Слышь, Колобок, а может, ты тоже ведьма? Может, вы, типа, на шабаш приканали? – хихикнул Витёк.

– Отвали, – отмахнулась Колобок.

– Ведьма, а ты желание придумала? – обратился Витёк к Тоне.

На этот раз девочка не среагировала на обидное прозвище. Она вообще вела себя как-то необычно. Не сторонилась, а сидела вместе со всеми. Тоня не ответила, но на её лице появилась лёгкая полуулыбка, как будто она знала какую-то тайну, но не хотела ею делиться.

– А я знаю. Влюбить в себя кое-кого, – сказала Колобок, многозначительно посмотрев на Егора.

Тоня проследила за её взглядом, а потом глянула на Людку.

– Скорее она хочет кое-кого поссорить, – процедила Людка.

– А может, она хочет стать красавицей. Хочешь, а? – засмеялась рыженькая девчонка.

– Не, она хочет перестать писать в постель, – тупо пошутил Витёк.

– Перестань! – резко оборвал его Егор.

– Ничего. Пусть говорит. Завтра всё будет иначе, – с прежней улыбкой Джоконды сказала Тоня.

В её тихом голосе не было ни тени угрозы, и всё-таки её слова прозвучали как-то зловеще.

16

– Вставайте! Просыпайтесь же, сони! – Людка изо всех сил старалась расшевелить спящих девчонок.

Накануне тайком от Палыча они выпили водки. Витёк как-то умудрился притащить бутылку с собой. Всем досталось по чуть-чуть, но с непривычки девочки захмелели.

– Ты чего? – сквозь сон проговорила Колобок.

– Ведьмы нет.

– Как нет? – мгновенно проснулась Мася.

– Очень просто. Мешок пустой.

– А куда же она делась?

– Кто её знает? Может, в пещеру пошла.

– Ночью? – поёжилась Колобок.

– С неё станется. Она же на голову больная.

Девчонки вылезли из палатки.

Вдалеке от цивилизации небо казалось совсем другим. Здесь фонари не отпугивали звёзды, и они мерцали неестественно близко, как в планетарии. Чудовищно огромная луна, похожая на китайского мудреца с желтоватым пергаментным ликом, бесстрастно взирала с высоты на постоянный в своей изменчивости мир, где, как и много лет назад, стрекотали цикады. И не важно, что сменились тысячи поколений цикад, их стрекот из века в век оставался неизменным.

От горы палатки отделяло метров сто. Девочки застыли, пристально вглядываясь туда, где должна быть ниточка тропы. Едва различимая даже днём, ночью она полностью терялась в изломах скалы.

Марина заметила Тоню первая.

– Смотрите! Вон она, – шепнула девчонка, указывая пальцем.

– Где?

Людка и Колобок уставились туда, куда показывала подруга, и обмерли.

Тоня, проигнорировав тропу, лезла к пещере прямо по скале. В лунном свете они чётко различили тщедушную фигурку, ползущую, как муха, по почти отвесной стене. Она удивительно ловко цеплялась за выступающие камни, нашаривала ногой уступы и карабкалась всё выше и выше.

– Ни фига себе альпинистка, – удивлённо прошептала Колобок.

– Я слышала, лунатики могут даже по канату ходить. Они во сне ничего не соображают и не боятся, – заметила Мася.

– Пока мы тут рассуждаем, эта зараза несёт в пещеру своё желание, – напомнила Людка.

– Ты думаешь, оно правда исполнится?

– Хочешь проверить? Представляешь, чего она там нажелала?

Девочки примолкли. Каждая вспомнила загадочное пророчество: «Завтра всё будет иначе».

– Всё равно, её уже не остановить, – мрачно заметила Марина. – Даже днём по этой тропе быстро не вскарабкаться, а в темноте вообще бесполезняк.

– А что если заставить её вернуться? – сказала Людка.

– Как?

– Позвать. И сказать, чтоб не валяла дурака.

– Ты что? Если она проснётся, она же грохнется. Лунатиков вообще будить нельзя, – предупредила Колобок.