– Да всё очень просто. – Тикаани была в прекрасном настроении, я не мог поверить своим ушам. – В нашем племени почти все оборотни. В детстве я даже не понимала, как это – если у кого-то всего одно обличье. Вот бедняжка, думала я.

Становилось всё интереснее. Я продолжал расспрашивать:

– Если у вас все оборотни, почему же в нашей школе из всего племени учишься ты одна?

– А меня выбрали, – тихо вздохнула Тикаани. – Я своего рода посланник моего племени в мире. Это вроде как честь, но мне это ни к чему – я бы лучше стала охотником, как мой отец.

– А я даже не подозревал, что кроме нас – ну, моей семьи – существуют ещё оборотни, – начал рассказывать я. – Мы всегда жили в горах как пумы, в людей превращались максимум раз в год.

– Клёвая жизнь, – оценила Тикаани, и в её голосе мне послышалась зависть.

– Да, клёвая, – в первый раз признался я себе самому.

Мне хорошо жилось в горах. А потом я вдруг вбил себе в голову, что непременно хочу жить как человек!

Я смял бумагу вокруг себя, благо её было предостаточно. Очень хотелось что-нибудь порвать, но я побоялся поднимать шум.

– Во всяком случае, тебе жилось лучше, чем Бо и Клиффу, – продолжила Тикаани. – Родители Бо служили в цирке клоуном и артисткой, они понятия не имели, что делать с ребёнком, а уж когда выяснилось, что он не такой, как все, – и подавно. Они не знали о его особенностях – наверное, он унаследовал природу оборотня от бабушки или от дедушки. Но те уже давно умерли, и родители сдали Бо в приют.

– Прости, а что такое цирк? – смущённо поинтересовался я.

Это просто невероятно! Она даже не посмеялась надо мной!

– Это когда люди и звери выделывают всякие трюки в такой большой палатке. Пустая трата времени, на мой взгляд, а вот Клиффу нравится – может, потому, что жутко богатые родители его туда не пускали?

Я прислушался. Клифф из богатой семьи? Я не знал. Время от времени он отправлялся домой на выходные, но родители к нему в школу никогда не приезжали.

– Родители надеются, что он унаследует семейное предприятие, но ему это не нужно, – пояснила Тикаани.

Нисколько не удивлён. Клифф, правда, очень сильный, но он вечно как сонная муха и предпочитает, чтобы за него думали другие. В основном Джефри.

– Ну ладно, надо посмотреть, что там снаружи, – сказала волчица.

Она пробралась через горы бумаги и картона и высунула морду в щель. Только бы сейчас никто не пришёл выкидывать мусор – упадёт ведь замертво от ужаса.

– Чёрт, ничего не вижу, – пожаловалась Тикаани и принюхалась. – Типов, что за нами гнались, поблизости нет.

Меня разбирало любопытство:

– А Джефри что? Он тоже из богатой семьи?

Тикаани фыркнула:

– Если буду болтать про Джефри, он меня убьёт.

– Даже если просто скажешь, что он ест на завтрак? – дурачился я.

– Про его завтрак ты и без меня знаешь, – пробурчала Тикаани. – Я же вижу, как ты постоянно таращишься в наши тарелки. И ты…

Мы дружно вздрогнули. Послышался звук приближающихся шагов, и мы в ужасе пригнулись – макулатура предательски зашуршала.

Только бы нас никто не услышал!

– Может, закопаться, чтобы нас не увидели? – предложил я, заметно нервничая.

– С ума сошёл?! Нам так и так сейчас на голову приличную порцию вывалят. Хочешь, чтобы я задохнулась?! – отбрила Тикаани.

Мы ждали, затаив дыхание. Казалось, сердце мне сжимает кольцо – страх перед Эндрю Миллингом внезапно вернулся. Я же был на его территории, и я знал, что он мне отомстит, если поймает. Он ясно дал это понять при нашем последнем разговоре: «Ты пожалеешь об этом, Караг. Горько пожалеешь…»

А потом мы всё увидели. Нет, в щели появилась не бумага и не пистолет. Мы увидели чей-то зелёный рукав. Человек сжимал в руке что-то четырёхугольное и бумажное.

Мы с Тикаани были настолько ошарашены, что не могли шелохнуться. Тем временем в щель просунулась вторая рука, в которой был зажат кошелёк, показавшийся мне знакомым. В конце концов я и запах узнал!

– Куки! – закричал я, и Тикаани облегчённо фыркнула.

– Ну вы как, вылезать будете? – Куки подняла крышку контейнера. Она вся сияла. – Я не стала притворяться мёртвой! Я просто выждала, пока всё утихнет, и купила лекарства! А потом пошла за вами по следу и нашла вас. Классно, правда?

– Гениально! – Я вылез из контейнера и обнял Куки.

Тикаани стрелой выскочила на раскрошенный асфальт, стряхнула с себя клочки бумаги и на всех четырёх лапах принялась танцевать вокруг Куки.

– Справились! – звенел её ликующий крик у нас в головах.

А потом мы позвонили Тео, и он нас забрал.

Смотреть на листок с оценками было одно удовольствие:

Классно всё получилось! Но ещё лучше было то, что мы с Тикаани смогли нормально поговорить. Неужели всё-таки получится заключить мир с волками?

И Эндрю Миллинг не пытался мне навредить. Я был на его территории, и ничего не случилось. Может, он уже забил на меня и теперь полностью сосредоточился на своём плане мести людям?

Моя ловушка для шпиона провалилась, я сразу это понял. Записная книжка торчала из рюкзака несколько под другим углом, рядом витал лёгкий запах резины. Шпион был в резиновых перчатках! Но на посыпанном мукой полу не было никаких следов. Как такое возможно?!

– Ах вот оно что! – Я ударил себя по лбу. Шпион заметил муку, стёр свои следы и заново посыпал пол. В следующий раз нужно придумать что-нибудь получше.

На душе у меня было очень неспокойно – уже второй раз кто-то прокрадывался в мою комнату. Враг. На моей территории. Я почувствовал, как волоски на руках встают дыбом.

Прийти в себя удалось лишь за ужином. В столовой пахло стейками и запечённой в кожуре картошкой, и настроение было отличное – успешно завершилась не только наша экспедиция. Нимбл завёл музыку. Вороны Сумрак и Тень шутили не переставая. Холли и Нелл играли на обеденном столе в родео: Нелл с трудом удерживалась на спине у Холли, вцепившись крохотными лапками в беличью шерсть.