один год и десять месяцев — ей еще не исполнилось тридцать два, и она будет придерживаться этого факта до тех пор, пока это не перестанет быть правдой — она старше их обоих. Однако каждый раз, когда Маргарита называла ее «дорогая», ей казалось, что с ней разговаривает бабушка. Что касается Люциана. . ну, он вел себя как хозяин. . или Бог. Было очевидно, что он привык к тому, что его слово — закон.

— «Странно», — подумала она, а затем скучное гудение священника сменилось сладким голосом Натали, и Софи снова настроилась, чтобы услышать, что она говорит. Оказалось, что Натали и Валериан написали свои собственные клятвы, которые на самом деле были очень милыми и очаровательными, и, к ее большому смущению, ее глаза даже наполнились слезами, особенно когда Валериан включил маленькую Мию в свои клятвы и пообещал любить и лелеять ее. В этот момент Миа вмешалась и спросила — «А Синдбада?» — что заставило всех рассмеяться, включая жениха, прежде чем он торжественно пообещал: — «Да, и Синдбада».

Затем достали кольца из корзинки, стоявшей на шлейке на спине большой белой собаки, и обменялись ими, колечко было и для маленькой Мии, что заставило Софи пробормотать: — «Как это мило».

— «Что?» — Аласдер наклонился к ней и спросил шепотом.

— Миа тоже получила кольцо, чтобы не чувствовать себя обделенной, — прошептала Софи в ответ, пытаясь игнорировать ощущения, которые вызвала в ней его близость. Боже мой, она была здесь с Тайбо. Ей нечего было трепетать внутри, потому что рука Аласдера касалась ее, и она чувствовала его дыхание на своей щеке, когда он говорил.

— Это не для того, чтобы она не чувствовала себя обделенной, — тихо сообщил ей Аласдер. — «На кольце Мии изображен фамильный герб Маккензи. Это официальное принятие в клан».

— О-о, — сказала Софи с удивлением и подумала, что это еще милее. Затем жених и невеста были объявлены мужем и женой, поцеловали друг друга, а затем каждый быстро поцеловал Мию в ее пухлые щечки, чтобы завершить церемонию. Гости тут же разразились улыбками и аплодисментами, и все встали и смотрели, как невеста, жених, дочь и собака начали сходить с помоста, а за ними следовали Тайбо и Джен.

Как только счастливая пара прошла первый ряд, сидевшие там люди начали выстраиваться за ними. Затем настала и их очередь, когда Люциан стал подталкивать свою семью вперед, говоря: — «Идемте, девочки, идемте. Время есть».

— Папа, — пожаловался Лука. — «Ты всегда называешь нас «девочками». Я не девочка».

— А твоя мать — женщина, а не девочка, — заметил Люциан, а затем пожал плечами. — «Легче сказать «девочки», чем «дочь», «сын» и «жена». — Когда Лука не выглядел впечатленным этим объяснением, он отрезал: — «Просто двигайся. Я голоден.»

Софи сдержала смешок, увидев отвращение на лице подростка, и последовала за ним, когда Аласдер и Колле двинулись к проходу.

Глава 6

— Что ж, — сказала Маргарита, когда несколько мгновений спустя они вышли из палатки на прохладный ночной воздух. — «Это было прекрасно».

— Да, — согласилась Софи, оглядываясь в поисках Тайбо. Он сказал, что отведет ее на ужин, но она его нигде не видела. Однако жениха и невесту она также не видела. Они, должно быть, быстро перешли в другую палатку. Софи как раз думала, что ей, вероятно, следует пойти поискать его, когда прикосновение к ее плечу заставило ее обернуться и увидеть его рядом с собой.

— Привет, — сказала она с облегчением. — Я как раз искала тебя.

— «Мне пришлось продираться сквозь толпу, чтобы вернуться к тебе», — объяснил Тайбо.

Софи понимающе кивнула, но прищурилась. Он выглядел немного нервным, как будто у него были плохие новости, которые он не хотел ей сообщать.

Она поняла почему, когда он сказал: — «Мне очень жаль, Софи. Мне нужно вернуться в палатку, на фотосессию. Мы просто ждем, пока последние гости перейдут в соседнюю палатку, им нужны фотографии свадебной вечеринки, семьи и тому подобного».

— «Ой. Конечно.» — Она кивнула с пониманием.

— И, — добавил он, поморщившись, — еще раз извини. Я думал, что мы сможем поужинать вместе, но оказалось, что меня ждут за главным столом вместе с остальными. Это очень маленький главный столик, — извиняющимся тоном сказал он. — «Он рассчитан на шестерых».

— «Шестерых?» — спросила Маргарита, присоединяясь к разговору. — «Натали, Валериан, Миа, Джен, ты и….». — Она подняла брови. — Не муж же Джен?

— «Нет. Священник, — объяснил Тайбо. — «Муж Джен сидит за столом с друзьями и сотрудниками Натали. Он знал заранее, и его это устраивало, но я не подумал спросить о рассадке», — объяснил он извиняющимся тоном. — «Софи, мне очень жаль. Но-"

— «Она может сесть с нами», — успокаивающе прервала Маргарита, а затем спросила ее — «Ты не против побыть в нашем обществе еще немного, Софи?»

— Нет, конечно, нет, — вежливо сказала она. Что еще она могла ответить? Ей не хотелось поднимать шум, да и других вариантов у нее не было. Если бы она знала больше о свадьбах, она могла ожидать этого.

— Спасибо, — сказал Тайбо с явным облегчением. Взяв ее руки, он сжал их и наклонился, чтобы поцеловать ее в лоб. — «Увидимся после ужина. Первый танец за мной», — пообещал он. — «Мы будем танцевать всю ночь напролет».

Софи кивнула.

Когда он отступил назад, она увидела, что Аласдер и Колле стояли позади него, наблюдая и слушая. Брови Колле были слегка приподняты, словно он был удивлен тем, что Тайбо поцеловал ее, но Аласдер выглядел окаменевшим, словно обидевшись на вялую демонстрацию привязанности. Софи нашла это немного удивительным, учитывая, что Тайбо поцеловал ее в лоб, что было скорее по-отцовски или даже дедушкиным жестом, чем чем-то, что можно было бы считать непристойным. Не то чтобы он поцеловал ее по-французски или что-то в этом роде.

Кстати, подумала она теперь, что вообще это было- чмокание в лоб? Конечно, это было их первое свидание, и нет, они еще не целовались, кроме этого поцелуя, но он был ее парнем. Он мог бы чмокнуть и поближе к ее губам или даже в них, она бы не обиделась.

— «Ну, я полагаю, нам лучше пойти и посмотреть, где мы сидим», — предложила Маргарита. — Аласдер, ты проводишь Софи? Земля немного неровная, и она, как и все мы, дамы, на высоких каблуках.

Аласдер был рядом с ней и взял ее за руку еще до того, как Маргарита закончила говорить, а Софи, которая только