В первой же беседе Воронцов предупредил потенциальных работодателей, что сохранение его анонимности — в их общих интересах. Единственное, что он может сообщить о себе, — это имя и место работы. Зовут его Стас, работает он во Втором главке. Место работы Воронцовым указано было не случайно, а для того, чтобы достойнее выглядеть в глазах ЦРУ. А «Информационный бюллетень» — тому подтверждение. Воронцов, заместитель начальника отделения управления по Москве и Московской области, прекрасно отдавал себе отчет: чем выше его ранг, тем выше оплата.

Предателю удалось ввести в заблуждение своих заокеанских хозяев: они щедро отблагодарят его за услуги, выплатив в общей сложности 30 тысяч долларов, а об истинном месте работы Воронцова они узнают уже после того, как он будет разоблачен и расстрелян.

Воронцов отказался от предложенных американцами способов связи — тайников, односторонних радиопередач, писем на подставные адреса в США — все это не для него. Он настаивал только на личных встречах с сотрудниками американской резидентуры — так, по его мнению, причитающиеся ему деньги быстрее окажутся в его кармане. И он вновь предложил свой способ связи. Телефон, номер которого он сообщил американцам, установлен в соседнем кабинете. У него имелся ключ-отмычка, с помощью которой он в обусловленное время, разумеется, в нерабочее, должен был ожидать условных звонков и договариваться о встречах.

В Лэнгли приняли все условия Воронцова. Еще бы! Ведь агент работает во Втором главке, он сможет помочь обезопасить деятельность всей московской резидентуры, да и не только. Через него можно будет получать информацию о намечаемых контрразведкой Союза мероприятиях по противодействию разведустремлениям ЦРУ по всему миру!

ЛжеСтасу присваивается псевдоним Коул и при первой же встрече выплачивается огромный гонорар — девять тысяч долларов (по тогдашнему курсу московского «черного рынка» это около пятидесяти тысяч рублей, или шесть «жигулей» первой модели), к заданию прилагался вопросник-задание.

Но Воронцов не спешит выполнять его. Получив деньги, он берет отпуск и с женой отправляется покутить в Сочи. Его коллеги и друзья будут немало удивлены его ночным телефонным звонком оттуда. Вдребезги пьяный, он звонил, чтобы поделиться с ними впечатлениями о меню на завтрак, обед и ужин, о концертах, на которых ему довелось побывать, о том, кого из звезд мира кино и эстрады он встретил на побережье, й прочее, и прочее, и прочее…

На все вопросы, откуда он взял деньги на поездку в Сочи, Воронцов отвечал стандартно: почившая в бозе бабушка оставила наследство.

Вызывает удивление другое: даже близкие приятели-коллеги Воронцова ни разу не поинтересовались: откуда вдруг у него появилась бабушка-дароносица, которая сумела в одночасье умереть, успев тем не менее оставить столь изобильное наследство внуку!..

В конце августа 1985 года заместитель командира «Альфы» подполковник Владимир Зайцев был срочно отозван из отпуска и получил приказ подобрать и подготовить бойцов для «съема» Геннадия Сметанина, резидента ГРУ в Лиссабоне.

От нашего особо ценного агента Олдрича Эймса, возглавлявшего контрразведывательное подразделение в ЦРУ, стало известно, что Сметанин и его жена Светлана занимаются шпионажем в пользу США с 1983 года.

Резидент инициативно предложил свои услуги ЦРУ. Вызвавшись сотрудничать, он на первой же встрече за свои услуги запросил миллион долларов, за что получил оперативный псевдоним «Миллион», под которым и проходил в секретных платежных ведомостях ЦРУ.

Получив решительный отказ, Сметанин умерил свои аппетиты до 360 тысяч долларов. Пояснил, что именно такая сумма ему нужна, чтобы покрыть растрату казенных денег. ЦРУ заплатило ему, но к его истории отнеслось с подозрением, решив, что полковник просто хочет продать себя подороже. Действительно, верилось с трудом, что в такой крошечной оперативной точке, каким являлся Лиссабон, могли крутиться такие огромные деньги.

Однако псевдоним агенту оставили прежний — «Миллион».

…В августе Сметанин получил очередной отпуск и вместе с женой-подельницей прибыл в Москву.

Силами «наружки» и «слухачами» из Двенадцатого отдела КГБ СССР (прослушивание телефонов и внедрение микрофонов) за супругами велось круглосуточное наблюдение. Тотальный контроль принес результаты: были получены данные, свидетельствовавшие не только о том, что Сметанины по возвращении за границу собираются остаться там навсегда, но и прямо указывавшие на сбор ими дополнительных сведений для американских работодателей.

К примеру, полковник, неожиданно воспылав любовью ко всем своим сотоварищам по службе в ГРУ, стал активно посещать их на дому и во время застолий делать «фотографии на память». Ясно, что эти снимки значительно пополнили бы картотеки американских спецслужб, затруднив впоследствии работу наших военных разведчиков при выезде в заграничные спецкомандировки. Пробыв в Москве около трех недель, супруги-шпионы отправились в Казань, чтобы навестить и, как небезосновательно считали в КГБ, попрощаться с родителями и близкими.

«Лучшего места для негласного задержания шпионской парочки не придумать», — решил Зайцев и с группой захвата немедленно вылетел в Татарию.

Через три дня он понял, что скрытно «снять» супругов не удастся: они все время окружены многочисленными родственниками и друзьями. Тем не менее Зайцев не отказался от мысли провести «съем» именно в Казани, на вокзале или в аэропорту — в зависимости от того, какую обратную дорогу предпочтут Сметанины.

Свои соображения альфовец доложил в Центр и получил «добро».

12 сентября казанские сыщики наружного наблюдения, на которых возлагался контроль за шпионами, доложили Зайцеву, что объекты взяли билеты на самолет и 14 сентября должны вылететь в Москву. Одновременно слуховым контролем за телефонными разговорами брата Сметанина удалось установить, что объект конспиративно, с помощью своих родственников приобрел два билета на скорый поезд № 37 Казань — Москва.

Эти маневры «подопечного» насторожили Зайцева. На память пришли события пятилетней давности — обстоятельства побега за границу начальника отдела Восьмого главного управления (связь и шифровальная служба) Виктора Шеймова, который вместе с семьей был вывезен американцами на самолете прямо из аэропорта Внуково. Накануне побега Шеймов, чтобы иметь выигрыш во времени, в пятницу сообщил начальству, что на выходные дни уезжает на дачу к своему приятелю в Подмосковье. Поэтому его хватились лишь в понедельник, когда он уже был недосягаем.

«Уж не хотят ли американцы повторить шеймовский вариант со Сметаниными? Если да, то становится понятным демонстративное приобретение супругами билетов на самолет — это отвлекающий маневр. Значит, — продолжал анализировать ситуацию Зайцев, — в аэропорту они не появятся, там же надо проходить регистрацию, то есть светиться!»

Как назло утром того дня, когда супруги-шпионы должны были покинуть Казань, местная «наружка» их потеряла!

Не веря до конца в возможность побега Сметаниных, Зайцев начал лихорадочно листать сводки наружного наблюдения и слухового контроля, пытаясь найти в них какую-нибудь зацепку, ранее не замеченную деталь, которая могла бы указать на возможное место пребывания объектов… Нашел!