невозможно. Когда-нибудь придется оборвать их отношения, но чем больше пройдет времени, тем сложнее будет это сделать. Чем раньше она примет такое решение, тем лучше. Умом она все понимала, но сердце не желало подчиняться.

Услышав театральный звонок, Ханна посмотрела на экран. Офицеры и солдаты разошлись по бокам сцены, а на середину вышли работницы табачной фабрики. Началась сцена между драгунами, которые стали заигрывать с красивыми девушками. Энергичная музыка подчеркивала задорную игру артистов.

Вдруг освещение сменилось и зазвучала трагическая мелодия. На сцене появилась женщина в красном платье, влекомая этой музыкой. Взгляды всех зрителей устремились на главную героиню, Кармен.

Она встряхнула спутанными волосами и вызывающе-соблазнительно посмотрела на эскадрон. Бравые офицеры, стоявшие по струнке, от ее дерзости и игривости потеряли самообладание. Мужчины не отрывали от нее взгляда, буквально загипнотизированные ее красотой, а на лице девушки появилась очаровательная улыбка. Началась прелюдия к арии.

Ханна села прямо. Сейчас должна заиграть «Хабанера» – главная ария из «Кармен».

В мюзиклах редко поют арии в их оригинальном оперном варианте. Обычно используют переведенную версию или совершенно заново написанную музыку. Но для своей постановки Ханна использовала такие известные арии, как «Хабанера», куплеты тореадора, дуэт Кармен и Хозе из второго действия в оригинале. Этим она хотела передать атмосферу и эмоции, присущие только опере. По бокам сцены были установлены крупные панели, на которых транслировали перевод с французского, что помогало зрителям понимать смысл песен и характер героев.

L’amour est un oiseau rebelleQue nul ne peut apprivoiser.

Кармен нежным голосом запела первый куплет. На экране телевизора перевод не высвечивался, но это не имело для Ханны никакого значения. В ее голове сами собой появлялись друг за другом нужные слова:

Любовь – строптивая птица,Которую никто не может приручить.

Ханна опустила взгляд и прикрыла глаза. Музыка и слова проникали в самую душу.

И совершенно бесполезно звать ее,Коль ей угодно отказать!Ничто не подействует, ни угроза, ни мольба;…Любовь – дитя Богемы,Не знала никогда она законов;Коль ты не любишь, так я люблю тебя;А если я люблю тебя, поберегись![3]

Ханна спустилась на подземную парковку и нажала кнопку смарт-ключа. Белая легковушка замигала красными аварийными огоньками.

Она направилась к своей машине под звонкий стук каблуков, громко и одиноко разносившийся по парковке. Ханна была одна в огромном пустом пространстве. Большая часть зрителей уже разъехалась к этому времени.

Час назад, когда представление закончилось, Ханна с бывшими коллегами, которые сегодня тоже были в зале, направилась в ближайшее кафе. Чу Вонги, сославшись на другую встречу, не пришел, поэтому, за исключением него, остальные четверо коллег провели вечер с Ханной. Они вспоминали, как шесть лет назад вместе работали над постановкой, делясь забавными историями из прошлого. Они недолго поболтали и разошлись.

Выйдя из кафе, Ханна снова вернулась в концертный зал, чтобы переговорить с режиссером, который еще не успел уйти домой. На завтрашнее представление ожидался аншлаг: вечер пятницы, и к тому же в главной роли будет известная актриса. Ханна перепроверила время репетиции, кое-что уточнила и вышла из концертного зала.

«Я освободилась. Собираюсь выезжать».

Она отправила сообщение уже по пути на подземную парковку. Сразу же пришел ответ от Чу Вонги.

«Езжай аккуратно».

«Что-нибудь купить?»

«Ничего не надо. Приезжай скорей».

Сев за руль, она сняла туфли и переобулась в кроссовки. Включила зажигание и ввела в навигатор адрес, который прислал Чу Вонги. Электронный голос навигатора сообщил, что до точки прибытия ехать тридцать минут. Ханна медленно повернула руль и направилась к выезду со стоянки.

Пока она ехала по шоссе, бумажный пакет на сиденье сбоку громко шуршал. Когда машина остановилась на красном сигнале светофора, Ханна протянула руку и поставила пакет, из которого показалась продолговатая коробка, под пассажирское сиденье.

Согласившись впервые приехать домой к Чу Вонги, Ханна купила бутылку вина, ведь приходить в гости с пустыми руками невежливо. Она вспомнила приятное волнение, с которым выбирала ее в магазине, и щеки слегка покраснели.

Как только она подъехала к элитному жилому комплексу, навигация отключилась. Ханна припарковалась в углу подземной стоянки, подправила макияж и вышла из машины. Стук звонких каблуков снова громко разносился в пустом пространстве. Она отправила сообщение, что скоро будет.

Ханна села в лифт, вышла на двадцать пятом этаже, нажала на звонок, и дверь тут же открылась. Чу Вонги встретил ее у порога с улыбкой. Из квартиры доносилась спокойная классическая музыка. Ханна оглядела лаконично обставленную гостиную, выполненную в белых и серых тонах.

– Подарок! – Она протянула бумажный пакет.

Чу Вонги открыл со вкусом упакованную коробку и посмотрел на марку вина.

– Это же то, которое мы пили в баре в прошлый раз?

– Да.

– В магазинах столько разного вина, а ты запомнила…

– Ты ведь сказал, что это твое любимое.

– Давай вместе выпьем. Посиди немного.

Он усадил Ханну на диван, а сам отправился на кухню. Оттуда уже доносился приятный аромат еды. Ханна незаметно встала и заглянула на кухню. На столе красовались закуски под вино, начиная с креветок по рецепту «Гамбас аль ахийо», заканчивая багетами и капрезе.

– Ты же говорил, что у тебя встреча. А на самом деле занимался готовкой?

– Когда ждешь важного человека, надо подготовиться.

Чу Вонги перенес блюда на стол с резной деревянной столешницей, который стоял между кухней и гостиной, выключил основной свет, оставив только несколько приглушенных софитов. Зазвучал утонченный джаз. Безжизненная холодная гостиная тут же погрузилась в теплую обволакивающую атмосферу комфорта.

Чу Вонги разлил вино по бокалам. Раздался звон стекла, и Ханна представила себе постель, в которой скоро окажется вместе с этим мужчиной.

Чу Вонги подробно рассказал о своих впечатлениях от вечернего спектакля. В основном это была приятная похвала. Когда он начинал говорить о том, что ему особенно понравилось, его голос становился громче от волнения. Он особо отметил, с каким мастерством актриса смогла движениями подчеркнуть привлекательные черты Кармен, похвалил танец тореадоров во время куплетов «Эскамильо» и искусно вписавшиеся в декорации видеоэкраны, которые использовали во время корриды в конце действия. Услышав, как Вонги так чутко подметил каждую важную для нее деталь, Ханна поняла, что это не пустые слова лести, и расплылась в улыбке.

– Спасибо тебе за такие теплые слова.

– Так и есть, это не просто слова.

– Мне приятно. – Ханна взглянула на бокал с темно-бордовым вином. – Я на эти детали столько нервов извела. Ругалась с режиссером, с актерами. Они, наверное, за глаза вовсю проклинали меня.

– Зато сейчас благодарны тебе за старания, понимая, на какой уровень ты вывела спектакль.

– Сам знаешь, никто не станет так думать. Режиссер – заклятый враг для всех. Им будет лучше, если я просто побуду где-то в сторонке.

– Это не про тебя. Ты же всегда была любимым режиссером и у актеров, и у персонала.

Осушив бокал, Чу Вонги снова налил вина и сказал почти шепотом:

– Шесть лет назад ты