– Ну это конечно, но может потом и сварганим.

– Может ещё что нибудь? Вот, Тима, тебе есть что сказать?

– Кхэм, вроде нет…

– Ясно. Может ещё идеи? Типа, ну, хим уголка. Как думаешь, Тим?

– Я не знаю, как хочешь…

"Да когда ты уже родишь смелость?!" – подумал Марк и начал пить кофе.

– Точно не хочешь говорить, а, Тим?

– Нет…

– Чего пристал "Тим" да "Тим", других людей нет что-ли! – перебила Марина и с неудовольствием продолжила. – Мёдом намазано или что?

– Ну, просто…

– Не просто, сидишь и тыкаешь, то одно, то другое! Пристал – не отцепишься.

– Да ты неправильно поняла…

– Ну да, конечно, тебя вечно неправильно понимают.

– Да погоди, дело же не в этом…

Все говорили им успокоиться, но Марина их не слушала, и уже крича ругалась.

– Тебе же плевать! Твоё собственное эго говорит, а ты и рад стараться.

– Я просто хотел помочь.

– Кому?… Да только себе и хотел помочь.

– Ты палку перегибаешь.

– Я перегибаю? Я? Да, ты, Мила, вся из себя красотка, а я как страшилка что-ли?

– Ты не о том думала. Я не очень хороший человек, я бы тебя испортил.

У Марины уже накатывались слезы. Все остальное вне ссоры наблюдали и пытались успокоить.

– Я? А ты спросил? Может я дура и хотела быть испорченной. Но нет, ты сразу отрезал все варианты, полностью все, что были. Меня ни разу не спрашивали, а ты.. показался мне добрым. А в итоге – такой же.

– Ты ошибаешься, он не просто так это делал.

– Да он это делал, потому что ты как хвостик за ним!

Марина разрыдалась и выскочила на улицу. Все кричали ей остановиться. Марк поднялся, стукнул по столу кулаком.

– Ну, я сделал это, беги за ней.

– Я…

– Не я же. Это я ради твоих чувств, Тим, страдал. Мне, думаешь, приятно наживую резать.

– Я не могу, прости.

– В смысле "не могу"?! Беги за ней, она готова сейчас к любым объятиям.

– Я не могу, я трус… – Тима положил голову на стол и закрылся руками.

– Что? Вот так значит? Ради неё иди…

– Я не могу, я боюсь.

– Да пошёл ты, Тим…

Марк выбежал на улицу. Никто уже не понимал, что происходит. Милана поднялась и хотела остановить Марка. В этот момент убежал Тима наверх .

– А ты куда?! Стой!… Да вы… Так, я за ними, а то ещё дров наломают.

– Зато камин потопим…

– Очень смешно, Роз.

На улице проливной дождь. Марк осмотрел вокруг.

"Вот.. Следы, благо, видно."

Побежал по следам за дом и кричал:

– Марин, Марина, ты где!?… – Марк увидел её, подбежал к девушке.

– Пошёл вон!

– Прости меня, но я хочу сказать…

– Уйди прочь!

– Да послушай! Прсто есть ещё, кому ты нравишься…

– Это отмазки! Я никому не нравлюсь, я урод.

– Нет, это неправда, ты красивая.

– Это ложь, – она встала, обошла его.

– Ты только и говорил, чтобы всем было лучше, а сам – как эгоист…

– Ты можешь думать, как хочешь, но я знаю, что есть тот, кому ты нравишься, но он боится признаться… – Марк увидел, как Тима прячется за деревом. – Вот, смотри… Ну, выходи, я увидел, как ты спрятался за деревом. Ну, Ти.. Ты, выходи.

– Там нет ничего и никого.

– Да я клянусь тебе!

– Ты больной…

Милана стояла на углу сарая. Она увидела, как Тим сидит возле дерева. Поняла, что тот не выйдет, подбежала к нему и вытянула его за собой.

– Хватит вам орать, вот твой ненаглядный…

– Тима, это ты?

– Вы меня бесите. Пытаетесь из мухи слона сделать. И вообще, идите в дом, живо! – она встала между Марком и Мариной. – Устроили здесь шоу, куклы ряженые.

– Тима? – продолжала повторять Марина.

– Да, это он. Да, именно ему ты нравишься. Марк хотел вас вместе свести, а вы как танки…

– Нет, Мила, она права, я просто тупой, мне нельзя с вами…

– Помолчи… И идемте в дом!

– Нет, надо было так и делать – поехать домой и вас не трогать, я только всё порчу.

Мила начала кричать:

– Закрой рот! Ты просто груб, но хороший. Ты не такой, как все эти богатые!

– Нет, такой же как и все.

– Ты не понимаешь, плохо, так борись дальше за нас…

– Я не могу бороться, я плохой, меня нельзя к вам пускать…

– Да если ты был бы плохим, я бы в тебя не влюбилась! – прокричав, закрыла ладонью рот. – Ой.. Да блин, я что, дура какая-то.. Да, ты мне нравишься, а плохие мне бы не нравились.

Взяла Марка за воротник.

– Ты хороший.. Взялся бороться – так борись. Понял меня? Или ты понимать будешь, если я тебя пинать и заставлять буду?

Отпустила его и командным голосом погнала домой. Марк, сделав шаг, упал на камни. Тимай помог ему встать. Они пошли. Когда зашли, все были на тех же местах. Милана повесила дождевик у входа на вешалку.

– Так, быстро переоделись и спустились вниз, у нас, так сказать, совещание. И возьмите одеяло.

Поднялись наверх, Марк начал размышлять.

"Очень интересно, она была в дождевике. Кроме моего, остальные находятся под замком, а ключ у Ганса, сам он где-то пробки делает."

Зайдя в комнату, сразу открыл шкаф.

"Точно мой. Но я проверял до этого. Судя по бумажке, дверь только ключом открывали. Мой у меня, а значит дубликат. Это точно не отмычка, иначе бумага бы мешала, а ключом и так можно, просто бумага рвётся. Но откуда и зачем? Надо будет спросить."

В это время внизу Милана раздавала приказы:

– Так, Настя, нагрей чайник. Им надо чай, кофе, а другим не помешает. А вы растопите камин, пока я за аптечкой схожу.

Все приступили к делам. Растопили камин, Настя поразносила горячие напитки. Всё спустились. Тимай сел возле камина, к нему прижалась Марина, Марк сел на стул возле стола. Милана принесла аптечку.

– Покажи руку, Марк.

– Нормально вроде, заживёт и так…

– Так, руку покажи.

– А что вообще происходит? – спросила Роза, попивая чай.

Милана начала объяснять.

– Так, короче, Марина и Тимай теперь пара.

– Пв-кх-а… – начала кашлять Роза.

Другие ошарашено смотрели на Милану.

– Чего?! Я даже подавилась.

– А вот так, мы всё таки решили конфуз.

Марина обняла за талию Тиму. Тимай обнял её, как смог.

– Прости, Тим, я была так слепа и не видела твои чувства…

– Не плачь, я сам как трус не мог тебе сказать об этом.

– Так, грейтесь, а ты – руку свою.

– Хм, ладно, вот.

– Вот видишь, всю руку