но благодаря чувству, которым были проникнуты ее слова, речь ее произвела впечатление. Я боялся, что она не выдержит и разрыдается тут же на эстраде.

Затем говорила барышня, как я думаю, принадлежащая к какой-нибудь партии или организации. Она говорила каким-то таинственным, интимным тоном, но, в общем, очень недурно.

13 марта

Жизнь входит в спокойное русло, но это спокойствие относительно и условно. Каждый день, переживаемый нами, равняется нескольким годам, каждый день приносит все новые и новые известия, показывающие, что в государстве идет крупная ломка всего старого. По выражению Яблоновского, сотрудника «Русского слова», мы слышим ежедневно грохот геологических обвалов истории, обвалов грандиозных, поразительных, но мы к этому относимся вполне спокойно и сдержанно. Иначе и быть не может. У нас нет времени заниматься этим. Объявлены свободы, долгожданные свободы слова, совести, действий, собраний, объявлено всеобщее равенство, нет ни дворян, ни крестьян, нет «благородий» и «превосходительств», есть только граждане, объявлено возвращение политических ссыльных и эмигрантов, отменена смертная казнь – все эти великие, громадные явления встречаются нами сдержанно. И не потому, что Россия к этому равнодушна, а так как иначе быть не может и так как впереди у нас много важных, гигантских задач.

Теперь газеты полны известий об арестованной царской семье и о тех гадостях, которые происходили наверху, при дворе бывшего повелителя громадной России. Теперь исчезла вся мишура, весь поддельный блеск, все сусальное золото, покрывающее священное недавно слово «царь», и обнаружилась во всей своей красоте подлая шайка нравственных да, пожалуй, и физических дегенератов, 300 лет и три года державших под ярмом Россию.

Невольно удивляешься, каким колдовством был зачарован народ, и не только народ, но и образованное общество, стонавшее под игом нескольких вырожденцев? Что ослепляло его? Что ему мешало сбросить с себя это проклятое ярмо, сбросить которое можно было так легко, как это показало недавнее?

17 марта

Вообще удивительная метаморфоза произошла с нашим обывателем. Еще недавно дрожа за свою шкуру, он пуще всего боялся страшных слов «революция», «беспорядки», «социализм»…

А ныне все это страшное для заячьего уха обывателя получило право самого широкого гражданства. Подобно тому как грозная, мощная волна несет с собой всякий мусор, так сейчас всплыла наверх, подхваченная общим потоком, и всякая дрянь. Вся та сволочь, которая долгие годы систематически натравливала и верхи, и низы страны на интеллигенцию, которая все святое и великое оплевывала и обливала грязью, сейчас спешит выказать себя ярым сторонником Временного правительства, в то же время всячески стараясь сунуть палку в победную колесницу Революции.

И по сравнению с этой сволочью (иного имени я дать не могу) смело можно назвать честным человеком отца современной провокации Зубатова25, который застрелился, видя торжество народа. Да, провокатор, предатель, шпион может в данном случае называться честным человеком.

А интересно сейчас самочувствие тех искренних правых, которые, по недостатку ли умственного развития или же вследствие своей ограниченности и своего убожества, серьезно считали «бессмысленными мечтаниями», как выразился Николай II, все либеральные идеи. Как они чувствуют себя, видя, что все это превратилось в явь, что греза стала былью? А как себя чувствует арестованный Николай?

22 марта

Вечером Юрий зашел ко мне, и заговорили о будущей карьере. Юрий начал говорить о том, что он будет доктором и общественным деятелем, отдавая весь свой досуг пропаганде социальных идей среди крестьян.

Он говорил горячо и с увлечением, как обычно говорит (без сомнения, к тому же и вино оказывало некоторое действие), и поэтому мне было жаль обливать его ушатом холодной воды. Но все-таки я сказал ему, что это так он мечтает, пока молод, а когда станет почтенным обывателем, то отлично проживет и без всяких идей, заботясь только о собственной шкуре. Конечно, это высказано было не так грубо, но все-таки подействовало на Юрия.

– Товарищ, я тогда застрелюсь. Поймите, застрелюсь, – ответил он.

Я поспешил сгладить это, сказав, что я не говорю о нем, но так обычно бывает.

– Ну а каковы ваши проблемы? – спросил Юрий.

Мы в это время остановились у ярко освещенной витрины сапожного магазина.

– А все-таки какой-нибудь идеал жизни у вас есть. Каков же он?

Я увлекся и почти без заикания начал говорить о том, что уже не раз высказывал в дневнике. Я говорил, что цель моей жизни узнать ее, эту человеческую жизнь, и чем больше судьба меня будет кидать из стороны в сторону, тем больше я буду доволен…

Послесловие

(Воспоминания Д.В. Фибиха-Лучанинова – июль 1965 года)

…Летом восемнадцатого года, проходя по Лермонтовскому скверу, я встретил одного из членов бывшего нашего кружка, Юрия Столыпинского, которого уже давно не видал. С Юрием я больше всего дружил. Высокий, красивый, сейчас он выглядел чрезвычайно импозантно: военная фуражка с красной звездочкой, на боку наган. Небрежным тоном Столыпинский сообщил мне, что в Пензе он проездом, едет на фронт, что эшелон его стоит на вокзале, а сам он – комиссар.

Другой наш кружковец, Эфраим Товбин, тоже ушел с Красной армией на фронт. Говорили, будто потом он попал в плен к деникинцам и был повешен как коммунист.

Комментарии к части I

1. Дурова – Надежда Андреевна Дурова (1783–1866), писательница, первая российская женщина-кавалерист, офицер, прославившаяся в Отечественной войне 1812 г.

2. Разин – Степан Тимофеевич Разин (ок. 1630–1671), предводитель Крестьянской войны 1670–1671 гг., вождь крупного протестного движения крестьян, холопов, казаков и городских низов.

3. Пугачев – Емельян Иванович Пугачев (1742–1775), донской казак, предводитель Крестьянской войны 1773–1775 гг. в России.

4. Милюков – Павел Николаевич Милюков (1859–1943), российский политический деятель, историк, публицист, теоретик и лидер партии кадетов. В 1917 г. министр иностранных дел Временного правительства 1-го состава.

5. Керенский – Александр Федорович Керенский (1881–1970, Нью-Йорк), дворянин, видный политический и общественный деятель; министр-председатель Временного правительства (1917).

6. Шишко́ – Леонид Эммануилович Шишко́ (1852–1910), политический деятель, публицист. Участник народнического движения 1870-х гг., член кружка чайковцев. С 1890 г. в эмиграции, один из основателей фонда Вольной русской прессы. Участвовал в создании партии эсеров, один из авторов ее программы.

6а. Степняк – Сергей Михайлович Степняк (Степняк-Кравчинский) (1851–1895), русский революционер-народник, анархист, писатель.

7. Игнатьев – граф Павел Николаевич Игнатьев (1870–1945, Канада), российский государственный деятель, министр народного просвещения (1915–1916).

8. Войнич – Этель Лилиан Войнич (1864–1960, Нью-Йорк) – английская писательница, композитор.

9. Чхеидзе – Николай (Карло) Семенович Чхеидзе (1864–1926, Франция), политический деятель, член РСДРП с 1898 г., меньшевик. Депутат III и IV Государственных дум.

10. Родзянко – Михаил Владимирович Родзянко (1859–1924), крупный помещик, действительный статский советник, политический деятель, один из лидеров