Кармен снова понимающе кивнула. Кэтти уже настолько смирилась с ролью абсолютного профана в том, что касалось аукционов и антиквариата, что послушно поплелась следом за Кармен и Джастином.

Однако не нужно иметь семь пядей во лбу и кембриджское образование, чтобы понять, что в зале собрались не только истинные ценители и влюбленные в искусство и старину коллекционеры, но и алчные торговцы. Этих типов Кэтти распознавала за версту. Их изучающие, мигом оценивающие стоимость вещи взгляды не спутаешь ни с чем. Торговцы, дилеры, спекулянты, чем бы они ни торговали: драгоценными камнями или дрелями — особая порода людей. Здесь же собрались люди, готовые заработать на всем, что можно выдать за предмет старины.

Джастин, судя по всему, заметил, с каким брезгливым выражением лица Кэтти смотрит на торговцев древностями.

— Торговля антиквариатом занимает по прибыльности третье место после оружия и наркотиков. Тем более что вкладывать деньги в предметы старины куда приятнее, надежнее и безопаснее, — заметил он, высматривая отведенные им места. — Вот и появилось огромное количество знатоков древности, желающих подзаработать. Только взгляните, сколько здесь сегодня народу! Не пройти. Извините, — обратился Джастин к пожилому господину в круглых очках и с неестественно круглой лысиной. — Они выдают «липовые» экспертные заключения, за определенную плату помогают советом начинающим коллекционерам, покупают за бесценок антиквариат (а иногда и псевдоантикварные изделия) и перепродают его втридорога. Возьмите, к примеру, кладоискателей и «черных» копателей. Они серьезно мешают работе ученых-историков и археологов. Ведь в большинстве случаев найденные сокровища оседают в частных коллекциях и, таким образом, навсегда теряют доступность для специалистов. Я уж молчу о контрабандистах.

— Откуда вы все это знаете?! — не удержалась от восхищенного возгласа Кэтти.

Джастин усмехнулся и пожал плечами.

— Мир тесен. А что уж говорить о тусовке хранителей древностей?!

К ним подошел высокий мужчина. На лацкане пиджака красовался значок с эмблемой «Сотбиз». Он протянул Джастину руку.

— Добро пожаловать, мистер Уайли. Чрезвычайно рады, что вы почтили нас своим присутствием.

Кэтти бросила на Кармен удивленный взгляд. Похоже, Кармен была удивлена не меньше. Кэтти до сих пор не переставала поражаться умению некоторых людей прятать свои эмоции под маской равнодушия и холодной любезности. Кармен же была настоящим мастером в этом искусстве.

— Итак, вы подали заявку на участие в торгах лота сто семнадцать? — Представитель аукционного дома посмотрел на спутниц Джастина и понимающе кивнул. — О, теперь я, кажется, понимаю, кому предназначается ваша покупка. Прекрасный выбор, мистер Уайли. А теперь прошу меня извинить. — Мужчина раскланялся и пошел приветствовать других важных гостей.

— Что он хотел этим сказать? — спросила Кэтти.

— Ирвин первоклассный специалист по ювелирным украшениям. Видимо, заметил меня в обществе двух таких бриллиантов…

— Джастин! — резко оборвала его Кармен. Затем мило улыбнулась и ласково добавила: — Мисс Долтон не любит комплименты.

— Тогда я молчу. Надеюсь, лучшим комплиментом станет мой маленький сюрприз.

Джастин и его спутницы заняли свои места. Аукцион объявили открытым, и торги начались. Первый лот, а точнее стартовая цена настолько поразила Кэтти, что она снова не удержалась от вопроса:

— Кармен, из чего сделана эта чернильница?

— Чугун, — тихо ответила Кармен.

— А почему она так дорого стоит?

— Потому что это старинная и довольно редкая вещь. В мире насчитывается не более дюжины подобных изделий, — вмешался в разговор Джастин.

Похоже, ему нравилось демонстрировать свою осведомленность в том, что касалось антиквариата. И это уже начало раздражать Кэтти. Она никогда не разделяла всеобщего восторга по поводу старой, рассохшейся мебели или ржавого оружия. А коллекционирование марок и старых открыток вообще считала пустой тратой денег и времени.

Взять хоть бы, к примеру, эту чернильницу. На кой черт она сдалась тем трем типам, которые сейчас вели ожесточенную борьбу за нее? Сегодня, в век авторучек, чугунная чернильница могла использоваться разве что в качестве молотка или орудия убийства опостылевшего мужа. Впрочем, из нее вышла бы отличная гантель, подумала Кэтти и едва заметно улыбнулась.

Наконец чернильница была продана за десять тысяч долларов. Ее новый владелец светился от счастья. Кэтти даже показалось, что он высунул язык недавним соперникам.

Когда дошли до лота номер сто семнадцать, о котором упоминал Ирвин, Кэтти уже начала зевать от скуки. Сначала ее забавляло, с каким азартом люди тратят десятки и сотни тысяч долларов на абсолютно бесполезные в хозяйстве вещи. Она и представить раньше не могла, что человек может приобрести старый стул с продырявленным сиденьем за двадцать пять тысяч! И все только потому, что на нем в стародавние времена сидел Эдгар По.

— А теперь, дамы и господа, я представляю вашему вниманию лот номер сто семнадцать, — пробасил аукционер.

От Кэтти не укрылось, как сверкнули глаза Джастина. Он стал похож на гончую, которая учуяла след антилопы — и вот-вот бросится с радостным лаем вдогонку.

— Брошь-подвеска с гранатами, опалами и пятью бриллиантами старой огранки, каждый из которых весит чуть больше одного карата. Взгляните на эту чудесную вещицу!

Кэтти подняла глаза. В руках ведущего торгов красовался черный бархатный футляр, в котором сверкала изысканная брошь в форме тюльпана и изящно переплетенных вокруг цветка листьев.

— Изделие выполнено из золота британскими мастерами и датировано тысяча девятьсот сорок вторым годом.

— Не такая уж и старая, — с нескрываемым разочарованием заметила Кэтти.

— Уникальное сочетание гранатов и опалов в золотом обрамлении, — продолжал ведущий. — Стартовая цена сто пятьдесят тысяч долларов.

Джастин поднял руку.

— Сто шестьдесят пять.

— Сто восемьдесят, — раздалось в противоположном углу зала.

Кэтти настолько увлеклась ходом торгов, что удивилась, услышав третий удар молоточка.

— Продано. Мистеру Уайли за четыреста тысяч долларов. Поздравляю. Прекрасное приобретение.

Кэтти ошарашено уставилась на Джастина.

— Четыреста тысяч?! — повторила она. — В сто раз больше, чем я зарабатываю в год! За какую-то побрякушку!

Джастин рассмеялся.

— Я не сказала ничего смешного! — вспылила Кэтти.

Если миллионы не дают Джастину спокойно спать, то он мог бы найти им более подходящее применение. Сколько несчастных малышей лишены крыши над головой и родительского тепла?!

— Шерон, вы… поразительно скромно оцениваете свое финансовое положение. Комбинируете с налогами? — Джастин хитро подмигнул ей.