Симона зажгла торшер рядом с лестницей в холле и внимательно осмотрелась. Ничего не изменилось. Она подошла к портрету бывшей хозяйки дома и внимательно посмотрела ей в глаза. В них как будто теплилась жизнь.

– У кого еще может быть ключ от дома? – спросила писательница.

– У маклера, у тебя… и, конечно, у меня!

Симона содрогнулась, вспомнив беседу в магазине мистера Линкольна. Якобы Джек был таким ловеласом, который ни перед чем не остановится, чтобы заполучить девушку. Вдруг он был прав? И хуже того: вдруг Джек Равитт действительно причастен к смерти Карен Макдоусон? И безжалостно лишил жизни молодую женщину?

– Симона, – смущенно проговорил Джек. – Ты же не думаешь, что я…

– А что ты делал посреди ночи в Паттерсоне? – сухо спросила она и недоверчиво посмотрела на него. – Ты ведь ехал в больницу?

– Да, я не мог уснуть, меня мучила совесть из-за этого балкона. Я давно должен был его починить, все оттягивал этот момент. В итоге он обрушился именно на женщину, которую я люблю. Ведь ты могла погибнуть, если бы балка упала прямо на тебя. Даже боюсь представить…

– Подожди, – прервала его Симона и пристально посмотрела в глаза, – что ты только что сказал?

– О чем именно? – он непонимающе наморщил лоб.

– Ты что-то сказал, о женщине, которую любишь. Я не ослышалась?

Джек покраснел и стал нервно переминаться с ноги на ногу, словно провинившийся школьник.

– Да, – виновато произнес он. – Я это сказал.

– Так ты любишь меня, Джек Равитт? – радостно улыбнулась Симона.

Он кивнул и молча прижал ее к себе. Их губы слились в поцелуе, сначала осторожно и робко, затем весь мир вокруг них прекратил свое существование. И даже ревность призрака Карен не могла им помешать.

Джек был нежен, но настойчив. От поцелуев он довольно быстро перешел к более активным ласкам. Она попыталась остановить его, когда он начал снимать с нее пижаму, но объятья Джека были такими горячими, что она сдалась. Обнаженное тело Симоны вызвало у него восторг и такую волну желания, что у него задрожали руки.

Джек покрывал страстными поцелуями ее молодое, красивое тело. Она отвечала взаимностью, задыхаясь от желания и все сильнее притягивая его к себе.

Симона стянула с него рубашку и расстегнула ремень. Она с наслаждением вдыхала его аромат, целовала плечи, впивала ногти в спину. У него все поплыло перед глазами, он рывком стянул с себя джинсы и взял ее.

Через мгновение они одновременно издали стон наслаждения и застыли, тяжело дыша…

Когда молодые люди через некоторое время вернулись в реальность, Симона отстранилась от Джека.

– Я тоже тебя люблю всем сердцем, Джек, – со счастливой улыбкой произнесла она, но затем ее лицо стало серьезным. – Однако между нашим счастьем и нами кое-кто стоит, и он кое-что ждет от меня. Пока мы не должны забывать о Карен Макдоусон и ее требовании наказать ее убийцу.

– Сейчас нам надо обследовать дом, – резко сменил тему Джек. – Не хотелось бы, чтобы грабитель прятался где-нибудь здесь, выжидая удобный момент.

Симона кивнула и заперла на все замки массивную входную дверь. Затем они вдвоем обследовали все комнаты Халфорд-Мэнора, но ничего и никого подозрительного не обнаружили. Не забыли и о пыльном чердаке. Оставалось проверить подвал.

Девушка тесно прижималась к Джеку, когда они спускались по каменным ступеням в подвал. Маленькие лампочки под потолком едва освещали каменные своды. Тут и там свисали густые лохмотья паутины. В нос бил неприятный затхлый запах. Спуск по скользким ступеням требовал осторожности.

– Как же давно я здесь не был, – произнес Джек. – В этом старинном подвале настоящий лабиринт.

– Надеюсь, мы не заблудимся – пробормотала все еще одетая в больничную пижаму Симона.

Наконец, они спустились. Свод подвала поддерживали массивные колонны. За каждой из них молодой писательнице мерещилось что-то жуткое. Она замирала от страха, заглядывая в темные углы и ниши.

– Никто не додумался взять фонарь, – проворчала она.

Они шли дальше, углубляясь под землю. Коридор сужался, потолок становился все ниже, где-то капала вода. Это водопровод, или они приближаются к морю?

– Ты действительно думаешь, что… – начала девушка, но ее слова прервал резкий хлопок. Симона вскрикнула и прижалась к Джеку. Во вновь наступившей тишине слышались только их дыхание и звуки капающей воды.

– Что это было? – прошептала писательница. – У меня чуть сердце не выпрыгнуло из груди.

Лампочки на стенах замерцали, словно забарахлила старая электропроводка.

– Похоже на дверь, – озадаченно ответил Джек.

– Невозможно, – ответила Симона. – Неужели здесь есть проход?

– Как бы там ни было, что-то должно… – на этих словах Джек запнулся, потому что свет погас окончательно. – Твоя идея насчет фонарика была чертовски хороша, свет бы сейчас не помешал.

– Джек, прошу тебя, хватит шутить. А вдруг нас кто-то заманил в ловушку?

– Без паники, – уверенно ответил молодой человек. – Эх, если бы хоть что-то было видно!

Одну руку он положил на плечо девушки, а другой стал ощупывать стены, медленно продвигаясь вперед. Стены были сложены из больших каменных блоков, швы между ними заполнял сырой мох.

– Сначала мы должны выбраться обратно, чтобы решить проблему со светом. Что касается электропроводки… – он прервался, когда они дошли до очередной колонны, – то свет здесь давно не включали, и проводка наверняка сгнила. Так что, пусть тебя это не смущает. Тем более…

– Джек! – прервала Симона спутника и ткнула его в бок. – Смотри!

– Да, я вижу, – ответил Джек и остановился.

Впереди, там, где предположительно находилась дверь, возникло зеленоватое свечение, похожее на небольшой сгусток тумана. Свечение постоянно меняло форму и интенсивность. Словно завороженные, молодые люди смотрели на это явление, пока на них не повеяло могильным холодом.

– Что же это такое? – растерянно спросил Джек.

– Карен, – буднично ответила Симона. – Это она.

И действительно, свечение вскоре приняло очертания Карен Макдоусон.

– Прошло много времени… – раздался в холодном воздухе ее голос. – У меня уже нет сил, но я чувствую, что скоро освобожусь, что я не буду вечно находиться между двумя мирами…

– Карен, – произнес потрясенный Джек. В словах Симоны он не сомневался, но одно дело – слышать, и совсем другое дело – встретить призрак некогда любимой женщины. Он не верил своим глазам – перед ним в воздухе колыхалась неприкаянная душа Карен, которую он когда-то любил больше всего на свете. – Как это возможно?

– Это долгая история, Джек, – прошептала она. – Я уже и не думала, что смогу еще раз появиться перед тобой, поговорить с тобой.