властью адм. Колчака. Но это событие мало волновало граждан Владивостока. За последние полтора года они перевидали множество правительств – Керенского, большевиков, Кости Суханова – сына владивостокского вице-губернатора, аптекаря Дербера, земской управы, чехов, ген. Хорвата и достаточно устали от всех этих перемен.

Колчак и его правительство были далеко. На Урале сражалась с большевиками молодая армия, но это было еще дальше. А во Владивостоке почти все лучшие казармы бывшего гарнизона крепости заняты иностранными войсками. Японцы стояли часовыми у русских пушек, на русских фортах. Японцы вообще преобладали. Держали себя скромнее всех, но время в праздности не проводили.

На некоторых перекрестках улиц стояло сразу по три милицейских: кроме растерзанного русского, еще долговязый разбитной американец и маленький, коренастый японец. По всем улицам свободно разгуливали наши военнопленные солдаты, австрийские, чехи…

Впрочем, часть казарм остались за нами. Возле казарм, занятых нашими ротами добровольцев, шли учения. Было невыразимо приятно видеть старых солдат в порядке, подтянутых, опрятно одетых, в погонах.

Настроение в городе было спокойное и уверенное. Никто не допускал возможности возврата большевиков. С объединением Сибири и Дальнего Востока и сосредоточением власти в руках адм. Колчака закончилась нудная, говорливая, бестолковая власть социалистов-революционеров. Последние продолжали оставаться в земстве и в кооперативах, на их воззвания и речи уже не обращали внимания…

В ту пору ген. Хорвата, верховного уполномоченного всероссийского правительства на Дальнем Востоке, не было во Владивостоке, и я представился ген. Романовскому, как представителю Верховного правителя при союзном командовании. Узнав, что я не только кадровый военный, но и юрист и бывший земский начальник, ген. Романовский посоветовал мне представиться помощнику ген. Хорвата по гражданской части Глухареву…

Речь зашла о назначении меня на должность помощника Приморского областного правительственного комиссара… Комиссаром был бывший владивостокский городской голова Иван Иннокентьевич Циммерман, выдвинутый на эту должность владивостокской общественностью… Он посоветовал мне прямо: не идти к нему в помощники и не зарываться в ворохи бумаг, а идти на живое дело – управление уездом. Имелась свободная должность правительственного комиссара Иманского уезда… Я с радостью согласился на предложение Циммермана…

В Приморской области объявлен Указ Верховного правителя о призыве новобранцев. Указ отпечатан на огромных листах красной бумаги. Это было хорошо. Если подпись адм. Колчака ничего не говорит мужику, то, может быть, на них повлияет привычный и знакомый вид указа о призыве…

Путешествие чехов по Сибири охраняли почти все державы мира. Здесь были сербы, румыны, итальянцы, поляки, французы, англичане, канадцы, китайцы и анамиты. Но все эти иностранные части были незначительны и тонули в количестве американских и особенно японских войск.

Японцы высадили 4 дивизии. Этих войск было, пожалуй, вполне достаточно для уничтожения всех большевицких армий и занятия Москвы. Японские войска дошли только до Иркутска. Значительно меньше, кажется, около 10 тыс., было американцев, и занимали они преимущественно Приморскую область.

Японцы приучились к нашим морозам, обучались стрельбе на морозе, везде чувствовали себя солдатами и не распускались.

В местах расположения американских войск был сильный разгул и днем и ночью. Но при всем том американский солдат несомненно явится на войне сильным противником. Впоследствии, в бытность мою председателем народного собрания, мне пришлось побывать на американском крейсере, прибывшем во Владивосток…

Англичане держали себя так, как будто они были в своей колонии. Они нас сторонились, но были вежливы.

Французов было очень мало.

Хмурые, нелюдимые сербы были скромны.

Итальянцы оставили после себя, пожалуй, наилучшие воспоминания, с ними охотно сходились и дружили. Над робкими румынами посмеивались. На Дальнем Востоке и Сибири было много поляков. Они служили на русской службе офицерами, судьями, врачами, инженерами, лесничими…

Когда я наблюдал жизнь японского населения на Дальнем Востоке в городах (лавочники, ремесленники), мне казалось, что японцы были заняты мыслью о захвате наших областей.

А почти открытая враждебность в отношении Верховного правителя и такая же открытая поддержка атаманов лишь утверждала мое мнение о скрытых замыслах Японии…

Японцы тщательно изучали край. Отношение японцев к русским властям скорее грубое, грубость была природной, азиатской, а не злобной…

Белое дело. В 6 т. Т. IV. Берлин, 1928.

Источник: Дело не получило благословения Бога. 1992.

ТЕЛЕГРАФНОЕ СООБЩЕНИЕ СОВЕТНИКА МИДА ВРЕМЕННОГО СИБИРСКОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА НА ДАЛЬНЕМ ВОСТОКЕ В.Э. ГРЕВСА

Владивосток, 6 ноября 1918 года.

[О содержании беседы с командующим американскими войсками У.С. Грэвсом].

В разговоре со мною генерал Грэвс настойчиво указывал, что Америка не преследует в России никаких личных целей, а лишь стремится оказать самую широкую помощь доставкою населению необходимых товаров по дешевым ценам. При этом он объяснил, что признание правительства может последовать, когда Америка убедится в его общепризнанности и прочности. До той же поры признание было бы неосторожно. Ввиду того, что до сих пор Америка в своей деятельности в России не проявляет ни малейшего стремления войти хотя бы в фактическую связь с правительством и его органами, я объявил Грэвсу, что, оставляя в стороне вопрос о признании, Америка если желает, чтобы ее помощь была планомерна и целесообразна, не может при доставке и распределении товаров действовать вполне самостоятельно, без контакта с правительством, которое обладает надлежащими данными о степени нужды в отдельных товарах в тех или иных местностях и что желание

Америки быть осведомленною о нуждах и желаниях населения ближе всего может быть удовлетворено правительством, сосредотачивающим в своих руках нужные сведения и знающим общие нужды страны лучше, чем отдельные представители и даже организации. Эти доводы, по-видимому, приняты им во внимание, и я полагаю, что именно на такой практической почве легче всего побороть недоверие Америки к правительству и заставить ее войти с нами в сношения. Было бы желательно побудить Бахметьева проводить эту точку зрения.

ГАХК. Ф. П. 44. Оп. 1. Д. 215. А. 4.

Источник: Колчак и интервенция на Дальнем Востоке. 1995.

К.В. САХАРОВ. БЕЛАЯ СИБИРЬ: ВНУТРЕННЯЯ ВОЙНА 1918–1920 гг.

[К.В. Сахаров, генерал-лейтенант (1919), участник Первой мировой войны. С августа 1918 – начальник гарнизона острова Русский во Владивостоке, в январе-марте 1919 года – представитель генерала Деникина в Ставке адмирала Колчака].

[1918 г.]

… В Харбине и полосе отчуждения КВЖД управлял ген. Хорват, знавший отлично местные условия и весь край, пользовавшийся большим авторитетом даже среди китайцев. Он признал Директорию, но, понятно, продолжал вполне самостоятельно управлять Дальним Востоком.

… Владивосток – жемчужина России. Как говорил ген. Нокс, это самый красивый и живописный город в мире по своему расположению, только неблагоустроенный и грязный.

– Если бы он попал в хорошие руки… – добавил он.

Упаси Господи! Будут и русские руки хорошими, будут еще,