но на ужин Даня так и не вышел, не желая опять погружаться в напряженную атмосферу, которая витала в воздухе. Ближе к десяти он все-таки выбрался из своей берлоги и зашел на кухню, где отец с кем-то переписывался по телефону. Даня налил себе воды и, прислонившись к раковине, ждал, когда папа обратит на него внимание. Наконец он оторвался от сотового и улыбнулся сыну.

– Садись, поговорим, – мягко сказал он, кнопкой блокировки погасив экран.

Даня послушно сел напротив в ожидании очередных нотаций по поводу родительской любви и заботы. А по факту – махрового эгоизма!

– Не сердись на маму, она просто за тебя переживает, – начал отец, и Даня закатил глаза. Началось…

– Пап, ну мне же не пять лет, я совершеннолетний! Вы с мамой в моем возрасте уже женаты были! – возмутился он.

– Сейчас другие времена. И дети для родителей навсегда остаются маленькими, ты не поймешь, пока своих не заведешь. Поговори с матерью, она места себе не находит.

– Я пытался, но она ясно дала понять, что и слушать ничего не желает, – вздохнул Даня, рассеянно рассматривая узор на скатерти.

– Тогда дай ей время.

– Почему она не может поддержать меня, как это сделал ты? Я знаю, что ты звонил Борисычу, – пробурчал Даня. – И почему ты не можешь открыто встать на мою сторону? Если бы она это увидела, то быстрее бы смирилась!

Отец ничего не ответил, встал из-за стола и подошел к кофемашине, чтобы сделать свой любимый американо. Даня терпеливо ждал объяснений, потому что без открытой поддержки отца он выглядел как малолетний бунтарь. Сотовый отца мигнул пришедшим сообщением, и Даня невольно выхватил всплывший на несколько секунд текст: «Ты обещал подать на развод! Когда ты уже поговоришь с ней?!» Отец резко повернулся и, испуганно стрельнув глазами на сына, взял телефон и убрал в карман домашних брюк.

Дане показалось, что его огрели чем-то тяжелым по голове. Что это было? Кто это написал? Развод? Какой еще развод? Он тупо моргал, глядя на напряженную спину отца, не до конца понимая значения только что прочитанного. Нужно было спросить, что это, но язык словно прилип к небу, и не получалось выдавить ни слова. Только сердце тяжело бухало в груди, распирая грудную клетку.

– …так что дай ей время, все наладится, – откуда-то издалека донесся голос отца.

Даня машинально кивал, словно робот, и совсем не понимал, о чем ему говорят. Чертово сообщение отпечаталось на сетчатке и жгло веки. Слова неизвестного абонента кружили в голове, как стаи ворон, и громким карканьем сигнализировали об опасности. О том, что вот прямо сейчас что-то изменилось навсегда. Даня пока еще не осознавал, что именно, но неотступный, неконтролируемый страх сжал сердце в холодных тисках.

Отец натянуто улыбнулся и посмотрел на него, наверняка пытаясь по лицу прочитать, видел он сообщение или нет. Это было так… подло, низко, трусливо… Кровь стучала в висках, и казалось, что весь мир летит в пропасть. Его идеальная семья оказалась пустышкой. Любовь и тепло между родителями – фальшивкой. Отец, на которого он равнялся, – предателем и обманщиком.

Невыносимо было находиться рядом с ним, и Даня поскорее ушел к себе. Закрыв дверь, медленно сполз по стене на пол и подтянул колени к груди, прислушиваясь к негромкому звуку работающего в спальне родителей телевизора. Знает ли мама? Если бы знала, разве оставалась бы такой спокойной? Даня закрыл глаза, стараясь игнорировать ту боль, которая росла в груди и выплескивалась из сердца, как вода из кипящего чайника. Ему казалось, что он вот-вот захлебнется ею. Нил понимал, что его жизнь уже никогда не будет прежней. Любовь и доверие, жившие в этой квартире, разбились, разлетелись на мелкие осколки, превратившись в стеклянную крошку уничтоженных иллюзий.

Глава 11

Диана вернулась в свою комнату, чувствуя себя так, будто за спиной выросли крылья. Неприятный инцидент с едва не случившейся дракой почти стерся из памяти, а перед глазами стояло красивое лицо Дани, на которое падали лучи заходящего солнца. Впервые в жизни она ощущала, как чистые, сильные чувства захватили сердце, рождая внутри что-то новое. Она никогда не влюблялась, полностью сосредоточившись на выживании. Мальчики не раз оказывали ей знаки внимания и звали на свидания, но она не разрешала себе даже думать об этом, ведь у нее были другие приоритеты. Но почему-то с Кравцовым все было по-другому. Она не могла не думать о нем, не могла перестать прокручивать в голове каждую произнесенную им фразу, каждый его жест и ненавязчивую заботу, которую Даня проявлял по отношению к ней.

Скинув пуховик, она села за стол и достала конспекты, чтобы подготовиться к завтрашнему дню, но не понимала ни слова из прочитанного, поэтому махнула рукой на учебу и зашла в интернет в поисках информации о Дане. Ей высветилось несколько статей местных СМИ, в которых говорилось, что талантливый, подающий надежды нападающий Даниил Кравцов оказался замешан в допинговом скандале. По итогам проведенного расследования его отстранили на четыре года. Так вот что произошло… Но Даня не выглядел как человек, принимающий запрещенные препараты. К тому же непонятно, для чего он это сделал, если и так был самым успешным игроком хоккейной школы, с которым хотели заключить контракты многие клубы страны.

Сегодня Даня немного приоткрыл дверь в свое сердце, и Диана поняла, как тяжело ему было пережить свой уход из спорта. Она не верила, что он действительно нарушил правила. Выходит, его подставили? Но кто и зачем?

Погруженная в свои мысли, она не заметила, как в комнату вошла Катя и перегнулась через ее плечо:

– Ого! На Кравцова запала?

Диана испуганно дернулась и спрятала телефон в карман.

– Напугала… Уже вернулась?

– Ага. – Катя стянула толстый вязаный свитер и плюхнулась на кровать. – Только все это бесполезно, он даже на Киру не реагирует, так что вряд ли у тебя есть шанс с ним замутить.

Слова соседки больно кольнули грудь обидой.

– Что значит «даже на Киру»? Она что, какая-то особенная? – сердито буркнула Диана, невольно бросив взгляд в зеркало на свое отражение. Да, одевалась она неброско, и ее вещи были куплены не в дорогих бутиках, но по внешним данным она ничуть не уступала местной королеве.

– Конечно особенная! За ней такие парни увиваются, что нам с тобой и не снилось, – немного грустно сказала Катя. – Она к Кравцову клинья подбивала, но он на нее ноль внимания.

– Может, потому что ему важна не только внешняя красота