— О Рис! — в его голосе Лили слышала лишь тень старой боли, но недоумение было прежним. Она поцеловала Риса в плечо.

— Неужели вы никогда не были счастливы вместе?

— Это было лишь притворством. Думаю, Кэтрин принадлежала к тем женщинам, которые настолько любят себя, что для кого-нибудь другого у них не остается никаких чувств. Но я был ослеплен. Когда она отказалась выходить вместе со мной в море, я привез ей все земные сокровища, какие только смог отыскать, надеясь купить ее любовь. Однако мои подарки ей были не нужны. И я был тоже не нужен.

— Она была просто дурой!

— Нет, она была молодой и тщеславной. Ей хотелось стать юной хозяйкой модного салона в Лондоне и всю свою жизнь проводить на балах и вечеринках, танцуя часами напролет. Я был для нее лишь средством, а мое богатство — пропуском в столь желанный для нее мир.

Рис откинулся на спину и уставился в потолок. Лили провела ладонями по стальным мышцам его груди, даря утешение.

— Тебе незачем рассказывать дальше.

В ответ из темноты послышался тяжелый вздох:

— Кое-кто утверждает, что я убил ее, Лили.

— Да, я знаю. Я никогда в это не верила.

Рис перевернулся и взял лицо девушка в свои ладони.

— Тогда ты должна это знать. Я мог убить ее, когда узнал, что она сделала! Это Кэтрин потушила лампы, освещавшие окно-звезду, и из-за нее «Звезда Трегаррика» налетела на камни.

— Господи, зачем?!

— Чтобы избавиться от меня! — с трудом выдавил из себя Рис. — Чтобы она могла вернуться в Лондон богатой вдовой и посвятить себя балам и прочим бездумным забавам. И из-за этого я потерял двух человек! Двух хороших парней, у которых в Сент-Данстене остались жены и дети. Когда она призналась мне в этом, я хотел убить ее, Лили! Я хотел задушить ее собственными руками!

— Но ты не сделал этого! Не сделал! — Лили привлекла его к себе и страстно поцеловала.

Он засмеялся, но теперь в его смехе таилась горечь:

— Нет. Кэтрин побежала на мыс, и я побежал за ней, думая, что она хочет броситься в море. Каким я был дураком! Вместо этого Кэтрин попыталась сбросить со скалы меня! Она обезумела от ярости из-за своих несбывшихся надежд. Она хотела убить меня в ту ночь, но и сама потеряла равновесие. Я пытался спасти ее, и мы вместе полетели вниз.

Голос Риса стал тихим и бесцветным:

— Умирая, она проклинала меня: «Чтоб ты никогда больше не испытал счастья, Рис Трегаррик, пока не найдешь глупую женщину, которая откажется от всего ради твоей любви!»

Лили поцеловала его грудь, провела губами по его жестким волосам, искушая, коснулась его соска…

— Ты нашел такую женщину, — сказала она, ложась на него. — Я пойду туда, куда пойдешь ты; буду жить там, где будешь жить ты. И, — добавила она, когда его тело откликнулось на ее ласку, — буду любить твое тело и твою душу.

Она оседлала Риса и опустилась на него, принимая в себя, пока он не застонал и не потянулся к ней.

— Боже, Лили, я был таким идиотом! Я ведь понятия не имел, что такое любовь, пока не встретил тебя. Эти три года стали для меня адом. Я ждал, что ты вновь появишься в моей жизни. И не знал, увижу ли тебя когда-нибудь. Мне казалось, что я просто выдумал тебя, что ты пригрезилась мне в моем одиночестве…

— Мы превратим нашу жизнь в рай! — пообещала она.

Положив руки ей на талию, Рис с силой потянул Лили к себе, рванувшись вверх, чтобы встретить своими бедрами ее бедра. Она ответила ему, вызывая восторг в обмен на наслаждение; выгнув спину и запрокинув голову, не скрывая удовольствия, которое дарила и получала сама. Последний слабый луч солнца позолотил очертания ее прелестного тела, огнем заиграл на ее груди. И когда она вскрикнула от счастья, Рис сел, перевернул ее и овладел с яростной одержимостью, которая опустошила их обоих.

Он посмотрел в ее глаза:

— Лили, любовь моя, душа моя, ты уедешь вместе со мной? Ты уплывешь со мной отсюда?

Она улыбнулась, глядя в родное лицо:

— Рис Трегаррик, я поплыву с тобой даже на край света!

Доктор Лэндри выбрался из своего старого автомобиля, чувствуя, что его одурачили. На какое-то мгновение ему захотелось повернуться и уехать. Это было нелегкое утро, и ему не хотелось новых разочарований. Но во внутреннем кармане его пиджака лежала смятая записка от Лили Кэнделл.

Лили не подписала ее, однако он узнал ее почерк по открыткам; к тому же женщина, которая оставила записку в его приемной, была очень на нее похожа. На аккуратно сложенном листке было написано лишь несколько строчек:

Не беспокойтесь обо мне. Со мной все в порядке, я счастлива и чувствую себя более живой, чем когда бы то ни было! Посмотрите за подкладкой сундука, который Поршия открывала при мне в музее «Звездного Дома» — она поймет, о каком сундуке идет речь — и вы все поймете.

Лили исчезла три дня тому назад. В последний раз ее видели, когда она торопливо шла к Тоскующей Голове, повесив на руку сумку с набором для рисования. Ее разбитый фотоаппарат и промокшую от дождя сумку нашли среди камней у границы прилива — как и раздавленный термос, который Лили взяла с собой.

Доктор сообщит коллегии присяжных при коронере: мисс Лили Кэнделл не была склонна к самоубийству, что подтверждают оставленные девушкой в гостинице письмо и дорогой фотоаппарат, купленный за день до исчезновения.

Вердикт коллегии присяжных будет простой формальностью: мисс Лили Кэнделл стала жертвой внезапного шквального ветра, ее смыло волной. Как и в случае с остальными пропавшими без вести на побережье у Тоскующей Головы, никаких следов тела обнаружено не было. Ужасная трагедия!

И все же… В мыслях доктор вновь и вновь повторял слова, написанные в записке: «Не беспокойтесь… чувствую себя более живой, чем когда бы то ни было!» Почему-то ему казалось, что так оно и есть.

Доктор Лэндри распрямил плечи. Он был достаточно мудр, чтобы понимать: как минимум на половину вопросов, поставленных жизнью, ему никогда не удастся получить ответы. Но он был ученым и не мог успокоиться, пока до конца не исследует каждый конкретный факт.

Даже если выяснится, что он никогда не сможет обнародовать истину, он должен узнать ее ради собственного душевного спокойствия.

Доктор пересек автомобильную стоянку, усыпанную гравием, и через одну из боковых дверей вошел в музей, к числу попечителей которого он принадлежал. Поршия подняла глаза, удивленная его появлением:

— Мисс Кэнделл сообщила мне, что когда она была здесь в последний раз, вы открывали какой-то сундук. Я хотел бы его увидеть, если это возможно.

— Разумеется! — вздохнув, Поршия взяла связку ключей. — Я все еще надеюсь, что все хорошо, и она просто уехала куда-то, никого не предупредив об этом.