Я повернула голову, наблюдая за зрелищем снаружи. Дым исчез, вместо этого вокруг бушевала буря, порывы ветра начали двигаться по кругу, все быстрее, все громче. Шум был отчетливо слышен через стекло. Мы не ехали по рельсам – мы летели по подземному городу в эпицентре урагана.

– Следующая остановка: «Опера». Для направления «Северный город», пожалуйста, совершите пересадку.

Только когда старушка в белом плаще с негромким шумом протолкнулась через двери на выход, я высвободилась из своего согнутого положения и уставилась на дисплей. Ограничитель на коленях подпрыгнул.

Опера. Черт возьми, я уже на месте!

Я поспешно последовала за женщиной, в последний момент споткнувшись, прежде чем двери за мной захлопнулись.

Впечатления нахлынули на меня. Стекло. Сталь. Было очень светло, хотя небо затянуто темными тучами. Высотные здания выстроились в ряд за станцией, и рядом со мной раздался громкий возглас. По обоим концам платформы наверх вела лестница, но видны были только верхние ступеньки, передо мной плотно стояли люди.

Опять рассказчик?

В следующий момент я резко остановилась, когда из группы людей выбросило тело. Красная коса, как пламя. Затем белый костюм в полный рост. Она пролетела два-три метра по воздуху и перевернулась. Девушка, как я теперь могла видеть, вытянулась, покачнулась и встала. Она парила над головами. Как такое возможно? Мои ноги сами пришли в движение.

Едва я добралась до подножия лестницы, загадка разрешилась: девушка стояла на плечах томного вида парня. Он улыбался во все юношеское лицо и обеими руками ухватился за ее лодыжки. Девушка поклонилась толпе под ней.

Еще одно ликование.

Несколько секунд я, как загипнотизированная, смотрела на пару акробатов, затем оторвала взгляд, протиснулась мимо семьи с тремя детьми и ухватилась за перила лестницы.

Когда оказалась наверху, мне пришлось зажмуриться, потому что яркость стала почти невыносимой. Белая современная архитектура, четкие геометрические фигуры, зеркальные фасады, по которым проносились пушистые облака. Здания, которые можно было ожидать увидеть в финансовом районе мегаполисов.

У меня екнуло сердце, когда бросила взгляд на свои ноги и увидела светлые вагоны в нескольких метрах подо мной, которые только что пронеслись мимо. От перепада высоты у меня кружилась голова. Стекло было настолько прозрачным и ослепительным, что казалось, будто я парю в воздухе, как девушка-акробат. Застекленная площадка, на которой я стояла, была конусообразной, утопленной в белый мраморный пол, и выходила на еще одну величественную лестницу. Я никогда не видела такого чистого общественного места.

Быстро вперед! Я не позволяла себе отвлекаться. Что было не совсем просто, так как наверху действительно ожидал рассказчик, который, хотя и собрал вокруг себя меньше зрителей, чем акробаты, но слушали его завороженно. Он сидел в белом балахоне на широких перилах и болтал ногами, а его слушатели уютно устроились перед ним, сложив ноги по-турецки. Его глаза были закрыты, и он слегка покачивался вперед и назад. Мое сердце екнуло. Разве ему не было дела до бездны позади него? Драматический голос, донесшийся до меня, не оставил сомнений в том, что он был полностью поглощен повествованием.

– …так что немногим избранным, которым все еще позволялось владеть силами четырех стихий после грехопадения человечества, приходилось не только сдерживать ограничения в отношении времени и продолжительности прыжков во времени, но и избегать контакта друг с другом, чтобы оставаться в здравом уме и продолжать использовать свой дар. Скрещивание двух стихий представляет опасность, которая находится за пределами нашего воображения. Но хотя избранные и превосходили обычных людей своими способностями, все же они несли в себе худшие из всех человеческих качеств.

Он сделал театральную паузу и смахнул со лба светлую прядь. При движении на его запястье вспыхнул серебристый перечеркнутый треугольник. Словно шрам, он выделялся на его слегка загорелой коже.

– Какие качества? – воскликнула молодая белокурая женщина впереди. Я едва расслышала ее голос, потому что сейчас по площади пронесся сильный порыв ветра, который болезненно отозвался в моих ушах и дернул за шапку.

Рассказчик улыбнулся. Как ни странно, у меня не было никаких проблем с его пониманием, хотя он и говорил совершенно спокойно. Ветер был лишь приятным сопровождением его слов.

– Неспособность быть довольными тем, что у них есть. Жажда все большего и большего.

– Почему это так плохо? – отозвалась женщина. Двое парней рядом с ней ухмыльнулись. – Стремиться к чему-то лучшему?

– Потому что стихии существуют не для того, чтобы сделать человека более могущественным. А для того, чтобы сохранить равновесие. А мания величия разрушает всякое равновесие.

Я дернулась и повернулась, чтобы идти дальше. Лицо Нерона предстало перед моими глазами, пока я делала шаг за шагом и ускорялась, чтобы не поддаться любопытству и продолжить слушать рассказчика.

Жил ли Нерон также верой в то, что стремится к чему-то лучшему? Или боль, которую вызвала любовь к Гайе, была настолько глубокой, что Нерон хотел любой ценой помешать кому-то совершить ту же ошибку, что и он?

В кармане моей куртки почувствовалась вибрация. Тяжело дыша, я остановилась и вытащила мобильник. Уилл. Я быстро сбросила вызов. Он также оставил мне несколько сообщений. Я не удосужилась даже открыть их. Вместо этого выключила телефон и положила его обратно в карман.

К сожалению, я понятия не имела, где находится Опера. Не говоря уже о Воздушном замке. Что бы это ни было.

Я поднялась по последним ступенькам до следующей платформы и огляделась. Другой лестницы не было. Белые кафе в индустриальном стиле окружали площадь, а в центре возвышалась хромированная статуя огромной птицы, поднявшей в воздух свой открытый клюв. При ближайшем рассмотрении я увидела маленькие серебряные музыкальные ноты и нотный ключ, которые, казалось, висели над статуей.

Я подошла к женщине средних лет в деловом костюме, которая только что безуспешно пыталась подкурить сигарету. Расстроенная, она сдвинула идеально оформленные брови и бросила злобный взгляд в небо. Определенно не туристка. И не сумасшедший приверженец секты.

– Извините, не могли бы вы сказать мне, где я могу найти Оперу? Или Воздушный замок? – я и так чувствовала себя дурой, и это чувство еще усилилось, когда она раздраженно окинула меня взглядом сверху донизу.

Вместо ответа она указала локтем перед нами в сторону одного из высотных зданий.

Я не пошевелилась.

– Это Опера? Или Воздушный замок?

Она издала глубокий стон и опустила руку с сигаретой.

– Опера – это футуристическое дерьмо там, внизу. Слева от главного входа находится вход в бар.

– Бар?

– Бар на крыше. Последний писк. – Она указала на крышу многоэтажки, потом окинула меня еще одним уничтожающим взглядом. – Однако туда можно входить только совершеннолетним. И одетым соответствующим образом.