Он не перестанет, пока нам больно… почему он так поступает с нами? Почему он такой злой?

Я попросил ее взглянуть на свою жизнь со стороны и ответить на собственный вопрос.

Недавно я читал о тех людях, которые могли так делать. Некоторые авторы называли это «Высшим Я», или «Большим Я». Мне было интересно, сможет ли Кэтрин достичь этого состояния, если оно вообще существовало. Если она сможет это сделать, то терапевтический эффект будет очень сильным — кратчайший путь к озарениям и осознанию проблем.

Он не хотел, чтобы мы появились на свет. Мы обуза для него. Он не хотел детей.

«И твоего брата тоже?»

Моего брата тем более. Они его не планировали. Они еще не были женаты, когда… он был зачат.

Похоже, для Кэтрин это было новостью. Она никогда не знала о беременности до брака. Позже мать подтвердила то, что догадка Кэтрин оказалась верной.

Несмотря на то что Кэтрин подробно пересказывала свою жизнь, она проявляла ту мудрость во взгляде на жизнь, которая ранее была свойственна ей только в том промежуточном, или духовном, измерении. Каким-то образом проявилась «высшая» часть ее сознания, что-то вроде сверхсознательного. Возможно, это было то самое высшее «Я», которое описывали другие. И несмотря на то, что прямого контакта с Учителями и их высшим знанием не было, тем не менее в своем сверхсознательном состоянии она могла получить такую скрытую информацию, как, например, история о зачатии ее брата вне брака. Будучи в обычном состоянии сознания, Кэтрин была более тревожна и ограничена, проста и поверхностна.

Однако она не могла всегда оставаться в сверхсознательном состоянии. Мне было интересно, использовали ли древние пророки и мудрецы Востока и Запада это удивительное состояние для получения сакральной информации и достижения мудрости. Если это было действительно так, выходит, мы все способны стать такими же, потому что сверхсознательное должно быть у всех. Психоаналитик Карл Юнг писал о нескольких уровнях сознания. Одно из них — коллективное бессознательное, состояние, сходное со сверхсознательным Кэтрин.

Меня расстраивала непреодолимая пропасть между сознанием Кэтрин, ее пробужденным интеллектом и сверхсознательным состоянием, в котором она пребывала, входя в транс. Когда она находилась под гипнозом и ее подсознательное было активно, я мог вести с ней интереснейшие философские беседы. Однако же при пробуждении она теряла всякий интерес к философии и сопутствующим темам. Она жила каждодневными заботами и полностью забывала о том, что внутри нее живет гений.

Тем временем отец продолжал мучить ее, и причины становились все более очевидными.

«Ему предстоит выучить много уроков?» — начал я в вопросительной манере.

Да… так и есть.

Я спросил ее, знает ли она, что ему предстоит выучить.

Это знание скрыто от меня (Голос ее был бесстрастен и приглушен.) Мне открыто лишь то, что касается меня, что важно именно для меня. Каждый должен заниматься собой… заниматься своим ростом… полностью. Все уроки нужно учить сразу… по порядку. Только после этого мы сможем узнать, что необходимо другому. Что ему или ей не хватает для того, чтобы быть целостным.

Она говорила это тихим шепотом, от которого веяло любовью.

Когда Кэтрин заговорила снова, к ней вернулись детские интонации.

Меня тошнит от него. Он заставляет меня есть эту гадость, а я не хочу. Я ненавижу такую еду… латук, лук… Он заставляет меня есть это, зная, что меня вырвет. Но ему все равно!

Кэтрин начала давиться. Она пыталась заглотнуть воздуха. Я снова предложил ей посмотреть на эту сцену как бы со стороны, чтобы понять, почему он так себя ведет.

Потом она заговорила хриплым шепотом:

Он должен заполнить пустоту внутри себя. Он ненавидит меня из-за того, что он со мной делает. Он ненавидит меня и себя.

Я уже почти забыл о том, что она подверглась сексуальному насилию в три года.

Он должен наказать меня… наверное, я что-то сделала, раз он так поступает.

Ей было всего три года, а отец был пьян. Однако это чувство вины жило в ней с тех самых пор.

Я стал объяснять ей очевидные вещи: «Ты была лишь ребенком. Освободи себя от этой вины. Ты ни в чем не виновата. Что может совершить трехлетний ребенок? Это не твоя вина, это вина твоего отца».

Должно быть, и меня он ненавидит. — Я знала его раньше, но мне недоступна эта информация сейчас. Я должна вернуться в то время.

И хотя уже прошло несколько часов, я тоже хотел вернуть ее в то время, когда у них были иные отношения.

Я дал ей подробную инструкцию: «Сейчас ты в глубоком трансе. Я начну обратный отсчет от трех к одному. Ты погрузишься в еще более глубокое состояние, почувствуешь себя в безопасности. Твой разум сможет вернуться в то время, когда возникла связь с отцом в твоей реальной жизни, назад к тому времени, которое оказало наисильнейшее влияние на случившееся между ним и тобой. Когда я скажу „один“, ты перенесешься в это время и вспомнишь, что происходило. Это важно для твоего лечения. Ты сможешь это! Три… два… один».

Повисла долгая пауза. Когда Кэтрин вновь заговорила, голос ее стал громким и хриплым.

Я не вижу его… но я вижу, что тут убивают людей! Мы не имеем права грубо обрывать жизни людей до тех пор, пока они не выполнят кармические задачи. А мы делаем это. Мы не имеем права. Но их ждет более жестокое возмездие, если они останутся живы. Когда они умрут и перейдут в иное измерение, они будут страдать и там. Они не смогут найти покой. И их снова пошлют назад, но жизнь их будет очень тяжелой. И они должны будут примириться с теми, кто причинил им боль, и отомстить тем, кто обошелся с ними несправедливо. Они прерывают их жизни, и они не имеют права этого делать. Только Бог может их наказывать, а не они. Они будут наказаны.

Минута прошла в тишине. Затем Кэтрин прошептала:

Они ушли. Духи-Учителя ушли и оставили нам еще одно послание, четкое и важное. Мы не должны убивать, независимо от обстоятельств. Только Бог может наказывать.

Кэтрин была измождена. Я решил отложить поиски ее связи с отцом и вывел ее из транса. Она ничего не помнила, кроме жизни Кристиана и маленькой Кэтрин. Она устала, но была умиротворенной и расслабленной, словно камень упал с ее плеч. Я встретился взглядом с Кэрол. Мы тоже устали. Нас била дрожь, мы вспотели, стараясь не пропустить ни слова. Мы все получили