Если шимпанзе и гориллы часть времени проводят на земле, и поэтому их можно наблюдать вблизи, то орангутаны — древесные жители, и следить за ними нелегко. Часто только по остаткам плодов, падающих сверху, можно узнать, что в густой листве дерева разгуливает орангутан. И живут они не стаями, а небольшими группами, похожими на семьи.

Три года их изучал английский студент-зоолог Джон Мак-Киннон. Он высматривал в деревьях гнёзда, в которых ночуют орангутаны, искал деревья, на которых созревают плоды, — рано или поздно обезьяны приходили к ним и кормились там целыми днями. Заметив человека, они пытались его прогнать — раскачивали деревья, сбрасывали сверху палки и разный мусор, а вдобавок кричали и гримасничали. Одна крупная обезьяна гонялась за Джоном по земле, раздувая щёки, кривляясь и крича. В конце концов Джону это надоело, он достал из сумки фотоаппарат с большим объективом и, наведя его на обезьяну, сам стал наступать с рычанием и криком. Та до смерти перепугалась страшного стеклянного «глаза» и с тех пор держалась от Джона подальше.

Иногда обезьян было трудно найти. Тогда Джон усаживался где-нибудь и ждал, пока в лесу с грохотом не упадёт какое-нибудь подгнившее дерево. Тут все орангутаны, какие были поблизости, начинали громко кричать, отгоняя неведомого врага, и найти их по крику было уже нетрудно.

Врагов у орангутанов, особенно у детёнышей, в лесу немало, но больше всего вреда им приносят люди. Они убивают обезьян, ловят для продажи их малышей, а самое главное — вырубают леса, в которых они живут. Орангутанов на свете становится всё меньше — так же, как горилл и шимпанзе. Их спасают, устраивая заповедники, где нельзя ни охотиться, ни рубить деревья.

И хочется верить, что ещё долго в густых лесах тропических островов будут раздаваться крики огромных рыжих обезьян.

Это было двести лет назад, когда войска французского императора Наполеона Бонапарта сражались с англичанами. У маленького городка Альканизас гремел бой. В пороховом дыму шагали в атаку колонны солдат с ружьями наперевес. А на склоне холма стояла группа всадников. Впереди всех — молодой генерал в расшитом золотом мундире, в высокой блестящей каске. Это был граф Пьер Дежан, командир французской кавалерийской бригады, которая ещё не вступила в бой.

Он знал, что от доблести его солдат зависит судьба сражения. Надо действовать! Генерал вынул саблю, чтобы дать сигнал к атаке, огляделся вокруг — и вдруг вложил саблю обратно в ножны. Его офицеры испуганно переглянулись: неужели Дежан решил, что сражение уже проиграно? А генерал, спрыгнув с коня, подбежал к какому-то кустику, нагнулся и осторожно взял с цветка большого блестящего жука. Потом он снял свою каску. Оказалось, что к её дну был приклеен кусок пробки, из которой торчали булавки. Дежан осторожно проколол жука булавкой и воткнул её в пробку. И только тогда, надев каску и вскочив на коня, он взмахнул саблей и повёл в бой своих кавалеристов.

Сражение было жестоким и долгим, однако в конце концов французы победили. Вечером генерал снял каску — она была прострелена в нескольких местах, но жук уцелел. И генерал сказал своему адъютанту:

— Хорошо, что я его вовремя заметил! Ведь это новый вид, его ещё не встречал никто из учёных!

И он осторожно переложил добычу в прочную деревянную коробку, которую всегда возил с собой.

Дежан был страстным коллекционером, собирателем жуков. Всюду, куда генерала заносила военная служба, он ловил, покупал и выменивал их у других собирателей. В итоге его коллекция стала огромной — она размещалась в десятках шкафов, и в ней было больше двадцати тысяч разных видов жуков со всего света!

Но что же тут особенного? Мало ли что можно собирать! Но в том-то и дело, что Дежан собирал жуков не для того, чтобы ими любоваться, а чтобы изучать их. Рассматривая насекомых, он научился находить самые маленькие различия между ними. В своей коллекции Дежан нашёл множество жуков, ранее неизвестных науке. Он писал о них статьи и книги и сам стал известен как крупный учёный.

Император Наполеон считал Дежана одним из лучших и храбрейших своих генералов. Наверное, он бы очень удивился, узнав, что жуки прославят Дежана гораздо больше, чем военные победы.

В позапрошлом веке коллекционирование насекомых для многих людей стало настоящей страстью. За редких жуков и бабочек платили немалые деньги. Появились специальные магазины, продававшие наколотых и засушенных насекомых и всё, что нужно для их собирания: сачки, булавки, коробки и множество других вещей. Хозяева таких магазинов посылали специальных людей-сборщиков в самые далёкие уголки мира. Там они ловили самых редких и красивых жуков, бабочек и других насекомых, которые потом попадали в коллекции.

Знающему человеку коллекция насекомых может рассказать очень многое. И о том, какие насекомые водятся в лесах, а какие — в степях, как меняется их внешность в разных местах, и даже о том, кто из них вредит полям и садам, а кто эти сады и поля защищает.

Конечно, само насекомое, наколотое на булавку и засушенное, расскажет не так уж много. Но на одной булавке с ним подколота этикетка — маленький листочек бумаги, на котором крохотными буковками написано, в каких местах, на каком растении, когда и кем оно было найдено.

Так что же такое коллекция? Может быть, это игрушка для людей, которым нечем заняться? Ничего подобного! Собранная с умом коллекция — совершенно необходимый материал для работы учёных. Без неё просто нельзя изучать насекомых, да и других животных тоже. И недаром многие коллекционеры-любители, начав изучать собранных ими насекомых, в конце концов становятся настоящими учёными. Они находят среди своих сборов новые виды, исследуют их, пишут о находках и открытиях.

Почти каждая крупная и ценная коллекция попадает в национальные, государственные собрания, которые хранятся в музеях и научных институтах. Коллекции эти огромны. В них много миллионов насекомых, и с ними работают десятки учёных.

Одна из самых больших в мире коллекций находится у нас в Петербурге, в Зоологическом институте. Там стоят сотни высоких светлых шкафов, в которых расставлены десятки тысяч коробок с насекомыми. Есть здесь и несколько рядов других шкафов — старинных, приземистых, сделанных из красного дерева. В них выставлены только бабочки, и под каждой на булавке странная этикетка. На ней нет фамилии бывшего владельца коллекции, только имя и отчество — Николай Михайлович. И ещё на ней напечатана корона.

Фамилия Николая Михайловича — Романов. Он был великим князем, родственником самого царя, но не любил придворных балов и праздников. Его интересовала наука. Великий князь изучал историю и биологию, стал крупным учёным. Бабочек он собирал с детства, любил рассматривать их усики, рисунок крыльев, любил отыскивать их названия в книгах-определителях. В конце концов он собрал самую большую коллекцию бабочек в России — в ней было больше ста тысяч экземпляров!