Тони на секунду задумался, потом посмотрел в окно.

— А что там страшного снаружи? — спросил он, недоумевая по поводу ее намека.

Лунный свет, струящийся сквозь стекло, осветил его лицо. Элис от волнения затаила дыхание. Этот лунный свет творил чудеса. Он покрыл голубыми и серебристыми отблесками темные волосы Тони, обведя блестящей нитью его силуэт.

— Там никого нет, — сказал Тони, потом покачал головой и повернулся к Элис, словно пытаясь разобраться в ее неожиданном беспокойстве. — Да если бы и был, то вряд ли смог бы внятно что-либо увидеть. Можешь быть спокойна, нас никто не потревожит.

Элис стояла, все еще благоговея от его присутствия и от лунного света.

— Полная безопасность, — мягко повторил Тони. — Пойми, здесь только ты и я. И еще — лунный свет.

Нас ничто не потревожит, повторила она про себя его слова. Ни один мужчина на свете никогда не потрудился бы понять, что влияло на ее настроение, что вызывало беспокойство. И в следующую секунду она осознала, что полностью доверяет Тони, и стала приближаться к нему.

— Медленнее, — хрипло прошептал он, сняв куртку и перекинув ее через спинку кресла-качалки.

Элис почувствовала, что ноги уже не подкашиваются, а становятся вполне послушными.

— Ты так прекрасна сейчас, словно маленькая жемчужина в лунном свете, — восхищенно прошептал Тони.

Жемчужина в лунном свете! — восхитилась Элис. Надо же, да он почти поэт! Она сделала еще шаг к нему, остановилась и прикусила нижнюю губу в предвкушении того, что должно было произойти.

Тони снял рубашку и бросил ее на кресло поверх куртки. Элис с радостным изумлением посмотрела на его мужественный профиль, и ее грудь начала тяжело вздыматься. Она с трудом поборола в себе порыв броситься в объятия желанного мужчины. В янтарном свете настольной лампы его кожа выглядела глянцевой, а волосы на груди блестели, словно золотые нити. Горячий импульс пронизал все тело, как только Элис представила, что она ощутит, когда прижмется лицом к груди мужчины, почувствует ее шелковистую гладь.

Но даже изнывая от желания прильнуть к нему и познать наконец ожидающие ее сладострастные ощущения, она не двинулась с места. Нет, пока не время. Ей тоже не хотелось слишком торопить события. Нужно было дать возможность каждому из новых ощущений врезаться в память и остаться там навсегда…

В комнате повисла гробовая тишина, на фоне которой девушка возбужденным взглядом изучала торс мужчины. Он был широк в плечах и великолепно сложен. В детстве Тони большую часть времени проводил вне своего дома. Она помнила, как они с Максом любили весной и летом кататься на велосипедах в предгорьях Скалистых гор, возвращаясь домой только к полуночи.

Ее взгляд опустился ниже. Даже в тусклом свете лампы она смогла различить четкие линии пресса, которые заканчивались у пряжки ремня. Если выше пояса Тони выглядел столь впечатляюще, то, наверное, картина того, что находится ниже, должна быть просто захватывающей…

Предвкушая предстоящее зрелище, Элис подняла глаза и перехватила взгляд Тони, также с непритворным интересом изучающий линии ее тела. И Элис было приятно осознавать это.

Золотистая дымка света, казалось, еще больше усиливала ее возбуждение. Элис выпрямилась, чтобы дать возможность своему возлюбленному увидеть все до мелочей. Она как бы взывала к его фантазии, желая, чтобы он изучил ее… И Тони принял это безмолвное приглашение. Его возбужденный взгляд рыскал по телу девушки, то задерживаясь на груди, то опускаясь ниже, к месту, где сходились бедра. Здесь он застрял надолго, смакуя зрелище и разжигая неутихающий вихрь желаний.

Теперь ее уже не волновало, что они находились перед окнами. Пусть хоть десятки глаз наблюдают за ней! Ей нужно было коснуться Тони, ощутить его именно сейчас, немедленно. Со стоном Элис прошлась рукой по его животу, опускаясь все ниже… Затем прижалась к нему, так что соски коснулись его груди, и вздрогнула от импульса страсти, пронзившего ее до самого паха.

— Ты — богиня! — простонал он, отстранившись на мгновение и взглянув на ее грудь. — Ты…

Что с ним? Неужели он потерял дар речи? Элис обожала Тони за то, что тот дал ей возможность почувствовать себя такой сексуальной и желанной. Но почему же он запинается, когда хочет что-то сказать, глядя на ее тело? Она даже не знала, смеяться ей теперь или плакать. И не сделала ни того, ни другого, поскольку вдруг подумала, что оба они пребывают в особом состоянии, когда слова излишни.

Он протянул руку к груди Элис и дотронулся пальцем до одного из сосков. Сначала слегка надавил на него, потом отпустил, а затем другой рукой помассировал второй сосок. Элис еще способна была стоять, но нижняя половина тела у нее корчилась от наслаждения, и сладостные ощущения охватывали низ живота все сильнее и сильнее. А когда он взял ее груди, свел их и прошелся языком по соскам, Элис призывно вскинула голову и задрожала.

Затем его руки соскользнули в стороны и медленно обняли ее за талию. Она, подчиняясь им, смотрела в лицо Тони. И вздрагивала от прикосновений его губ, от тепла его пальцев, ласкающих ее груди, бедра и живот. Кажется, он говорил, что им надо что-то придумать? Да этот человек просто волшебник! Боже, что он только выделывает с ней, используя лишь пару рук и губы…

Взяв Тони за руку, она мягко потянула его к столу, на край которого тут же слегка присела. И он оказался между ее разведенных ног. Теперь, когда они оба были рядом с лампой, Элис смогла полностью насладиться созерцанием мужского торса. И очарованная его великолепием, произнесла совершенно не заикаясь:

— Бог мой!

Ее взгляд задержался на пряжке ремня. Сперва она смутилась, только представив на секунду, что скрыто там, ниже, под джинсами. Потом с непривычным для себя упрямством решила сама расстегнуть пряжку сейчас же. Но он перехватил ее руку, не дав сделать это. Элис подняла на него умоляющий взгляд.

— Не двигайся, подожди меня, — попросил Тони и исчез в темной части комнаты.

Что же такое он придумал на этот раз? Элис прислушалась к негромкой музыке. Звучала грустная песня о долгой разлуке. К этому добавлялись какие-то приглушенные звуки, которые издавал Тони в темноте. Что еще затеял ее любимый?

Она терялась в догадках. Если у человека нет времени, чтобы заскочить в аптеку и купить презерватив, то уж тем более вряд ли он заблаговременно посетит магазин интимных товаров, чтобы приобрести там нечто сногсшибательное. И когда Тони вернулся к столу, просто держа в руках розовую подушку, немой вопрос застыл в глазах Элис. Зачем? — подумалось ей. И еще она поняла, что от сильного возбуждения ее щеки сейчас — точно такого же, розового цвета.

Тони тем временем сдвинул все кофейные кружки далеко в сторону, а пластиковую бутылку с водой и пакет с кормом для хомячка отправил на пол. Элис вспомнила, как она прошлой ночью медленными похотливыми шагами, держа в руке кофейник, приближалась к его столику. Все закончилось тем, что вместо кофе она предложила себя и едва не отдалась ему прямо там, в зале ресторанчика.