Питч! – бросил свою щепотку и Том.

Шаг за шагом, с воем и руганью ПКП пятилось, отступая от них. До комнаты с зеркальным шкафом оставалось ещё две двери, а кладбищенская земля уже закончилась.

ПКП нагло ухмыльнулось.

– Ту-у-уда-а-а, вни-и-из! – простонало оно. Его ледяной палец указывал через перила в чёрную пропасть: – Туда-а-а я ва-а-ас сейча-а-ас сду-у-ую!

Том в отчаянии вцепился в перила.

– У-у-у-а-а-а-ха-ха! – раздался вой, но это был не ПКП. То был Хуго. Он подхватил Тома и госпожу Кюммельзафт за воротники, поднял над перилами и резво полетел с ними прочь.

– Хуго! – крикнул Том. – Хуго, откуда ты взялся?

– Мы уже упра-а-авились! – прошелестел Хуго. – Всё гутово!

Он летел на кухню со скоростью, на какую только способно простое ПСП. Оттуда им навстречу уже доносилось благоухание лакомого печенья.

– А вот и ПКП! – крикнула госпожа Кюммельзафт. – Гонится за нами!

ПКП уже переварило внезапное появление Хуго и с яростным воем пустилось им вслед. В последнюю секунду Хуго проскользнул в кухню и спрятался вместе с Томом и госпожой Кюммельзафт на шкафу. Носки башмаков господина Либлиха выглядывали из-под шторы.

– Бра-а-аргаха-а-а! – ПКП с воплем ворвалось в кухню и резко замерло перед огромным противнем с печеньем, стоящим на столе. ПКП жадно втянуло воздух, сладко зажмурилось и принялось набивать огромную пасть печеньем, загребая его своими студенистыми пальцами.

– Раз, – начала шёпотом вести счёт госпожа Кюммельзафт.

ПКП отрыгнуло и озабоченно ощупало свой живот.

– Два!

ПКП вдруг поперхнулось и пожелтело как лимон.

– Три-и-и! – вскликнула госпожа Кюммельзафт.

– Пло-о-оппп! – такой звук издало ПКП и уменьшилось до размеров бабочки-лимонницы.

Том не верил своим глазам.

– Ур-р-ра! Получилось! Кладбищенская земля подействовала! – кричала госпожа Кюммельзафт. От воодушевления она чуть не свалилась со шкафа. – Быстрее, Хуго! Лови его!

– С удуву-у-у-ульствием! – взвыл Хуго, метнулся вслед за ПКП, устремившемся к двери кухни, и сцапал его.

– О, это было чудесно! – радостно воскликнул господин Либлих, высунувшись из-за шторы.

– Вот, Хуго, лови! – крикнула госпожа Кюммельзафт и бросила ему нечто похожее на стеклянную баночку из-под варенья. – Запри его там. А потом спусти нас, пожалуйста, со шкафа на пол!

– По-о-одло-о-ость! – верещало ПКП, когда Хуго закрыл его в стеклянной баночке. – Я буду мсти-и-ить! – Но некогда устрашающий голос теперь превратился в жалкий писк. ПКП в ярости билось о стенки своей стеклянной тюрьмы.

– Это специальное стекло, противопривиденческое, абсолютно надёжное! – объяснила госпожа Кюммельзафт, когда Хуго осторожно спустил со шкафа вниз её и Тома. – Дорогой господин Либлих, ваше печенье было превосходно!

Господин Либлих зарделся от удовольствия:

– Дядя Хуго мне очень помог!

– Ну, вы обязательно должны дать мне рецепт, – попросила госпожа Кюммельзафт. – Пригодится для будущих изгнаний ПКП.

– А какое оно смешное, когда маленькое, – заметил Том, с улыбкой глядя на баночку.

ПКП злобно обернулось к нему.

– Пока что я возьму его к себе домой, – сказала госпожа Кюммельзафт. – А что делать с ним дальше, мы с вами обсудим все вместе завтра за чашкой хорошего чая.

– Домой! Ой! – воскликнул Том и глянул на часы: – Мне уже пора к бабушке. Иначе она поднимет тревогу.

– Я отнесу тебя к ней, – прошелестел Хуго. – В качестве прущального пударка.

– О, я буду тебя время от времени навещать, – сказал Том. – Если господин Либлих не против.

– Как раз наоборот, – ответил господин Либлих. – Я даже буду по такому случаю выпекать каждый раз новое печенье.

– Спасибо! – Том смущённо поправил очки. – Кстати, если бы Хуго мог оказать мне одну громадную услугу…

– Да? И какую же? – с любопытством спросил Хуго.

– Ах, знаешь, у меня есть старшая сестра, – сказал Том, – которая не верит в привидения. Мог бы ты как-нибудь убедить её в обратном?

– Ха, да с бульшим удувульствием! – восторженно улыбнулся Хуго. – Прямо сейчас?

Том отрицательно помотал головой и зевнул:

– Нет, лучше в пятницу. Как только стемнеет. Просто постучи ко мне в окно.

– Убязательно, убязательно! – Хуго уже с нетерпением потирал свои ледяные пальцы. – А твуя сестра сильно буязливая?

– О нет, – ответил Том. – Но ты сделаешь её боязливой.

По пятницам мама и папа обычно куда-нибудь уходили. Почти каждый пятничный вечер они оставляли Тома на заботливое попечение старшей сестры. Лола, конечно, предпочла бы вместо этого встречаться с вечно хихикающими подругами, и поэтому своё недовольство она вымещала на Томе.

В эту пятницу опять всё было так же.

Едва они остались одни, как Лола села к телефону и рассказала как минимум пяти подругам, что ей опять нужно присматривать за чокнутым, тупым, недоразвитым братцем, потому что, если оставить его одного, он наделает в штаны от страха.

После этого она издевательски елейным голоском сообщила Тому, что «этот фильм, братик, к сожалению, можно смотреть только с 12 лет», и выключила телевизор у него перед носом. Потом Лола с применением грубой физической силы конфисковала шоколад, который дала Тому бабушка, затем по часам для варки яиц проконтролировала время чистки зубов и великодушно разрешила ему ещё часок почитать в кровати. Как и каждую пятницу.

Но на сей раз Том не лежал в кровати, скрипя зубами, в то время как за стенкой громыхал телевизор. На сей раз он ждал Хуго.

Его дружественное привидение появилось бесшумно, как лунный свет, когда тьма уже наполнила комнату Тома чёрным супом. Хуго просто просочился сквозь стену.

– Приве-е-ет! – еле слышно прошелестел он. – Это я. Как дугуворились.

– Она в гостиной, – прошептал Том и встал. – Идём, я тебя провожу туда.

Он осторожно открыл дверь своей комнаты и выскользнул в коридор. Хуго, тихо жужжа, плыл за ним следом по воздуху.

Дверь гостиной была приоткрыта. Лола всегда нарочно оставляла щелочку, чтобы Том слышал, как она смеётся перед телевизором.