– Пошли, - предложила Фишер. - Пора работать. Я осмотрю комнату, а ты займись трупом.

Хок опустился на колени возле Блекстоуна, осмотрел тело, стараясь ни к чему не прикасаться. Лицо Советника было совершенно спокойным, даже умиротворенным, широко раскрытые глаза смотрели в потолок. Руки безжизненно вытянуты вдоль тела. Одна нога подвернулась. Кинжал всажен в сердце с такой силой, что эфес вдавился в тело. Хок внимательно осмотрел оружие - это был обыкновенный кинжал, каких сотни. Других ран на теле нет, нет и следов борьбы. Рубашка вокруг раны пропиталась кровью. Хок нахмурился: такое ранение обычно сопровождается сильным кровотечением.

– Посмотри-ка, - подозвала его Фишер.

Хок резко поднял голову.

Фишер сидела на полу возле кровати, изучая бокал, валявшийся на ковре. В нем еще оставалось немного красного вина, несколько капель впиталось в ковер. Багровые пятна напоминали кровь. Фишер окунула палец в вино и поднесла его ко рту.

– Не пробуй, - остановил ее Хок. - Не исключено, что вино отравлено.

Фишер понюхала палец.

– Запах обычный.

– Отложи бокал, сейчас мы не сможем провести экспертизу.

– Ну подумай, Хок, зачем отравлять Блекстоуна, да еще протыкать его кинжалом?

– Правильный вопрос. Версия маловероятная, но, сама знаешь, никогда ничего нельзя угадать наперед. Аккуратнее вытирай пальцы.

– Ладно.

Фишер вытерла пальцы о покрывало и подошла к Хоку. Тщательно осмотрев труп, она покачала головой.

– Отличная работа. Как, по-твоему, все это произошло?

Хок сдвинул брови.

– Дверь была заперта изнутри, единственный ключ оставался у Блекстоуна. Конечно, это только предположение. Однако с уверенностью можно утверждать - это не самоубийство. Во-первых, ему было для чего жить, во-вторых, ему угрожали, а в-третьих, у него есть уйма врагов. Нет, самоубийство решительно отбрасываем.

– Согласна с твоими выводами, - сказала - Фишер. - Итак: кто-то вошел, заколол Блекстоуна и вышел, оставив дверь запертой изнутри. Хитрый фокус. А не сам ли Блекстоун после удара запер дверь?

– Нет, от такой раны он умер почти мгновенно.

– Верно. Кто мог убить Блекстоуна? Вероятно, один из гостей. Постороннему потребовалось бы время проникнуть сюда, да и стоило Блекстоуну заметить чужого, он поднял бы тревогу. Рана ведь в груди, значит, он видел убийцу.

– Правильно, - подтвердил Хок. - Раз Блекстоун его видел и не испугался, значит, он знал убийцу и не боялся его. А потом стало уже поздно…

– Какая мерзость - политика, - с отвращением проговорила Фишер.

– Действительно, гадость, - согласился Хок. - Пойду проверю, наложил ли Гонт запирающее заклятие. Нельзя, чтобы кто-нибудь из наших гостей исчез прежде, чем мы успеем их допросить. Ты оставайся в комнате. Никому ни до чего не дотрагиваться, ясно?

– Разумеется.

Хок поднялся и выпрямился.

– Знаешь, Изабель, нутром чую, что это дело гораздо сложнее, чем мы думаем.

Он вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Гости уже столпились в коридоре, ожидая его. Лорд Хайтауэр преградил ему путь.

– Эй вы, Страж! Что произошло?

– Милорд…

– Почему вы сломали дверь в комнату Вильяма? - вмешался Боумен. - Гонт только что провел вниз Кэтрин всю в слезах, ничего не объяснив. Только сказал, чтобы мы не выходили из комнат. Что случилось?

– Вильям Блекстоун убит, - коротко ответил Хок.

Гости молча уставились на него. Сообщение потрясло всех.

– Я просил чародея Гонта запереть дом, - продолжал Хок. - Не заметил ли кто-нибудь из вас что-либо подозрительное? Самый незначительный факт может оказаться очень важным.

Все отрицательно покачали головой. Хок иного и не ожидал. Он тяжело вздохнул.

– Мне нужно поговорить с чародеем. Мой напарник охраняет место преступления. Я прошу никого не входить в комнату Советника Блекстоуна до тех пор, пока не закончится расследование. Я прошу вас спуститься и подождать в гостиной. Как только выясню обстоятельства смерти Советника, сразу сообщу.

Он направился к лестнице и быстро спустился к чародею, прежде чем кто-либо успел опомниться.

Фишер медленно обошла комнату Блекстоуна в поисках каких-либо улик. Она осмотрела все - и шкафы, и стол, заглянула под кровать, но единственной зацепкой оставался бокал вина. Фишер нахмурилась. Искать улики всегда трудно. Ведь пока не отыщешь, не знаешь, что искать. Да и тогда нельзя с уверенностью утверждать, что нашел именно то, что нужно. Она стояла в центре комнаты, разглядывая окружающие ее предметы. Цветовая гамма не в ее вкусе, но обстановка и убранство великолепны. Все стоит на своих местах, все в полном порядке. Фишер взглянула на тело Блекстоуна и нахмурилась. Убийца явно кто-то из гостей, но ведь все они - друзья Советника. Значит, у кого-то из них имелся повод. Найдешь мотив - найдешь убийцу: элементарная истина.

Фишер присела на краешек кровати и стала обдумывать список подозреваемых.

Кэтрин Блекстоун слишком близка с Эдвардом Боуменом. Она, вероятно, уже устала жить с человеком, который на двадцать лет ее старше, и захотела избавиться от него, чтобы соединиться с кем-нибудь помоложе.

Лорд Хайтауэр, вероятно, разделяет позицию Блекстоуна в городском Совете, но такая линия поведения, возможно, просто прикрытие для достижения цели - подобраться к Советнику поближе. К тому же лорд Родерик старый солдат - убивать быстро и без шума он умеет. Но зачем ему это? Вне Хейвена Блекстоун не играл никакой роли.

Теперь о характере раны. Удар нанесен с невероятной силой. С немыслимой силой… или с нескрываемой ненавистью.

Фишер покачала головой. В чем же смысл поступка? Пока у нее нет ни единой улики. Дверь внезапно распахнулась - и Изабель вскочила, обнажив меч. В комнату вошел лорд Хайтауэр.

– Это уж слишком, милорд!

– Что за манеры, девица, - холодно ответил лорд. - Я здесь, чтобы увидеть тело.

– Боюсь, я не могу вам этого позволить, милорд.

– Вы выполните все, что я прикажу. Я же еще генерал.

– Это меня мало интересует, - возразила Фишер. - Мы с Хоком являемся единственными представителями Стражи в этом доме, и расследование должны провести именно мы. На месте преступления мы подотчетны только старшему офицеру Стражи. Таков закон, лорд Хайтауэр. Я настаиваю, чтобы вы покинули комнату. Я не могу рисковать целостностью вещественных доказательств.

Хайтауэр сделал шаг вперед, но, заметив, как Фишер подняла меч, остановился. Он увидел - она держит меч вполне профессионально, увидел ее покрытые шрамами мускулистые руки. Лезвие не вздрагивало, а прищуренные глаза смотрели абсолютно спокойно. Хайтауэр, холодно взглянув на нее, отступил к двери.