– Но почему вы думаете, что умерла именно Валерия, может быть, в тот момент ее подменяла Лена? Может, это она вышла из дома и не вернулась?

– В то время Лена была на очередных гастролях.

– А вдруг она вернулась раньше и сестры успели поменяться местами?

– Как бы я ни хотел в это поверить, есть одно обстоятельство, которое говорит о том, что из дома могла выйти только Лера.

– Какое?

– Об этом трудно говорить даже самому себе, не то что постороннему человеку. Но тебе скажу, может, ты докопаешься до правды и узнаешь, кто убил мою дочь. Так вот, последние несколько месяцев Лера не обменивалась с Леной местами, она решила навсегда остаться с Андреем, или, на худой конец, развестись с ним и поделить его деньги.

– Но как это возможно? У нее ведь другое имя.

– Она сказала, что это не проблема, сделать новый паспорт на имя Елены проще простого.

– Но ведь Елена могла все рассказать мужу!

– Могла, но Лера была уверена, что она никогда бы этого не сделала. Как можно было признаться, что ради своей карьеры она пошла на такую подмену! И Лера оказалась права, Лена просила вернуть ей ее семью, но не собиралась ничего рассказывать мужу.

– Какой кошмар, как же это подло!

– Знаю. Я сам толкнул свою девочку на эту подлость. Меня и суди.

– Ладно, пока оставим это в стороне! – решительно сказала Наташа. – Надо сначала докопаться до истины! Вы присутствовали на похоронах и видели одну из девочек мертвой, вы уверены, что видели именно Леру? Неужели девочки настолько неразличимы? Может, были какие-то особые приметы? Например, волосы у одной длиннее или…

– У обеих длинные, ниже спины. Увидав волосы Джамили, им тогда было по четырнадцать лет, они решили отращивать себе такие же. И даже соревновались, у кого длиннее. Никаких физических различий у девочек не было. Когда они оказывались рядом, не двигались и молчали, даже я не мог отличить их. Разными были только манера поведения, манера говорить, смех… Ну еще у Леры абсолютно отсутствовал слух, его с лихвой получила ее сестра. А тело в гробу было неподвижно, не смеялось и тем более не пело, да простит мне бог такое кощунство, так что сказать наверняка, кто был мертв, я не могу. У меня только один аргумент – то, что Лера в то время была вместо Лены, и, стало быть, это она ушла из дома и умерла в машине.

– Но так же могла умереть и Лена, возможно, она в это время находилась в Москве. А Лера теперь ничего не помнит и живет со мной.

– Я боюсь в это верить. Очень уж слабая надежда. Если окажется, что это не моя девочка, второй раз я ее смерть не переживу. Поэтому не обессудь, я не хочу встречаться с твоей Женей.

– Вы меня поражаете! Вы мужчина, военный, отец, наконец, и вдруг такая трусость. Вам судьба посылает шанс, может быть, увидеть дочь живой, а вы избегаете встречи с ней.

– Но если это не она? Если окажется, что жива Лена, я сойду с ума. Значит, и на этот раз повезло ей, а не Лерочке. Я боюсь, что не смогу держать себя в руках.

– Никто, кроме вас, не знал о том, что девочек было двое, и никто не смог бы распознать их. Вера Федоровна не поверила, что моя Женя – Леночка, это ли не аргумент в пользу Валерии?

– Значит, Вера Федоровна не признала в ней своей внучки? – оживился Борис Алексеевич.

– Нет, не признала. Но, во-первых, она себя плохо чувствовала, а, во-вторых, сейчас Женя выглядит не очень хорошо, ей многое пришлось пережить за это время.

– Хорошо, я еду с тобой. Если старуха не признала Лену, может, действительно, это не она.

Борис Алексеевич собрался за считаные минуты, и они отправились в путь.

Женечка снова гуляла во дворе, рядом с ней была Анна. Она принесла свои замечательные пирожки, и Женечка с удовольствием их уплетала. Рядом стоял термос с чаем. «Скоро они сюда и холодильник перетащат», – подумала Наташа, но не без удовольствия отметила, что Женечка выглядела теперь гораздо лучше. Щеки хоть и не сияли здоровым румянцем, но и не были такими пергаментными, как до встречи девушек с Сергеем. Да и глаза весело искрились. Здесь уж наверняка постаралась Анюта, которая заражала всех своим весельем. Вот и сейчас она о чем-то болтала, а Женя ее с интересом слушала.

Наташа издали показала Женю Борису Алексеевичу. Тот остановился как вкопанный.

– Нет, это не она! – запаниковал он.

– Вы уверены? Значит, это Лена?

– И на Лену не очень похожа.

– Что вы говорите?! Очевидно, что это одна из ваших дочерей! Прекратите трусить, возьмите себя в руки и постарайтесь хорошенько рассмотреть ее! Что за родственники! – возмущалась Наташа. – То плачете, жалуетесь, как тяжело потерять дочь и внучку, то не хотите признавать ее. Вам что, удостоверение личности нужно? Или собираетесь ждать, пока она сама все вспомнит? Тогда ваша помощь уже будет не нужна! Вы, два самых близких для нее человека, отмахиваетесь от нее, как от прокаженной. Может, она и не так хороша, как раньше, но это поправимо, – негодовала Наташа, в ней будто проснулась напористость Чумы.

Ее злобное шипение привело Бориса Алексеевича в чувство.

– Ты права. Я немного отдышусь, и мы подойдем, поговорим.

Борис Алексеевич устало сел неподалеку и тихонько наблюдал за Женей. Потом они подошли ближе и поговорили, так ни о чем. Спасибо Анюте, она скрашивала разговор своими прибаутками.

Когда Наташа отвела его в сторонку, Борис Алексеевич признался:

– Не знаю, наверное, это одна из дочерей, но кто, я никогда не смогу сказать с уверенностью. Сейчас она выглядит так, как будто с нее стерли прежний облик, она никакая, не похожа ни на Лену, ни на Леру. Она какая-то другая, хоть внешне и похожа очень.

– Но должен же быть способ выяснить, кто она! – не выдержала Наташа.

– Только один. Нужно узнать, умеет ли она петь.

– Ты прав, – перешла на «ты» Наташа, – я постараюсь это выяснить.

– Я могу идти? – робко спросил Борис Алексеевич.

– Иди, – сжалилась над ним Наташа.

Борис Алексеевич поплелся к метро, от его выправки не осталось и следа. Он шел походкой уставшего человека, потерявшего всякую надежду. Плечи были опущены, руки безжизненно болтались, он едва передвигал ноги.

«Слишком большие надежды я возлагала на Жениных родственников. Они так и не продвинули нас в наших поисках, только еще больше запутали, – думала Наташа. – Ясно одно – нужно искать причины, по которым Женя стала такой, а вторая сестра, кто бы она ни была, погибла. Заберут Женю ее родственники или она останется с нами, не имеет значения, главное, чтобы она вновь обрела почву под ногами и стала сама собой».

– Что, этот человек также не признал меня? – спросила Женя.

– Твоя проницательность начинает действовать мне на нервы, – пошутила Наташа.