было ещё довольно много. Лежал и сверху смотрел на бродящих по окрестностям местных жителей, часть из которых скрылась перед темнотой, а на их место пришли другие, имеющие странные и причудливые формы, настолько, что на утро я уже лежал и думал, а не приснилась ли мне эта ночь. Но нет, оставшиеся следы говорили сами за себя.

В очередной раз в моей голове появилась мысль о том, что надо выходить из этих диких мест в местную цивилизацию, постараться где-то там найти своё место.

Путь выводил на всё более сухую местность, где стали вновь попадаться чистые ручейки и исчезли стаи кровососущих насекомых.

Под одним из кустов нашёл зайца, который прикинулся мёртвым, но таковым не являлся, думая, что я его не замечу. Наивный! Шкурку от жира обгрыз, но обработать было негде, пришлось выкинуть.

Жизнь налаживалась. Пока не встретил старых знакомых.

Ближе в середине дня я заметил в стороне от себя пару небольших синекожих ящериц. Очень похожих на тех самых, которые стояли во втором ряду войска ящеров, напавших на подземный город крыс. Поменьше, с браслетами из жёлтого металла на конечностях (сперва издалека не разобрал, что за металл), с небольшими желтоватыми гребешками на головах, с пучком коротких копий, они медленно двигались параллельно моему курсу. Не желая так или иначе с ними пересекаться, я повернул в другую сторону, но через какое-то время уже в другой стороне, метрах в тридцати, увидел ещё одну пару ящериц. Хоть они и двигались довольно плавно и, казалось, неторопливо, я был уверен, что это другие. И при этом, их темп был примерно равен моему.

Окружают. В груди похолодало. А может выводят под чей-то удар? Что делать?

Прорываться! В какую сторону? Через них? А кто знает, может я вижу пару, а их там на самом деле больше?

Уже почти не скрываясь, побежал в ту сторону, где ещё не были замечены эти хладнокровные. Бег через лес, вновь ветви в лицо, овраги, ямы, буераки. Полчаса бега, остановка напиться воды в крохотном ручейке, и вижу, что позади меня бежит уже пятёрка этих синекожих, а слева и справа всё так же по паре. Выругавшись, постарался бежать ещё быстрее. Но мои усилия не увенчались успехом, так как вскоре, мокрый от пота, но сохранивший силы, выбежал на просторную покатую луговину, посередине которой, выстроившись в ряд, стояли трое полноценных завров, с десятком тех же синекожих ящериц, что загоняли меня. И добились всё-таки своей цели.

Из лесного подлеска вышли синекожие, у которых гребни уже были расправлены и светились оранжевым цветом, но прямоходящие ящерицы не спешили нападать, а потому я получил возможность рассмотреть завров поближе. Я их видел, как и здоровяков в два с половиной метров роста, с чешуёй тёмно-бирюзового цвета, какого-то зеленоватого оттенка. При этом каждый из них немного по цвету отличался друг от друга. Три ряда костяных наростов на голове, один из которых переходит в гребень, произрастающий по позвоночнику. Ушей вообще не видать, маленькие глазки, защищённые нависающими костями черепа, почти отсутствующие губы не прикрывают частокол острых зубов. Мощный мускулистый торс, крепкие руки с металлическими кольцами на запястьях, пятипалые кисти, оканчивающиеся короткими толстыми когтями (почти как у меня), толстые ноги и довольно крупный хвост. В одной из своих рук они держали толстые щиты, судя по всему из красноватого дерева, окованные тем же металлом, из которого сделаны были и их украшения — наверное бронзой. А в другой — могучий шипастый каменный меч из черного с отливом камня у того, что стоял посередине, тогда как у двух других — не менее большие шипастые дубины. А ещё, за спиной того, что находился в центре, стояла страхолюдина — здоровенный зверь, стоящий на двух крепких лапах, с вытянутым горизонтально телом, с длинными хвостом и головой, чем-то немного похожей на голову завра, но обладающую ещё бòльшими зубами. Голова этой твари возвышалась немного над заврами, а когда она немного её отклонила, то я увидел, что на спине было прикреплено седло.

Дав мне какое-то время, чтобы оценить ситуацию, в которую попал, стоявший по центру завр что-то рыкнул, и вперед вышел один из синекожих, заговоривший на понятном языке, лишь немного шипя, отчего пару слов пропустил:

— Могучий Те'ахгу'аки предлагает тебе, грязный (неразборчиво), бросить оружие и принять дар, который он (неразборчиво). Если ты сдашься, то твоя душа не пропадёт в (неразборчиво), а будет возвращена в мировой (неразборчиво) наиболее безболезненным способом. Если не падёт твоё оружие и не преклонишь ты колени, в радости своей от дара, то могучий Те'ахгу'аки вырвет у тебя твоё гнилое сердце сейчас, дабы не осквернять взоры детей Древних несовершенством твоего существования.

Сомневаюсь, что в том коротком рыке было столько всего и сказано было именно так, но в их языке не разбираюсь, а потому пришлось поверить на слово.

От этих не убежать, смотря на жадно наблюдающую за мной оседланную хищную скотину завров, думал я. Да и есть уж больно хочется опять.

Меч выскользнул из ножен. Разводы грязи и крови были хорошо видны на этом неплохом клинке, который так хорошо мне послужил.

Смотря в глаза главного завра, произнёс:

— Если Те… гуки… ТеГук настолько могуч, то пусть попробует!

Уж лучше попытаться сразиться с этой кучей мышц, чем вновь попасть на опыты. Да и слова о душе… Есть она, нету её — не знаю, но вот рисковать тем, что они могут с ней сделать, не собираюсь. Смерть — это всего лишь немного боли. Раз — и меня тут просто нет.

Но сперва я им пущу крови, с пробуждающейся злобой подумал я.

Конечно, у меня против всех точно нет ни единого шанса — просто закидают копьями. Смотря на эту возвышающуюся надо мной громаду, несмотря ни на что, верил, что один на один я смогу ему испортить жизнь, а при удаче и победить! Верить и не сдаваться! Это единственный шанс. И я ещё помню, как эти завры одним ударом рассекали по нескольку мутантов, как спокойные неторопливые удары уничтожали плохо вооружённых крыс в дрянных доспехах или вовсе без них, и даже так они несли потери, когда вал крыс накрывал их.

Завр издал очередной рык, и его синекожие помощники разошлись в стороны, образовав небольшое кольцо вокруг нас.

Завр не сделал ни единого шага в мою сторону. Вместо этого он острием своего огромного меча махнул пару раз, будто предлагая мне