Автор книги «Очерки китайской жизни» Д. В. Путята по этому поводу замечает: «Изобилие богов и духов, обладающих, по мнению китайцев, теми же психологическими качествами и инстинктами, как и живущие люди, привело к обычаю третировать их с той степенью вольности, за которой, казалось бы, само понятие о божестве совершенно исключается, заменяясь представлением о материальной ответственной причине. Бога чествуют жертвоприношениями и курениями, если имеют в нем нужду или боятся его; им пренебрегают, когда надобность в нем миновала; к нему относятся пренебрежительно и даже жестоко наказывают, когда он не оправдал доверия или скомпрометировал себя».

Чтобы умилостивить духов, им приносили жертвы, которые чаще всего сжигались, но иногда закапывались в землю. Место, где совершались жертвоприношения, называлось алтарем. Первые алтари представляли собой кучу хвороста, который сгорал вместе с жертвенными предметами. Считалось, что дым от сожженной жертвы, поднимаясь к небу, достигает обители духов. Поэтому алтарь обычно возводили под открытым небом. Позже его стали устраивать на возвышении из камня, глины или земли.

Верующий, собиравшийся принести жертву, должен был подготовить себя к этому обряду постом и воздержанием, чтобы мысль его могла всецело сосредоточиться на внутренней сущности предстоящего акта. Пост, длившийся обыкновенно до десяти дней, призван был «обновить дух». Перед каждым большим жертвоприношением принято было избегать пирушек, веселых музыкальных представлений и других удовольствий.

Древний ритуал предусматривал большое разнообразие жертвенных предметов. Первое место среди них занимали животные. Наиболее благородными дарами считались рогатый скот, лошадь, овца, свинья, собака и курица. Можно было приносить в жертву и диких животных: медведя, кабана, лося, антилопу, а также птиц и рыб.

Выбор жертвенного животного зависел от того, какому именно духу оно предназначалось, и от того, какое общественное положение занимал жертвующий. Когда к покровителям земли и посевов обращался император, он приносил в жертву быка или теленка (князья в таких случаях довольствовались овцой). При императорском дворе существовал целый штат служащих: они занимались отбором жертвенных животных, уходом за ними и убоем.

Тот, у кого не хватало средств, чтобы принести в жертву животное, ограничивался рисом, пшеном, овощами или чаем. В качестве жертвоприношений нередко выставлялись дыни. Это имело определенное символическое значение: большое количество семян сулило большое потомство в семье, причем состоящее из сыновей; зеленый цвет дыни — цвет юности; круглая форма — символ полного согласия в семье.

Наиболее ценным из всех жертвоприношений считался нефрит — полудрагоценный «священный» камень, издавна служивший предметом восхищения и мистической поэтизации китайцев.

Нефрит всегда холоден, даже в самые жаркие дни; он символизировал целомудрие и чистоту. Кусочки нефрита клали в рот и нос умершего — это придавало силу и жизнестойкость духу покойного. Символом неба считался нефритовый диск, а квадратное отверстие в нем означало землю. Император использовал такой диск при обращении к небу.

Китайцы обожествляли и другой минерал — яшму. Вот что писал об этом камне академик В. А. Алексеев: «В литературе — это самый классический и изысканный образ. Яшма чиста, струиста, тепла, влажна, одновременно легка и тверда. Она не грязнится, не зависит от окружающей ее температуры и, следовательно, есть лучший образ благородного человека, не зависящего от условий жизни. Яшма в руке поэта — это стихи. Яшма в порошке — это разбросанные на бумаге перлы каллиграфа (а каллиграфия в Китае ценится наравне с живописью). Яшма — это красивая девушка, это человеческая доблесть; яшма — это милый, прекрасный человек, ибо чистое сердце его сквозит и струится, как яшма. Наконец, „яшмовый сок“ — это вино… Решительно все лучшее — это яшма».

Древний обычай предусматривал принесение жертв духам, так сказать, в натуральном виде, однако затем они были заменены символическими жертвами. Немецкий китаевед Вильгельм Грубе в 1912 г. по этому поводу писал: «Сжигание жертвенной бумаги, изображающей деньги, бумажных одежд и вообще бумажных предметов есть обычай, который на каждом шагу встречается в китайском народном культе. Свое объяснение он находит в вере, по всей вероятности, даосского происхождения, что всякое существо — безразлично, одушевленное ли оно или неодушевленное, — имеет двойственную натуру: одну — материальную, видимую, а другую — имматериальную, невидимую».

Обязательными предметами при жертвоприношениях были курительные палочки, благовонные свечи, хлопушки и «жертвенные деньги».

Курительные палочки изготовлялись из сандалового дерева, кедра и различных пахучих трав. Они зажигались маленькими пучками (примерно 25 штук в пучке) и издавали аромат, которым наслаждались боги. Если же палочки зажигались не пучком, а по отдельности, то обычно их было не более трех. Они ставились в специальный, наполненный пеплом сосуд, находившийся непосредственно перед идолом. Свечи пропитывались растительным маслом, зажигались по две и обязательно одновременно с курительными палочками (последние могли зажигаться и без свечей).

Важную роль в жертвоприношениях играли хлопушки бао чжу, или бао чжан (букв.: «жечь бамбук»). Они известны с V в., хотя широко применять их начали лишь в XII в. Люди верили, что треск горящего бамбука может отогнать злых духов и принести счастье. Когда в Китае был изобретен порох, обрезки бамбука стали начинять порохом и прикреплять к ним фитили: взрыв таких хлопушек был куда громче, чем треск горящих пустотелых обрезков бамбука. Впоследствии стали использовать разнообразные бумажные хлопушки с порохом и фитилем. Часто хлопушки соединялись в громадную связку (до 10 тысяч штук). Хлопушками не только отгоняли злых духов, но и приветствовали добрых.

Духи, оказывается, обладали такими же потребностями, как и живые люди: они, например, всегда нуждались в деньгах. Чтобы удовлетворить эти потребности, им приносили в жертву имитированные бумажные «жертвенные деньги», которые сжигали перед изображением божеств, а также на могилах во время какого-либо религиозного обряда. «Жертвенные деньги» в дымообразном состоянии достигали потустороннего мира, где превращались… в настоящие.

«Если, — замечает Вильгельм Грубе, — богам предлагают жертвенные дары, то это отнюдь не следует считать чисто символическим актом; напротив, и тут в основе лежит представление, что боги в самом деле вкушают от поднесенных им яств и напитков, хотя при этом ограничиваются только их невещественной субстанцией. Этим представлением объясняется также обычай сожжения бумажных вещей. Они вовсе не уничтожаются процессом сожжения, а только лишаются своей телесной оболочки, так как лишь в своей бестелесности они могут быть употреблены богами».

Тексты молитв и просьб, обращенных к божествам, читались перед их изображениями, а потом сжигались под треск хлопушек.

Обращения верующих к божествам можно подразделить на два вида: просьбы и благодарственные молитвы. Просьбы (или жалобы) чаще всего касались здоровья, долголетия, обильного урожая, избавления от недорода и мора. Благодарственные молитвы возносились после жатвы, а также после стихийных бедствий.