Но сейчас мне нужно было выдать другую эмоцию. А я словно забыла, на каком языке говорят влюблённые.

Пыталась отыскать в себе ту правильную точку, с которой легко и просто начать, чтобы не сбиться с пути. Искала — и не находила.

— Ну же! — зелёные глаза босса искрились от нетерпения.

Я нерешительно положила ладони на его грудь, млея от твёрдости мускулов под тканью дорогой рубашки. Закрыла глаза и медленно скользнула ладонями под пиджак.

Прижалась лицом к покатому плечу и вдохнула пряный, мужской запах с ароматом дорогого парфюма.

Провела губами над воротом его рубашки, проваливаясь в идиллическую картинку нашей влюблённости. Одной на двоих — томной, красивой и фальшивой.

— Рус… — я пробовала его имя на вкус. Тихим выдохом, едва слышным шёпотом.

В ответ мужчина не сказал ни слова. Но он задержал дыхание. Грохотало только его сердце. Ритм мужского сердцебиения заставлял меня сбиваться с привычного ритма дыхания и подстраиваться под него.

— Хорошо, — севшим голосом ответил босс, стиснув ладони на моей талии крепче. — Это было убедительно. Наверное…

Я словно очнулась ото сна и сердито взглянула на мужчину.

— Между прочим, вы тоже могли бы постараться подыграть!

— Ты опять? — нахмурился босс.

Я не сразу поняла, что он имел в виду. Только успела разглядеть, как зелёные глаза стремительно изменили выражение. Потемнели и загорелись опасным огнём.

Алмазов поднял руку и провёл тыльной стороной ладони по моей щеке. Потом внезапно его рука скользнула на затылок, и пальцы зарылись в волосы. Босс резко сжал пальцы и оттянул мою голову назад.

— Что?..

Договорить я не успела. Алмазов накрыл мои губы своими губами. Второй рукой босс усилил захват на талии и сильнее притиснул меня к мужскому телу.

Я автоматически вцепилась в рубашку босса, чтобы удержаться. Ноги внезапно ослабели.

Это не первый наш поцелуй.

Но боссу об этом не было известно. Поэтому он вёл себя так, словно впервые пробовал меня на вкус. Подступал осторожно, как хищник, к ничего неподозревающей, трепетной лани. Резкий бросок — и он уже смаковал добычу, исследуя твёрдыми, решительными губами.

Никаких проникновений языком. Но клянусь, что даже его губы и мягкие, осторожные прикосновения с лёгкими покусываниями возымели волшебный эффект.

Я ощутила его притаившийся напор и зрелую страсть каждой клеточкой своего тела.

Поцелуй был не разнузданным, но от этого не стал менее волнующим.

Поэтому когда босс отстранился от меня, я смущённо дотронулась до своих губ подрагивающими пальцами.

— Постарайся в следующий раз изобразить нечто похожее на то, что я продемонстрировал тебе, — попросил босс и погладил меня по спине, провёл кончиками пальцев по позвоночнику. Я затрепетала от ласкового прикосновения.

— Да, — прошептала я, не в силах оторвать ладони от мужской груди, невероятно горячей.

— Может быть, мы сначала поужинаем, акулёнок? — усмехнулся босс, послав мне улыбку, полную осознания собственной неотразимости.

Вот спасибо, Алмазов. Вернул меня с небес на землю!

— Поужинаем!

«И про договор не стоит забывать!» — напомнила я себе, ставя важные пометки:

Беременность — разобраться.

Договор — проследить, чтобы был составлен верно.

И, чёрт побери, почему босс называет меня акулёнком?

За ужином я не стала жеманничать. Я была голодна, а еда была вкусной. Босс, глядя, как я уминаю стейк, улыбнулся:

— У тебя хороший аппетит. Деду должно понравиться.

— Деду? — переспросила я. — Какому деду?

— Моему деду. Собственно говоря, ради него всё и затевается.

— Объясни подробнее, Рус… лан, будь так добр.

— Можешь называть меня просто Рус, если так удобнее.

Начальник отёр губы салфеткой и сложил руки замком:

— Видишь ли, дорогая Ева, на кону стоит ни много ни мало — жизнь моего младшего брата и хороший куш в виде наследства.

— Как это? — искренне удивилась я.

— Мой дед искренне считает, что к тридцати годам мужчина уже должен иметь семью. Ни я, ни мой брат пока не можем этим похвастаться. Дед ещё пять лет назад заявил, что если мы к определённому моменту не обзаведёмся жёнами и семьями, он лишит нас наследства и перепишет всё на двоюродного брата.

— И как это связано с жизнью твоего младшего брата? Почему один из вас до сих пор не женился? — увлеклась я историей босса.

— Потому что я — убеждённый холостяк. Я не только против браков, — холодно ответил Руслан. — Я против всяких отношений!

Ой…

Я внезапно проглотила большой кусок стейка и едва не поперхнулась. Внимательно посмотрела на босса. Его глаза были холодными, как глыбы космического льда.

И от вот этого мужчины я, предположительно, беременна?

Босс подлил мне вина. Я улыбнулась и поблагодарила, но пить не стала. Вдруг я всё-таки беременна? Не то чтобы я планировала стать мамочкой так рано, но во мне внезапно проснулся инстинкт сохранения малыша, пусть даже крохотного!

— Значит, убеждённый холостяк. Понятно. А ваш…

— Твой! — поправил меня босс. — Запоминай. Или…

Руслан наклонил голову набок и усмехнулся:

— Или за каждый огрех я буду штрафовать тебя. Вычитывать часть гонорара из твоего вознаграждения…

— Что с твоим братом, Рус? — как можно ласковее спросила я и даже накрыла руку босса своей.

— Умничка, Ева! — причмокнул губами Алмазов. — Мой брат — идиот.

— Мне тоже можно будет называть его именно так? — рассмеялась я.

— Притормози, акулёнок, у тебя чересчур большие аппетиты! — рыкнул босс.

— Кстати, почему я акулёнок?

— Вернёмся к моему брату, — проигнорировал мой вопрос Руслан, но руки не отнял.

Наоборот, повернул мою ладонь кверху и начал рисовать замысловатые фигуры пальцами.

— Мой младший брат влюблён в свою невесту без памяти. Сейчас у них разлад. А времени в обрез. Через два месяца дед собирается переписывать имущество…

— Два месяца? То есть я буду твоей невестой так долго? — ужаснулась я.

— Возможно, чуть больше. И возможно, не только невестой, — невесело усмехнулся босс и поморщился, будто съел что-то невкусное.

Я хотела отнять руку, но Руслан не позволил.

— Времени в обрез. Я должен представить свою невесту семье и показать, что у меня самые серьёзные намерения.