игры в покер, все 42 доллара и 23 цента, – что люди будут куда охотнее глазеть на Пугало только после того, как его выпотрошат и замаринуют в формальдегиде.

Около них собралась группа Главной магнитной базы, представители отделов физики и механики, само собой, потянулись вместе с Вэйном, Норрисом и Барклаем к вездеходу, осматривая расплавленную динамо-машину и радиоаппаратуру. Группа рассредоточилась, возвращаясь к завернутому, громоздкому ледяному цилиндру в задней части саней. Командующий Гэрри стоял с Блэром и доктором Коппером, обсуждая находку и планируя дальнейшие действия. Вэйн и Норрис подошли к ним, чтобы сообщить информацию об уничтожении странного корабля.

Сани начали разъезжаться, груз перекладывался из саней Блэра в более крупный первый прицеп. Макриди вернулся, чтобы узнать, какие решения были приняты.

— Как я понимаю, на карауле сегодня Коннант, — сказал он и улыбнулся. — Его интерес к космическим лучам не исчез после того, как ты упомянул о своем маленьком плане, Блэр?

Командующий Гэрри усмехнулся. — Не могу сказать, что я его сильно виню, но он не особо в восторге. Мы слышали истории об этом парне. Похоже, Джерри ждет неприятный вечер.

— Подожди, пока не увидишь его. — пообещал Макриди. На его лице не было улыбки. — Лаборатория космических лучей мала, Джерри и Коннант ещё до конца вечера захотят разделиться.

— Все готово! — раздался голос Барклая. — Всем уйти с дороги!

Группа вокруг вездехода расступилась. Из топки посыпались шипящие раскаленные угли. Над машиной поднялось облако грязного пара. Мгновение спустя раздался пронзительный свист котла, из которого под давлением пара хлынула вода. Облака ледяного дыма медленно покатились в направлении лагеря, замедляясь по мере того, как свист сменялся ревом, когда последняя струя воды вырвалась наружу вместе с паром из сливного отверстия. Рёв утих; раскаленный металл начал позвякивать от сжатия. Холод овладевал вездеходом.

Макриди шёл обратно к главному корпусу рядом с Пауэллом, старшим метеорологом экспедиции.

— Значит, этот ветер скорее всего спас вас, когда корабль взорвался?

Макриди кивнул.

— Не скорее всего, а так и было. Сотни тонн магниевого металла. Только тот факт, что лёд непрозрачен для тепловых лучей, что мы находились на дальней стороне твердого скального хребта, и этот лютый, непрекращающийся ветер спасли нас.

— Мне кажется, вы должны были как-то распознать металл с содержанием магния, — нерешительно сказал Пауэлл. — Я не имею в виду, что вы ошиблись; я имею в виду, почему было невозможно распознать разницу?

— Мы не могли его поднять, поэтому у нас не было представления об удельном весе. Он был тверже, чем наши инструменты, поэтому мы не могли взять образец. Это был совершенно неизвестный нам сплав, явно внеземного происхождения. И они как-то сделали его невосприимчивым к высоким температурам. Возможно, там было хромовое покрытие. В любом случае, он не вступал в реакцию с кислотой, а это говорит о неактивном металле. У нас не было с собой анализаторов; простой кислотный тест, который мы сделали, был идеей Барклая, и он использовал обычную кислоту для аккумуляторных батарей. Боже, один только этот сплав стоил бы нам целое состояние! Только за счет него можно было бы финансировать эту экспедицию. А какие немыслимые тайны этого корабля мы потеряли в том взрыве — это трагедия, не имеющая аналогов в истории! Мы могли бы изменить всю историю Земли, если бы смогли изучить этот корабль!

Пауэлл задумчиво кивнул.

— Мы за вас волновались какое-то время. Мы видели это огромное пламя и сияние. Магнитные приборы обнаружили эту штуку, но мы сначала не поняли - они вели запись. Даттон в течение часа пытался выйти с вами на связь, и весь лагерь замерев стоял у него над душой. Не было слышно ни звука, кроме шума статического электричества.

— У нас нет инструкций на такие случаи — сказал Даттон.

— Не будь кретином, — огрызнулся Коннант. — Они не стали бы ждать инструкций! Чтобы это ни было, у них было бы больше шансов с этим справиться.

— Тогда мы ещё не знали о магниевой вспышке. Это была идея Толмана.

— Тот странный корабль был тем самым магнитом, — внезапно сказал он, – и я готов поспорить, что это был взрыв именно от корабля. Мы не можем лететь, пока не взойдет солнце или пока они не сообщат, что проверили местность. Если бы корабль взорвался, магнитная сила была бы высвобождена...— и Толман потянулся за самописцами. Два стержня заклинило, и они пытались вернуться на бумагу, вертикальный, компонентный самописец все ещё выводил уменьшающуюся синусоиду.

Толман посмотрел на существо во льду, затем обратился к Даттону:

— Завязывай уже, он тебя все равно не слышит, даже не пытайся. Корабль взорвался, и произошёл выброс магнитного излучения. Все катушки в радиусе десяти миль от него, способные функционировать в качестве индуктора, превратились в расплавленный хлам. Их генераторы, трансформаторы, катушки индуктивности, возможно, даже конденсаторы - все сгорели. Мы догадывались, что вы ещё живы и планировали вылетать завтра.

— Итак, Гэрри отправил "гироскоп", когда взошло солнце, и вернул доктора Коппера. Но это были малоприятные двенадцать часов ожидания.

Макриди кивнул.

— Мы знали, что так и случится, но ничего не могли сделать. Я думал послать в небо сигнал в надежде, что вы увидите и узнаете, что мы живы, но понял, что он слишком мал. Мы получили несколько ваших поздних сигналов, как вы знаете, потому что Барклай собрал приемник из запчастей, металлолома и бог знает, чего ещё. Но Вспомогательной базы больше нет. И шанс узнать секреты более древней инопланетной расы исчез вместе с ней. Магнитное излучение там закончилось, навсегда, но я думаю, мы могли бы попытаться организовать экспедицию в этом направлении. Ветры, мягко говоря, здесь особенные.

Пауэлл усмехнулся.

— Доктор Коппер сказал что-то о том, что тут очень холодно.

— Я никогда раньше не видел 35-мильного ветра с температурой -50° или ниже. Это практически аксиома, что сильный ветер приносит высокую температуру: сопротивление воздуха нагревает их, если не больше. Но даже это не сработало. Я думаю, что за все века, что зверь там был заморожен, температура никогда не поднималась выше нуля; его постоянно охлаждали ветры прямо с Полярного плато.

Они добрались до крайней хижины метеорологов и вместе вошли в нее. Макриди бросил свои вещи на койку и машинально взглянул на встроенные в стену записывающие приборы. Он усмехнулся, кивнул в их сторону и засмеялся.

— Мужик, эти записи выглядят забавно. Подождите,