было оправдываться Пташка.

– Тихо! Ничего не говори! Главное, что ты уже здесь…. Рядом…. Рядом со мною. – Как завороженный шептал и не сводил взгляда с Пташки Писатель. – И на этот раз я тебя уже не отпущу никогда.

– Хорошо. Но смею заметить, что это ненадолго. К сожалению. Всё в этой жизни не вечно.

– Пожалуйста, не надо о будущем. Главное, что сейчас ты рядом со мной.

– Мне очень приятно слышать это от тебя, но нам пора. Нам сегодня нужно проделать и понять очень много. Сколько времени тебе необходимо на сборы?

– Нам пора? Нам уже необходимо уходить?

– Не уходить, а улетать. – Поправила Писателя Пташка. – Нам необходимо улетать, если ты забыл, как совсем недавно очень хорошо это делал.

– Да, действительно, я с тобой летал. – Согласился Писатель. – А куда мы с тобой сегодня полетим?

– Мы сегодня продолжим свой путь, и в пути я тебе всё расскажу, что не успела рассказать в прошлый раз.

– В таком случае я уже готов и мы можем продолжить наш незаконченный путь.

Писатель быстро встал с дивана, поправил чёлку и встал перед зеркалом.

– Я в таком виде сгожусь или мне лучше переодеться?

– Мне вообще всё равно. Главное, чтобы ты сам морально был готов.

– Я готов, Пташка! Морально я уже был готов вчера!

– Что ж. – Улыбнулась Пташка детскому поведению Писателя. – В таком случае – в путь!

– В путь! – Повторил Писатель и подошёл к окну.

Он взобрался на подоконник и, сосредоточившись для большей уверенности, шагнул за пределы своей квартиры. Пташка озабоченно покачала головой. Она не очень одобряла подобную браваду, лишающую человека способности здраво мыслить, и мгновенно ринулась вслед за Писателем, чтобы в случае необходимости подстраховать его. К счастью страховать Писателя не пришлось. Он с довольной улыбкой на лице и искрой счастья в глазах уже летел вверх навстречу Пташке.

– Всё отлично, Пташка! Я ещё умею летать. Ты прости меня за моё поведение, мне необходимо было удостовериться в собственной уверенности.

– Ну и как? Удостоверился?

– Конечно! Я полностью готов к нашему путешествию.

– Что ж могу только похвалить тебя. – Улыбнулась Пташка и махнув в свою сторону рукой приглашая Писателя за собой, взмыла далеко в высоту. Писатель последовал за ней незамедлительно.

– Наша прошлая встреча закончилась тем, что мы с тобой проучили одного глупца на железнодорожной платформе. Правильно? – Начала разговор Пташка с воспоминаний прошлой встречи.

– Да, так оно и было! – Подтвердил рядом парящий Писатель. – Вот только ты мне не объяснила всю суть происходящего.

– Ну, а ты сам-то что думаешь?

Писатель некоторое время молчал, лавируя среди облаков, затем аккуратно формируя свои мысли, ответил:

– Знаешь, когда я очутился снова на той самой лавочке, где мы с тобой встретились в парке, я думал, всё произошедшее со мной накануне – был обычный сон. А самое ужасное чувство было чувством невозможности тебя увидеть снова. Но между тем я весь следующий день прокручивал в голове весь этот сон-быль, обдумывая каждое наше действие и слово. Особенно я обдумывал связь Преподобного Сергия Радонежского с тобой и со мной, и случай на платформе. Причем очень интересны последствия этих встреч. И знаешь, к какому выводу я пришел? Сопоставив все эти события, их последствия и результаты, я понял, что та самая Удача, которую пообещал мне Преподобный, приобретается посредством передачи от одного лица другому. То есть, берется у одного и отдается другому.

– Хм. – Удивленно хмыкнула Пташка, поражаясь столь быстрой сообразительности. От этого паренька она ничего подобного не ожидала. – Вполне логично. А мое же какое здесь участие?

– Твое? Твое участие составляет одну очень не маловажную деталь созданного механизма. Ты выполняешь именно ту работу, в которой и заключается непосредственное перераспределение доли Удачи.

– Ты хочешь сказать, что я собственноручно забираю и отдаю Удачу?

– Да, именно так я и хочу сказать.

– Что ж, ты, в общем-то, прав. Все примерно так и происходит.

– Правда? – Обрадовался Писатель. – Выходит, та самая Птица Счастья, за которой гоняется весь белый свет, в данный момент в моих руках?

Писатель посмотрел на свои пустые руки и на летящую рядом Пташку.

– А можно я прикоснусь к тебе? Я знаю, что это звучит нагло и бестактно, но все же позволь это сделать.

Пташка улыбнулась. Её всё больше и больше поражает этот молодой человек, всё время поступающий несколько неординарно и неожиданно.

– Ну, если тебе это доставит удовольствие, то можешь прикоснуться. Только аккуратно.

Последнее «только аккуратно» Пташка произнесла ради того, чтобы поиграть над чувствами Писателя сгорающего от нетерпения. На самом деле этот парень был ей очень симпатичен и будь она обычным человеком, то с огромным удовольствием завела бы с ним романтические отношения.

– Ну, давай! Что же ты боишься? – Крикнула Пташка, пытаясь взбодрить замешкавшегося Писателя. – Так ты ещё и трусишка?!

Писатель почувствовал, что его репутация в качестве мужчины в глазах девушки опускается до нуля. Он быстро протянул руку к Пташке с намерением коснуться спины. Внезапно неожиданный порыв ветра врезается ему в лицо, резко качнув все его тело. Писатель почувствовал под рукой нечто круглое. Он посмотрел и …. О, Боже! Его ладонь всей плоскостью лежала на попе девушки. Кровь стыда горячим жаром ударила ему в голову, он мгновенно посмотрел в глаза Пташки. Девушка глазами полными недоумения и удивления смотрела на Писателя.

– И это ты называешь прикоснуться? – Спросила Пташка, отлетая в сторону, чтобы сбросить с себя руку Писателя.

– Нет, нет! – Затараторил очнувшийся Писатель. – Это не то, что ты думаешь! Все произошло случайно! На самом деле я просто хотел коснуться твоей спины или хотя бы плеча, просто ветер помешал. Порыв ветра. Прости меня, прошу…

Писатель не на шутку перепугался. Ведь, если Пташка обидится, то может так случиться, что он её больше не увидит. А именно этого ему больше всего не хотелось.

– Хорошо! – Строго отрезала Пташка. – Но давай договоримся, чтобы ничего подобного больше не происходило. Согласен?

– Да, да, всё что угодно! – Писатель сейчас готов был согласиться на всё что угодно, лишь бы Пташка не покинула его.

Пташка сделала такой строгий вид нарочито, как это делают практически все девчонки. На самом деле им очень нравится, когда с ними так поступают парни. Но девочки вынуждены поступать именно так, чтобы не оставить темных пятен на своей белой репутации.

Некоторое время Пташка и Писатель медленно парили, раскачиваясь на легких порывах ветра и сохраняя неловкое молчание. Ни один не решался первым заговорить. Все напряжение от выходки Писателя уже прошло, но неловкость еще осталась.

– Что ни говори, а